Пробуждение Ваирагии

* * *

Каменная Клешня поражает воображение своей нереальностью. Смотришь на этот колосс, видишь его, можешь даже потрогать гладкие стены расселины, но всё равно кажется, что подобное просто не может существовать в действительности. Не может, однако существует…

Гаратор не спроста более низкий пик, чем его собрат Джэнтор. Верхушки обоих словно срезало наискосок гигантским мечом. Впечатление такое, что сначала рубанули слева направо по диагонали, будто один великан смахнул другому голову вместе с куском туловища, потом ударили сверху вниз, разрезая гору напополам. Не знаю, чем это проделали, но это нечто было очень острое и столь горячее, что оплавило камень до стеклянного блеска. В результате получился коридор через гору.

И мы идём по нему. Наставники спокойны, не раз тут проходили, но вот ученики смотрят на это чудо с открытыми ртами, и мы невольно втягиваем головы в плечи, чувствуя, как гладкие чёрные стены с каждым нашим шагом всё больше и больше давят на мозг, нависая над нами огромными каменными массами. Кажется, что скалы сейчас обрушатся или сомкнутся до того, как мы успеем сбежать из этого коридора. Не хочется оказаться тут погребённым…

— Ничего не бойтесь, — подбадривает наставница Эяла. — Всё это — тоже часть испытания. Мы почти у цели.

Угу… осталось лишь пройти сквозь гору, через рукотворный каменный коридор. Несмотря на яркий солнечный день, тут темно… и чем дальше, тем сильнее сгущается тень. Каждый наш шаг гулким эхом отражается от антрацитовых остекленевших стен. Раздражает! Бесит! Ветер здесь завывает особенно сильно, будто какая-то неведомая тварь; пробирает почти до костей, заставляя сильнее кутаться в меховые плащи, кои нам дали на последней стоянке наставники. Удивили. Думал, к нам вообще не проявят никакой жалости, но, видимо, не хотели, чтобы мы прибыли в горный храм больными и ослабевшими. Хотя учитель Эяла могла бы нас исцелить. Или не могла бы… по тем или иным причинам. Например, ограничения у исцеления. Возможно, они есть. Потом поинтересуюсь у Эялы… но если учитывать, что у нас будут жёсткие тренировки, то об этом могу и забыть. Или первое время из-за нагрузок мне вообще будет не до вопросов…

Гору мы прошли лишь к закату. Уставшие, продрогшие и злые на весь белый свет — я и мои соученики. С другой стороны, я радовался, что путь сквозь Клешню, наконец-то, закончился. Что же до наставников, они до сих пор бодрячком. Правда, Гаран всё ещё не вернулся — как никак, дважды провожал сдавшихся. Не удивлюсь, если завтра он нас нагонит, вообще не запыхавшись…

Здесь у подножия Клешни — в очередном временном лагере — мы остановились, как рассказали учителя, на последний привал, ибо уже к полудню доберёмся до храма. Наконец-то закончится это опостылевшее восхождение в горы! Ага. И начнутся мучительные тренировки.