Цветок чертополоха

— Что вы преподаёте? — удивлённо спросила миссис Эванс, в глубине души решив, что её разыгрывают и, возможно, младшая дочь в этом тоже участвует.

— Я преподаю трансфигурацию, — повторила Минерва и, достав палочку, направила на одну из чашек, которые принесла Петунья. Чашка тут же превратилась в фигурку балерины. После следующего взмаха балерина вновь стала чашкой, а хозяйка дома вышла из ступора.

— Ваша дочь волшебница, — сказала МакГонагалл, — неужели вы никогда не замечали за ней никаких чудес, вроде само собой починившихся разбитых ваз, летающих цветов или ещё каких-нибудь странностей?

— Да, было… — протянула задумавшаяся мать, державшая письмо, взятое у Лили. — Так, значит, это было колдовство? И этому всему учат в вашей школе?

— В школе учат сдерживать свою стихийную магию, которая у детей-волшебников может быть достаточно опасна для окружающих. И да, там учат превращению, варке зелий, чарам.

— А Сев умеет варить зелья! — влезла Лили, которой не терпелось похвастаться, что она всё знает про волшебников.

— Кто такой этот Сев, мисс Эванс? — строго проговорила Минерва. — Я полагаю, именно он рассказал вам о волшебстве, хотя не должен был. И именно поэтому вы знаете о Хогвартсе?

Лили, поняв, что подвела друга, который предупреждал, чтобы она никому не говорила о том, что ей уже известно, что она волшебница, тут же встала на его защиту.

— Он не виноват, я просто колдовала при нём, а он предупреждал, что нельзя этого делать при других людях. И говорить нельзя, — уже тише произнесла она, — а то его накажут.

Она замолкла и посмотрела на Минерву, ожидая её реакции.

— Я не расскажу никому о том, что вы мне сейчас сказали. Вы ещё не ученики Хогвартса, а значит, пока не можете отвечать за свои слова и поступки. Ваше колдовство считается стихийным. Но после того, как вы станете учениками, вы не имеете права колдовать на каникулах и рассказывать кому бы то ни было о магии. Если вы нарушите этот закон, вас ждёт наказание.

Минерва замолчала, отвернувшись от Лили, давая понять, что этот вопрос исчерпан, и обратилась к миссис Эванс.

— Я могу рассчитывать, что мы увидим мисс Эванс первого сентября в нашей школе?

— Я бы хотела узнать, сколько стоит учёба в вашей школе и где взять всё, что требуется для обучения?

— В школе обучение бесплатное, а учебники, котлы, мантии и волшебную палочку вы можете приобрести на Диагон-Аллее. Если вы согласны, то я провожу вас туда. Если же вы не хотите отдавать девочку в нашу школу, то должна вас предупредить, что со временем ей всё труднее будет справляться с магическими выбросами, и это может плохо кончиться как для вас, так и для неё.

Обучение на дому для вас невозможно, потому что, даже если вы купите палочку, то вашей дочери, как я уже сказала, нельзя будет колдовать вне школы с сентября.

— Нет, нет, конечно, она пойдёт в вашу школу, — заволновалась миссис Эванс, — но мне надо посоветоваться с мужем, не могли бы в заглянуть к нам в ближайшую субботу. Мы как раз могли бы сходить за покупками к школе, конечно, если вам будет удобно.

— Мне удобно, — проговорила Минни, соглашаясь, — я зайду за вами в субботу, в девять часов утра.

Она поднялась с дивана, попрощалась с Лили и Петуньей, которая всё это время молча просидела возле матери. Миссис Эванс проводила гостью до дверей.

— О, извините великодушно, — уже взявшись за дверную ручку, сказала Минерва, — вы не будете возражать, если я тут у вас быстренько трансфигурирую свою мантию? А то, думаю, буду странно выглядеть на улице, а мне надо немного пройтись.

Получив разрешение хозяйки, Минни, под восторженными взглядами, быстро переделала свою мантию в платье, а ведьмовской колпак в симпатичную шляпку. Туфли тоже подверглись изменениям, и из дома Эвансов вышла строго, но современно одетая женщина.

Отойдя немного от дома, она снова достала палочку из потайного кармана, который теперь был расположен по боковому шву платья, и произнесла: «Укажи Эйлин Снейп.» Получив направление, Минерва отправилась искать женщину, чья жизнь интересовала её ненамного меньше, чем жизнь её сына.

Идя, она размышляла о том, какие странные эти англичане. К ним в дом приходит неизвестная женщина, говорит, что она ведьма и предлагает отдать ребёнка на обучение. И они соглашаются! Сразу! Ведь, увидев её колдовство, они должны испугаться или просто не поверить, решив, что это фокусы какой-то аферистки. Но нет, они верят, и готовы отдать ребёнка.

«Хотя, они могут вызвать полицию в субботу, — хихикнув, подумала Минерва. — Нет, вряд ли, но всё же интересно, может это как-то связано с письмом? Взял в руки и поверил?»

Посмотрев по сторонам, она поняла, что, задумавшись, прошла довольно далеко от дома Эвансов, и оказалась в более бедной части города. Дома здесь были обшарпанней, люди хуже одеты, а машины встречались редко и были настолько стары, что Минерва не знала, то ли радоваться при созерцании такого антиквариата, то ли удивляться, как они ещё не рассыпались в прах.

В очередной раз вытащив палочку, она подумала, что стоит спрятать её в трость, как у Малфоя, или в зонтик, как у Хагрида. Второй вариант был предпочтительней, ибо женщина с зонтом выглядит естественней, чем она же с тростью, если только не ковыляет, хромая.

Палочка снова указала направление, и уже через несколько минут ей повезло неимоверно. Она увидела странно одетую женщину, с растрёпанными волосами, которая вышла из маленького магазина.

Минерва была ещё далековато от неё, поэтому ускорила шаг и позвала ту по имени, желая проверить догадку:

— Эйлин!

Женщина обернулась, с удивлением рассматривая зовущую, и этого времени Минерве хватило, чтобы приблизиться.

— Эйлин! Эйлин! Ведь это ты, я тебя узнала! — воскликнула МакГонагалл, обращаясь к ней.

Та явно не очень обрадовалась факту узнавания.

— Я не имею чести вас знать, — холодно обратилась она к Минни, — вы обознались.

Но Минерва уже была точно уверена, что не ошиблась, эта была Эйлин. Память услужливо подкинула школьные воспоминания, в которых присутствовала однокурсница со Слизерина, тихая и незаметная девочка.

— Эйлин Принц? Я тебя узнала! А ты, наверное, не помнишь меня, я Минерва МакГонагалл, мы учились вместе!