Последний реанорец. Том V

Глава 4. Краткие минуты тепла и нечто в тени…

Обследование меня любимого заняло чуть менее получаса. Но отдавал я себя в руки магини жизни нехотя. Не из-за того, что Острожская могла нанести мне вред. Нет, она сама по себе еще та стерва, но говорила она сущую правду. Просто моя нелюбовь к целительницам давала о себе знать. А когда целый архимаг жизни размахивает у тебя перед глазами напитанными силой руками, то реанорская суть давала о себе знать самопроизвольно.

Покамест же Острожская занималась мною, Терентий с моего разрешения взял в оборот Разумовскую и ту быстро разместили в гостевых покоях. Поэтому ближайшие сутки эта на данный момент не совсем понятная особа будет в имении. В целом на её присутствие было плевать, я еще подумаю, что с ней сделать. Возможно, и пригодиться в будущем. Ежели не придумаю, и от неё не будет толков, то пусть катиться на все четыре стороны. Если бы не случай с Романовой, она бы уже валила вместе с Осокиным отсюда, а сейчас пусть гостит, главное, чтобы не путалась под ногами и не совала свой нос, куда не следует. Ведь завтра парни должны привезти Кертайса и Калиру, а чуть погодя состоится и сама встреча с императором.

Поэтому закончив все дела с Острожской, и спровадив её из имения, я сразу и без раздумий направился в собственный кабинет.

До последнего момента не хотел этого признавать, но я благодарен Бездне, что в моей жизни появились Рита, Лиза и Алиша. Как бы грубо это не звучало, но они были теми людьми, которые мне нравились, ведь именно с ними я чувствовал себя не убийцей и Линчевателем, а просто обычным реанорцем. Правда, была еще Хельга, но баронесса пока так и не определись, чего хочет сама от жизни, а также Прасковья. Но с ней сейчас всё было иначе и требовалось время. Есть еще Маша, вот только там случай весьма двоякий. Будь мастер Уартерат сейчас жив, то он удивился бы происходящему. Удивился бы и порадовался за своего нерадивого ученика.

Алину я застал сидящей на моём кресле. Девушка, не отрываясь от телефона, что-то внимательно изучала в Златограме.

— Как так получилось, что Прасковья покинула тебя? — усмехнулся я, подхватив радостно вскрикнувшую девушку на руки, умостив свой зад в собственное кресло и запрокинув ноги на стол, по-хозяйски усадил боярышню себе на колени.

— Ты не рад, что я одна? — расплылась в улыбке Трубецкая и, отложив телефон в сторону, с нежностью обняла меня за шею, параллельно с этим целуя в шею, а после возбуждающе прошептала на ухо. — Или ты стал настолько жаден и нетерпелив, что желаешь сразу две княжны себе в услужение?

Раздался звук расстегивающихся пуговиц и шелест одежды, и медленными движениями девушка стала сбрасывать с себя верхнюю часть академической формы.

— Это была твоя идея, — со всей серьезностью заметил я, тыльной стороной ладони проводя по мягкой и оголенной коже будущей жены.

— Всё на благо будущего рода Лазаревых, — с обаятельной улыбкой прошептала Алина, оседлав меня сверху.

Чертовка! Сексуальная чертовка!

И стоило девушке закончить с одеждой, как перед глазами открылся запредельно возбуждающий вид на всю женскую суть, что будоражит умы мужской половины академии Петра.

— Так и будешь наблюдать? — с возбуждающей и провокационной ухмылкой заявила Трубецкая, прильнув ко мне оголенным телом, и в хозяйской манере взялась уже за мою одежду.

Но в следующую секунду боярышня почти мгновенно тяжело задышала и задрожала всем телом, нервно сглатывая, ведь мои губы стали медленно покрывать поцелуями грудь, шею и плечи будущей жены.

— Ты права, моя милая, — усмехнулся я, нежно укладывая возбужденную девушку на стол и глядя в изнывающие от желания два голубых бездонных омута. — Всё на благо рода Лазаревых.

А минуту спустя кабинет наполнился волнительными и будоражащими девичьими стонами и тяжелым мужским дыханием.

***

«Как всё-таки мало нужно для счастья»…

Сказал бы я, не будь реанорцем, но в моём случае для счастья нужное многое. Поэтому для моего душевного равновесия нужно проделать просто запредельный фронт работ, но пока можно и расслабиться. Благо время и обстановка позволяет. Ведь с момента прибытия из пятна. Это был первый случай нашей интимной близости с Алиной.

— Так что с Прасковьей? Не видел её уже несколько дней… — спросил негромко я, перебирая пальцами огненные локоны девушки, когда наш с Алиной сексуальный марафон подошел к концу и с моего рабочего стола мы перекочевали на мягкий и удобный диван в углу кабинета.

— Она тренируется, как сумасшедшая и до беспамятства, — лежа у меня на груди, тихо сообщила княжна. — Куня до сих пор не может поверить в то, что ты каким-то образом смог одолеть четырёх архимагов, — и чуть заворочавшись у меня под боком, Трубецкая подняла на меня два своих ярко-голубых манящих озера. — Мне кажется, она тебя начинает бояться.

— С какой это стати? — усмехнулся я.

— Ты необъяснимо становишься сильнее с каждым разом. Ты странный. Поступаешь порой тоже непонятно, — задумчиво проговорила Алина и, приподняв руку, изящными пальчиками коснулась моего лица. — Возможно, и я бы тебя начала бояться, если бы не наши отношения и не произошедший случай с артефактом.

— Не жалеешь, что связалась со мной? — с явной провокацией осведомился я.

— Ни капли, — отрицательно покачала головой та и, приподнявшись на локтях, в очередной раз одарила меня страстным поцелуем.

— Как себя ведут ухажеры после твоего воскрешения?

— Всё также на что-то надеются, — звонко рассмеялась боярышня, крепче прижимаясь к моему боку. — У Куни тоже самое. Пытаются поразить нас своими скрытыми талантами. Настолько скрытыми, что их вовсе незаметно. Только где они были, когда Нассау подавлял их только одним присутствием? Сплошь балаболы.

— Мне вмешаться? Всё равно нужно явится в академию на этой недели перед Новым годом.

— Не марай руки о них. Мы сами справимся. Лучше готовься к столповой.

— Я слышал, что князь Акинфов собирается к вам с брачной делегацией? Этот кухаркин сын решился сделать тебе предложение? Это так?

— Ага, — кивнула головой девушка с невероятным спокойствием.

— Как понимаю, вопрос этот уже решен? Или мне всё-таки вмешаться?

— Ты прав, — расплылась в злорадной ухмылке Трубецкая, чмокнув меня в щеку. — Дедушка их пошлёт. К тому же они даже не дружеский нам род. Так что не волнуйся. Я подожду…

— Мне нравится непоколебимость твоего старика, — похвалил я деда Алины. — И мне импонируешь не только ты со своим со своим обворожительным телом, но и по душе твоя выдержка.

— Потёмкин ничуть не хуже, вот только… обстоятельства… — пожала плечами довольная княжна, подставляя щеку под мой поцелуй.

— Кстати, ты что-нибудь слышала о Разумовских? — полюбопытствовал я.

— Разумовские? — нахмурился задумчиво девушка, видимо, та пыталась отыскать нечто знакомое в памяти. — Слышала о них. Опальные. Лет сто назад были весьма могущественны, но угодили под забвение, часть остатков рода после случившегося перекочевали во Французскую империю, а часть осталась здесь. Зачем ты спрашиваешь?

— Явилась моя так называемая мать, — ухмыльнулся я. — Разумовская София Сергеевна.

— Твоя мать?! Она жива?!.. Ты Разумовский? — удивленно расширила глаза Алина, резко приподнявшись надо мной. — Когда ты узнал?

— Алиша, я Лазарев, — успокоил я свою любовницу. — А уж такая мать и в помине мне не сдалась. Правда, следующие сутки гостить будет она у меня. Из-за стычки с Осокиным. Узнал об этом я только сегодня.

— Что ты опять не поделил с князем?.. Расскажешь? — улыбнулась заинтриговано девушка, вновь укладываясь на мою грудь.

— Тогда слушай…

***

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Приёмная его императорского величества Всеволода.

Поздний вечер…

В дверь тихо постучали, а главе государства хватило одного взгляда на часы, чтобы понять, кто мог прибыть в такой поздний час. Ведь он лично попросил об этой встрече.

— Входи, племянник, — тихо отозвался император, отвлекшись от работы, между делом вынимая из-под стола и откупоривая миниатюрная склянку с золотистой жидкостью, а также следом опрокидывая её в горло, и мгновение спустя всю скопившуюся усталость на лице государя как рукой сняло.

— Вы, как и всегда за работой, дядя Всеволод. Не злоупотребляли бы вы лучше ними, как изгой вам говорю, — тихо заметил Мирослав, бесшумно присаживая в кресло напротив мужчины и пальцем указывая на зелье выносливости. — Сами понимаете возраст уже не тот.

— Знаю, племянник, но дела не ждут, к тому же их изготовлением занимается Оксана и её целительский отдел, так что не волнуйся.

— Я вас предупредил.

— Молодец. Ценю твою заботу. А теперь рассказывай, что удалось узнать? Как тебе парень? Каковы успехи моего внука и твоего племянника? Наши догадки с Сашей оправдались? Смогут они показать себя на столповой? — с неподдельным любопытством стал допытываться государь у изгоя. — Говори всё на чистоту и по порядку.

— Как много вопросов, — усмехнулся с весельем уникум с заметной задумчивостью. — В общем, не кривя душой, могу сказать, что Лазарев это что-то с чем-то. Такого роста и таланта я не видел. Даже у Владимира. Парень силен не по годам. Всё схватывает на лету. Вы правильно сделали, что отсекли от него лишнее внимание наших соседей, но боюсь все ваши труды пойдут насмарку. Так как после первых боёв на столповом магинарии, любая разведка всё поймет. Касательно Ростислава то все ваши догадки с Потёмкиным оправдались. Захар благотворно на него влияет. За прошедшие три недели уже заметен его рост и прогресс в силе. Правда, он так ни разу и не смог выиграть у парня, — отрывисто рассмеялся Мирослав.

— Хорошо! Отлично! Молодец он всё-таки Лазарев! Молодец! — рассмеялся довольно император. — Не прогадали мы на счет Захара и моего внука. Ой, не прогадали! Они друг друга стоят! Два сапога — пара! Я бы и сам не отказался от такого соперника и спарринг-партнера в свои годы! — заметил едко Всеволод.

— Так что мы вполне можем рассчитывать на победу, — продолжил вкрадчиво сын канцлера. — Вы, верно поступили, что согласились на условия Фридриха, а не просто устроили их схватку. Но боюсь, есть вероятность того, что он тоже что-то задумал. Иначе бы Альбрехт так просто не отозвал бы Нассау из Москвы. Так что в Вену вам лучше отправить своих лучших людей. Но об это вы и сами знаете, так что простите, заговорился. Не мне вас учить, в этом Владимир смыслит больше меня, — повинился быстро парень.

— Нет-нет-нет! — успокоил племянника государь. — Твоё мнение важно для меня, хоть ты и прибываешь домой лишь на зиму, но мог бы приезжать и чаще.

— Я изгой, дядя, — улыбнулся одними уголками губ мужчина. — Вы и отец работаете во благо империи здесь, я, мои люди и многие наши столпы на другой стороне.

— Стычек много? — хмуро отозвался глава государства.

— С другими изгоями или тварями? — осведомился ехидно мужчина.

— С изгоями.

— Более чем достаточно. Одна стигма может иметь несколько врат и находиться они могут, как на одном материке, так и на другом.