Граф Булгаков. Том 1: Укротить Аномалию

Глава 31. Заразительный смех

Вдруг черноволосый азиат с идеальной прической поднял голову, его глаза опасно сверкнули.

— У меня из головы этот Булгаков не идет. Я всё-таки считаю, шеф, что мы зря миндальничаем с этим наглым мальчишкой, — произнес он. Его голос был низким и угрожающим, — К чему напрягать Риту ещё и им? У нее и так много обязанностей.

Он улыбнулся Рите. Петр Алексеевич перевел внимательный взгляд на подчиненного.

— Я бы решил вопрос за пару часов, без шума и пыли, — продолжал рассуждать азиат, повернувшись к боссу, — И никакой редкий Дар парнише не поможет. Да, Краб облажался, но Краб ничего не умел кроме как стрелять. В остальном этот пригретый нами американец был никчемен.

Илья кивнул, делая ещё одну мысленную пометку.

— За базар отвечаешь, Якудза? — с ухмылкой покосился на него карлик.

Ещё одно прозвище в список.

Бегемот все ещё возился со сверкающей капсулой. Яркие огни отражались в его черных круглых очках. Ехидная ухмылка не сходила с лица карлика.

— Не тебе с меня за базар спрашивать, — ответил азиат, глядя на Бегемота, как на пыль под ногами.

— Тот, кто любит длинные заточки и модные прически, обычно что-то компенсирует, — рассуждал карлик, на концах его высокотехнологичных щупов мерцали искры, — Что-то очень маленькое, меньше, чем у карлика.

В глазах Якудзы отразилось не иллюзорное желание прихлопнуть мелкую гниду.

— Пасть свою гнилую прихлопни. Или тебе помочь? — сказал он.

— Чё, самый блатной? — карлик оторвался от капсулы и развернулся к Якудзе. Вскочив на стол с ногами, он принял боксерскую стойку и сделал несколько пробных выпадов в сторону Якудзы, — Ну давай! Я росточком мал, но тебя, бесогона, отделаю!

Якудза оскалился, прямо как дикий зверь, и сделал резкое движение, словно собирался встать.

— Тихо оба, — негромко произнес Петр Алексеевич, — Отставить срачи. Не мешайте Рите.

Голос босса привел обоих в чувство. Якудза и Бегемот смерили друг друга жгучими взглядами. Но слово начальства заставило их разойтись по разным углам ринга. И вернуться к своим занятиям. Карлик продолжил возиться с капсулой, Якудза — лениво крутить в руке нож.

Рита встала из-за стола. Девушка подошла к одной из стен, сжимая в руке кусок зеленого мела. Она глубоко вздохнула, закрыла глаза и начала чертить на стене некий рисунок. Каждая линия была прямой и продуманной, проведенной по бетону с идеальной точностью.

Одновременно девушка что-то напевала под нос, слова заклинания легко слетали с ее губ. Ее голос лился плавно и мелодично, в нем чувствовалась сила и уверенность.

Изображение, что она чертила, оказалось магической пятилучевой звездой. Пентаграмма начала светиться, ее зеленые линии пульсировали энергией. Глаза Риты открылись, и она отступила на шаг, мел выпал из ее руки.

На мгновение в помещение воцарилась тишина, все внимательно смотрели на буйство зеленых красок. Пентаграмма словно стала живым существом, от нее исходила жгучая энергия, от которой было больно глазам.

Шестьдесят пять ударов в минуту.

Илья нахмурился. Это уже не духовная сила и не Дар. Это куда больше напоминало… магию!

Магия в Российской Империи под запретом. За использование магии грозила уголовная статья. За колдовство и чернокнижие карали очень сурово.

Причина была проста. Магия встречалась крайне редко. Даже реже, чем Дар. И являлась явлением весьма малоизученным. И крайне опасным. Как для самого мага, так и для окружающих.

Данный закон приняли после нескольких инцидентов с массовой гибелью людей. Государство полностью закрепило за собой монополию на магию и эксперименты с ней.

Чертова семейка, они собрались нарушить полностью весь уголовный кодекс? С первую по последнюю статью?

Рита улыбнулась, ее глаза сияли от возбуждения. Она выглядела как человек, который сделал свою работу идеально. И очень доволен собой.

Вдруг пентаграмма начала мерцать. Линии дрогнули, свет ослаб, и энергия рассеялась в воздухе.

Улыбка Риты исчезла. Она одарила пентаграмму хмурым взглядом. Девушка шагнула вперед, критически осматривая стену.

— Что-то не так? — спросил Петр Алексеевич. Он даже встал со своего стула. Вместе с ним поднялся и Якудза.

— Я… я не уверена, что именно, — растерянно произнесла девушка.

Она протянула руку к пентаграмме. Когда ее пальцы коснулись стены, по ним пробежал электрический разряд, сверкнула искра. Но больше ничего не произошло.

— Не пойму, в чем дело. Я попытаюсь снова, — сказала она, отдернув руку, — Начерчу ещё одну пентаграмму и …

— Стой, Рита, — внезапно сказал Петр Алексеевич, — Ты ничего не сделаешь. Заказчик говорил о подобной ситуации. Это своего рода блок.

— Блок? — нахмурилась Рита, повернувшись к отцу.

— Да, защита. Портал не откроется, если рядом находятся те, кому не положено, — сканирующий взгляд Петра Алексеевича заскользил по помещению, — Например, посторонние. Шпионы, желающие зла нашей семье.

Илья моментально понял, что дело дрянь. И пора валить в темпе вальса.

Он уже узнал более чем достаточно. Осталось лишь вернуться и передать всю добытую информацию в отдел безопасности. А там уже знают, что с ней делать.

Но Судьба распорядилась иначе.

— Вот он, — Петр Алексеевич безошибочно указал пальцем на Илью. В его глазах сверкнули красные искры, — Взять невидимку.

От неожиданности граф Сухоруков дернулся всем телом. Под его подошвой скрипнул камешек.

Якудза сорвался с места так быстро, словно всю жизнь ждал этого момента. На ходу его очертания размылись, он как будто растворился в воздухе.

Краем глаза Илья уловил движение сбоку. Якудза появился совсем рядом. Развернувшись в воздухе, он ударил Илью ногой с разворота. Тот едва успел поставить блок. Но удар оказался такой силы, что детектива отшвырнуло с огромной скоростью.

Он ударился спиной о стену контейнера, оставив в ней глубокую вмятину. Огромная металлическая конструкция за ним вся задрожала, завибрировала.

Детектив едва устоял на ногах. Вокруг него вспыхнул золотой духовный покров, заработав в полную силу.

— Я тебя не вижу… — произнес азиат, вертя нож в руке. Он смотрел в то место, где находился Илья, и усмехался, — Но теперь чую твой страх…

Глядя на него, Илья чуть отвел назад правую руку. Якудза шагнул в его сторону и снова исчез.

Сухоруков тряхнул правой рукой, из рукава ему в ладонь скользнул небольшой пистолет. На боковой стороне рукояти зажегся дисплей с показателями.

«Заряд 100 %. Количество сформированных боеприпасов: шесть».

Когда Якудза снова появился рядом, Илья выстрелил ему прямо в лицо. Взрывная духовная пуля вонзилась в покров и сдетонировала, озарив склад яркой вспышкой. Азиата отшвырнуло назад, его защитный покров в районе головы замерцал и заискрился…

— Да, так его! Мочи фраера! — разлетелся по помещению бодрый голос Бегемота.

— Ты же ведь за Якудзу болеешь? — покосилась на него Рита.

— Конечно за него, родного, — с улыбкой ответил карлик, одновременно продолжая возиться с капсулой.

Илья тяжело дышал, сжимая пистолет в руке. Невидимость спала, поддерживать ее больше сил не было.

Якудза положил на свою шею руку, с хрустом наклонил голову вбок и поморщился. По правой его щеке и скуле расползся багровеющий синяк. Азиат подвигал челюстью, как будто что-то выискивал языком у себя во рту, и резко сплюнул себе под ноги.

Звук раздался мощный, как от попадания пули в бетон. Вверх от места поражения взметнулось облачко пыли, в стороны разлетелись мелкие ошметки.

Илья в шоке смотрел на пол у ног Якузды, в то место, куда тот сплюнул. Там появилась глубокая вмятина, испещренная трещинами. В самом её центре торчал коренной зуб четырьмя корнями вверх.

— Ах ты ж гнида… — прошипел Якудза, держась за челюсть, — Да я тебя…

— Не убивай его, — быстро добавил Петр Алексеевич, — Он нужен живым.

— Да, шеф, — с заметным разочарованием в голосе произнес Якудза, — Бить буду сильно, но аккуратно…

А в следующую секунду Сухоруков от мощного удара сложился пополам. Сгусток крови вырвался из его рта, пистолет выскользнул из руки.

Никаких шансов в схватке против опытного боевика у графа не было. Спрятанный пистолет лишь на время оттянул неизбежное.

Якудза рывком опустил Сухорукова на колени перед Князем.

— Благодари шефа, гнида, — прошипел ему на ухо азиат, — Иначе бы уже кровью захлебнулся.

Петр Алексеевич смотрел на графа с легким любопытством.

— Вам есть что сказать в свою защиту, граф Сухоруков? — поинтересовался он.

— Только то, что ваша песенка спета, Петр Алексеевич, — спокойно произнес граф Сухоруков.

Полученные ушибы сильно болели. Но не так сильно как уязвленная гордость. Его, одаренного детектива и разведчика смогли обнаружить. Кажется, ему в самом деле пора на пенсию.

— Неужели? — Петр Алексеевич наклонил голову набок, — Вы тайком пробрались на наше собрание, из тени наблюдали за нами, задумывая недоброе. Выбили зуб моему дорогому другу. И теперь имеете наглость в чем-то меня обвинять?

— Не прикидывайтесь, князь, — Сухоруков покачал головой, — Вы все прекрасно понимаете. Вы взяли меня в плен, но это уже ничего не меняет.

Петр Алексеевич бросил быстрый взгляд в сторону капсулы, над которой все ещё колдовал Бегемот.

— В капсуле маячок? — спросил он.

Но Сухоруков решил не давать ему подсказок.

— Спутники с орбиты, камеры на дорогах видят все, — сказал он, — О вашем собрании уже известно. Ваших подручных опознают. Скоро все узнают, что за нападением на род Омутовых стоят Апрелевы. В службе безопасности даже без моих свидетельств сложат два и два.

Граф отчасти блефовал. Он вовсе не был уверен в отлаженной работе спутников. Спутниковое наблюдение — вещь ненадежная. Четких снимков лиц с орбиты можно и не получить. Тоже самое и камеры на дорогах.

Тут уж все зависит от того, как сработают другие безопасники княжеского рода. Ну или как хорошо заметут следы люди Апрелевых.

Тем не менее шансы на успех Сухоруков оценивал как весьма высокие. Злоумышленники не уйдут от возмездия. Петр Алексеевич должен это понимать.

Служба безопасности князя Омутова соберет все доказательства. И предоставит их царской охранке. Все возможности для этого есть.

— Ваши мелкие темные делишки сходили вам с рук из-за влияния рода Апрелевых, — произнес граф. Его голос звучал спокойно и размеренно, — Но этот кусок вам не откусить. Император Романов узнает о вашем нападении на род Омутовых. Такого он не простит даже князю. Вас ждет опала — вплоть до лишения всех титулов или даже…

Он не договорил. Невысказанное слово и так витало в воздухе, почти физически ощутимое.

Казнь.

Семьдесят ударов в минуту. Сердце разошлось.

Петр Алексеевич внимательно смотрел на графа. Он не выглядел напуганным или напряженным. Напротив, князь казался на удивление спокойным. Словно не его титул и жизнь находились под угрозой.

— Так, я закончил вскрывать нашу малышку, — внезапно сказал Бегемот, сняв с капсулы верхний слой и обнажив её содержимое.

Как только он сделал это, изнутри хранилища тут же начали раздаваться мерные щелчки. Как будто некий механизм начал свой отчет.