Безусловное искоренение

Глава 3

Колонну отвели в сторону и демоны начертили дополнительные защитные письмена, чтобы транспорт и крупные орудия смогли уцелеть. Людвик перенёс наш отряд на крышу пятиэтажной хрущёвки, чтобы отражать нападение сразу с нескольких сторон. Уйти от врага не представлялось возможным, пернатые бы без труда нагнали и уничтожили небоеспособную колонну.

За три минуты мы успели организовать первичный рубеж обороны, выиграв немного времени для основных сил и разворачивания крупных орудий.

Шнырь и я вели огонь по вражеской группе воинов, которые пытались продвигаться прямо по улице до нашей колонны. Возвышенность давала нам преимущество, мы быстро смогли уничтожить около десяти воинов Небес, которые не успели даже поднять клинки-пушки и сделать несколько выстрелов в ответ. Инфернальные пули из калаша пробивали насквозь их смехотворную броню, которая больше походила на средневековую.

Людвик гасил пернатых ещё на подлёте. Они летели бревном, даже не меняя траекторию, когда их товарищам выбывало пернатые мозги от попадания из винтовки Людвика.

Стерва укрылась за Зверем и пополняла нам боекомплект, снаряжая патроны в заранее усиленные демоническими письменами магазины.

— Четыре отряда пернатых приближаются на 6 часов от колонны. — Сказал чей-то голос по рации сквозь помехи.

Пернатые заходили в спину. Некоторые из них выбрали целью наш отряд на крыше. Допёрли тупоголовые. Стерва сразу же оседлала Зверя, предвкушая ближний бой. Мы же со Шнырём не обрадовались такой перспективе и решили сбить гадов ещё на подлёте.

Выстрел и один уже падает замертво. Заслуга Людвика и его винтовки. Ещё выстрел и второй раненный пернатый камнем рухнул прямо на асфальт. Тяжеловато мягко пикировать с одним крылом. Двое пернатых были сбиты на подлёте, но парочке удалось достичь нашей крыши.

— Огромные, суки! — Прорычала Стерва, поставив на дыбы Зверя.

Оглушающий звон от того, что сошлись меч пернатого с серповидными лапами Зверя, пронзил мои уши. Искры красивым большим взрывом вырвались с места хватки. Второй пернатый с огромным двуручным топором в руках уже захотел засиять, чтобы поджарить весь отряд, как Шнырь пустил несколько по гаду.

Я добавил ещё, но пернатый закрылся крылом. Мы со Шнырём вели заградительный огонь по твари, чтобы он не смог замахнуться топором. Когда темп снизился, пернатый всё-таки решил сделать замах, но Людвик дал этого. Грохот выстрела. Прямое попадание прямо в руку. Отрыв конечности, кровь, словно человеческая, плещет во все стороны. Снова грохот и огромная пепелящаяся пробоина в грудине успокоила пернатого.

Зверь набросился на оппонента с крыльями и вонзил один серп ему в плечо, пастью закусил меч, а вторым серпом пытался дотянуться до головы. Ударом крыла пернатый откинул Зверя вместе со стервой. Раненая тварь Небес замахнулась здоровой рукой с мечом по Зверю, но промазала и орудие угодило в пол.

Трещины разрослись моментально. На один миг замерев словно в невесомости, мы провалились на чердак хрущевки. Я больно ударился спиной, когда упал на какую-то мебель. Из-за пыли видимости не было совсем. Но долбанное пернатое свечение удалось распознать даже в таком состоянии. Ангел вот-вот разразиться и обожжёт весь отряд. Перед самой вспышкой Зверь врезался в пернатого, приняв основной удар на себя. Яркое зарево на секунду осветило тёмный чердак. Питомец Стервы рухнул на пол с обожжённым на половину телом.

— Зверь, нет! — Крикнула Стерва, прикрывая глаз, который заливало кровью из раны на лбу.

Шнырь лежал рядом без сознания, видимо, крепко приложился головой при падении. Я направил ствол в сторону пернатого, но вместо инфернального оглушающего выстрела я услышал глухой щелчок затвора.

— Патроны, сука, кончились. — Прошипел я сквозь зубы.

Не мешкая, я достал старый — добрый ТТ, естественно инфернальный, и сделал несколько выстрелов. Тёмно-красные трассеры насквозь пробили ноги пернатого, но этот гад парил над поверхностью, приближаясь с занесённым мечом.

Я с надеждой глянул на Людвика, но этот демонический растяпа сильно погнул ствол на винтовке и не придумал ничего лучше, как с помощью демонических знаков подорвать ещё один проём.

Красная вспышка озарила пол в темноте, и мы рухнули на этаж ниже. Я еле успел придержать повреждённую голову Шныря. Пернатый так и остался парить на верхнем этаже. Почти вслепую я нащупал на разгрузке Шныря снаряжённый на половину магазин и вставил в свой калаш. Щелчок затворной рамы, жму на спусковой крючок, тугой, сука, но я дождался долгожданных стрекочущих звуков.

Из-за ярких вспышек в темноте я не видел куда стреляю, но судя по разлетающимся окровавленным перьям и яростным стонам пернатого, бил я в нужную сторону.

Однорукая мёртвая туша с простреленной башней и грудью упала прямо возле моих ног.

— Уноси нас на хрен отсюда. — Сказал я Людвику, сплёвывая пыль, скопившуюся во рту.

Людвик выбрал место для переноса прямо у другого отряда, который отбивался от следующей стаи пернатых. Из кромешной темноты мы перенеслись на сверкающее вспышками поле боя. Шнырь без сознания, Зверь сильно обгорел, Стерва ранена, а мы с Людвиком немного потрёпаны да и ещё без БК. Я повернул голову и узнал одного знакомого товарища, который отстреливался куда-то в сторону.

— Эй, Хмурый! Санитар есть? У нас один… Два трёхсотых.

— Три! Зверь тоже ранен! — Вопила Стерва.

Хмурый отвлёкся на пару секунд, пытаясь увидеть в моём лице кого-то знакомого.

— Прут? Сколько лет — сколько зим!

— Да, блядь, я это! Санитар есть?

Хмурый глянул в сторону и махнул рукой какой-то демонессе с нашивкой медицинского креста.

— Альсен, погляди, что там у них!

Демонесса бегло приблизилась к нашему отряду, пригибаясь от пролетающих белых снарядов.

— Хмурый, нам бы БК ещё! — Крикнул я, подавая Людвику калаш Шныря. Он всё равно ему пока не понадобится.

Хмурый заботливо вручил нам по два полных магазина и мы встали за оборонительный рубеж. Демонесса Альсен шептала на демоническом языке, залечивая рану Стервы. Глубокое рассечение на её лбу затягивалось на глазах. Некоторые демоны имели способности к целительству. Почти все раны, которые были лишены белых осколков, могли затянуться в кратчайшее время.

— Для этих надо больше времени. — Сухо сказала Альсен, показывая пальцем на Шныря и Зверя.

— Перенести в тыл сможешь? Там, вроде бы, есть медики.

Альсен лишь кивнула и за один мах перенесла сразу двух, а затем вернулась, оставив на земле густое чёрное, словно мазут, пятно.

— Там никого. Я поставила защиту на них. Больше ничем не могу помочь. Здесь куча своих раненных.

— Хоть за это спасибо.

На импровизированный укреп. пункт Хмурого пёрла толпа воинов. С боков подступали пернатые, взрывая укрепления других отрядов. Мы даже не добрались до каменного Монолита, уже встряли и несём потери.

Мы больше укрывались от белых снарядов, чем отстреливались в ответ. Альсен вытаскивала с ближних рубежей кучу раненых, которые корчились от боли, когда белые осколки прожигали их рану. Пока осколки не вынуть, демоническая медицина не сработает на ране. Либо терпеть и ждать, либо извлекать самостоятельно. Очень кропотливая и усидчивая работа. Занятие не для активного стрелкового боя.

— Людвик, чаруй гранаты, выбора нет.

Стерва из подсумка достала сразу две и Людвик начал шептать на своём. Дело сделано, корпус гранаты окрасился письменами.

— Силёнок у тебя по более будет, одну швырни в толпу перед нами и другую в сторону пернатых.

Сил у Людвика было действительно больше. Первая граната улетела словно с подствольника на добрую сотню метров. Инфернальный взрыв и осколки поразили толпу воинов, ненадолго остановив их продвижение. Оставшихся на передке воинов мы с Хмурым перебили из калашей. Вторая граната врезалась прямо в пернатого, от чего тот развернулся в нашу сторону лицом. Основную массу взрыва как раз этот пернатый принял на себя. Его туша разлеталась на части, окрасив чистенькие белые наряды остальных кровавыми соплями. Людвик весело хмыкнул, когда увидел кровавый фонтан пернатого. Похоже, что он первый раз кидал гранату. Вышло вполне успешно. Мы уже начали думать, что почти отбились от пернатых, как под нашими ногами задрожала земля. Прямо по улице воины спешно отступали в стороны под навесы зданий, а пернатые отступили, устремляясь на крыльях в сторону источника сотрясающего землю.

— Быстро развернуть гаубицу! — Орал кто-то со стороны колонны.

Издали было слышно недовольное шипение Тягача, который нёс тяжёлое орудие на своём горбу.

— Орудие к бою готово! — Послышалось после того, как Тягач глубоко вцепился в асфальт и почву когтями.

— Триста! Тридцать! Три!

Орудие выстрелило с неземным грохотом. Инфернальный снаряд прямой наводкой пронёсся над нашей позицией, оглушив нас баллистическим потоком. В сотне метров по прямой в столбе пыли он разорвался с диким грохотом, осветив инфернальным огнём свою цель.

Огромный бронированный ангел, который превосходил остальных размером раз так в пять, а то и все семь. Обычные тряпочные белые одеяния сменила толстая стальная белоснежная броня на всё тело и полно лицевой шлем с опущенным забралом. Гигантские белые крылья раскрытые за спиной протирали здания, обрушивая часть облицовки. Кажется, что свежее попадание из орудия совсем не нанесло вреда этой махине. Однажды я уже видел эту тварь, которую вскоре прозвали Палач, в начале вторжения, когда спастись можно было только бегством или под тщательным укрытием.

Палач занёс над головой невероятно длинный меч и уже через пару секунд приложиться им вдоль наших позиций и заденет часть колонны. Людвик не успеет перенести нас всех, поэтому он лишь возвёл дополнительный защитный барьер и надеялся не на прямое попадание. Меч опустился, полностью затмив солнце на один миг, и с ужасающей силой впился в землю. Грохот, ударная волна, искры, огонь и пронизывающие душу людские крики. Всё смешалось в единый порыв страха, смерти и неотвратимости неизбежной гибели. Барьер Людвика не выдержал напора и развалился почти сразу же. Ударной волной и осколками окружения наши позиции посекло. С неприятным звериным треском я слышал, как поражающие элементы из стекла, осколков железа и металла, врезались в стены, корпуса автомобилей, ящики и людей, неся неотвратимую погибель каждому встречному. Я почувствовал тепло на лице. Струйки крови затекали в глаза, а я не мог пошевелить руками, чтобы открыть себе обзор. Опустив голову от бессилья, я увидел разодранную рану на своём животе и тот час же принялся угасать.