Наследники динозавров

«Наступает последний бой… он главный самый, – подумал тогда Док. – С ними мне не справиться…»

«Они через реку не пойдут! – впервые запищал внутренний голосок. – Им нельзя этого делать!»

Но они пошли! И случилось чудо: едва только первый Тираннозавр перебрел реку и направился в сторону Дока-Дейноха, лежащий на его ладони ножичек стал стремительно увеличиваться, да так быстро, что не прошло и десятка секунд, как меч стал… большим и почему-то очень горячим! И рукоятка, изменившись, стала удобной для его четырехпалой руки. Док-Дейнох крест-накрест взмахнул мечом и, оскалив жуткие клыки, пошел навстречу преследователям. И на этом все закончилось! Вскоре по красной реке плыли останки преследователей, а Док, пораженный тем, как меч без всякого усилия рассекал тела ящеров, впервые подумал о том, что легенды и сказки о волшебных мечах не врут!

«Что ты наделал? – запищал голосок. – Дейнохов нельзя убивать, теперь на тебя все станут охотиться… все… все, а меня убьют!» – И Док ощутил, что сидевшая в нем сущность прежнего владельца тела испугана не на шутку.

Потом Док вернулся на Арену в надежде найти свое тело или определить, в какой скале оно замуровано, но так ничего и не добился, разве что разрушил последний куполообразный зал – Установку! Потом он долго искал змея, но тот так и не откликнулся.

И тогда Док, навсегда ставший Дейнохом, пошел наугад, в никуда, и мысли его были самые мрачные. Он не выполнил то, ради чего оказался здесь! Он потерял свое тело, став динозавром! «Это, – подумал Док, – и есть наказание: прожить оставшуюся часть жизни на бесконечных просторах равнин Юрского периода, общаясь с такими же уродами, как все вокруг! Ладно, будем жить и пойдем на волю равнин и холмов… в пампасы!» – почему-то пришло в голову это слово, а еще он вспомнил, что слова об оружии принадлежали не братьям Стругацким, а Хемингуэю…

«Надо же, – усмехнувшись, подумал он, – эти авторы не только принадлежат потомкам, но их слова звучат даже за 60 миллионов лет до их рождения. Что значит гении!»

А впереди пролегала бесконечная равнина, и только далеко на горизонте, на пределе видимости, едва просматривались горные вершины.