Баронет. Книга 2. Часть 1

Глава 7

— Но, как? — я был удивлен и потрясен, и не знаю, чего было больше. — Этот артефакт неодаренные видеть не могут!

— С чего ты взял? — в свою очередь удивилась мама.

— Ну, так, я видел собственными глазами, что Зерт его не видел! — мама усмехнулась, а я, поняв, что только что сказал, рассмеялся.

Практически сразу ко мне присоединилась матушка, а за ней, с небольшим отставанием, и сестренки.

— Раст, ты забываешь, что это, так сказать, «женский» артефакт! — отсмеявшись, пустилась в объяснения матушка, лукаво глядя на меня.

— Ну, да! — я пальцем показал в сторону статуэтки. — Там же танцующая девушка, — озвучил я очевидную для всех истину, — а значит, артефакт — женский! Это и дураку понятно!

От гордости за свою сообразительность, я аж выпятил нижнюю губу. Или она сама собой так выехала?

— Ну, ты даешь! — восхитилась матушка, вот только мне не понравился ее тон, уж больно он был ехидным! — То есть, ты хочешь сказать, что «женские» артефакты, это те, где как-то воплощен женский образ?

— Конечно! — я уже начал подозревать, что сморозил какую-то фигню, и мама совсем мной не восхищалась, а если вдруг восхищалась, то отнюдь не мной, но отступать не хотел. Еще не время! Я еще могу попробовать выправить ситуацию. — Я думаю, что там, где воплощен женский образ — «женский» артефакт, и мужчины им пользоваться или не смогут совсем, или очень-очень ограничено!

Вся женская часть нашей семьи посмотрела на меня с жалостью, как на убогого, но я все равно не сдавался!

— А артефакт, где воплощен мужской образ, или образ воина — это, стало быть, артефакт «мужской». И так же как женским, мужским могут пользоваться, так сказать, «на всю катушку» только принадлежащие к полу артефакта, то есть, мужчины! А все остальные артефакты, где нет какого либо воплощения по половому признаку, это нейтральные артефакты, и ими могут пользоваться и мужчины, и женщины, лишь бы им хватало дара для использования!

— Хм, — мамино лицо приняло задумчивое выражение. — А ты знаешь, что-то в этом есть…

— А то! — поспешил я закрепить успех.

— Вот только, — продолжила матушка, как будто и не слышала моих слов, — насколько я знаю, «женскими» артефактами могут управлять любые женщины, даже неодаренные. Ну, и, если следовать логике твоей речи, то, скорее всего, любой мужчина может управлять «мужскими» артефактами.

— Наверное, — я безразлично пожал плечами.

В принципе, этот вопрос мне, именно сейчас, интересен не был.

Ну, вроде, обо всем поговорили, пора двигать к пацанам. Я встал.

— Ладно, — бросил я потягиваясь, — пойду, пожалуй… А то есть еще кое-какие дела…

— Ты что, и пообедать не останешься? — удивилась матушка, а сестренки уставились на меня с немым укором.

Честное слово, но мне даже как-то неудобно стало, как будто я совершил какой-то неприличный поступок. Я засмущался, потупился, а потом опять сел на место! И только осознав, чем все закончилось, ругнулся про себя. Вот же, одно слово — женщины! Вечно они все вывернут так, что мужики окажутся виноватыми!

До обеда разговаривали ни о чем, правда, Сора похвасталась мне своими успехами в учебе, которые подтвердила Бирка, ну, а старшая сестра поведала, как их всех собирали в школу, и как у них организована зарядка артефактов, ну, и вообще, что и как изменилось с начала осады. Тут я вспомнил сегодняшнее утро и, достав свои рисунки, показал их маме и сестренкам.

Естественно, вопрос был один — видели ли они вот этого человека, изображенного на рисунках, ну, или хотя бы похожего на него? Мама долго всматривалась в его изображение, а потом покачала головой.

— Нет, Раст, такой человек мне не встречался, — в конце концов, заключила она и отодвинула от себя листы, которые тут же подвинули к себе поближе сестренки.

Они смотрели недолго, то и дело пытаясь подвинуть поближе к себе именно тот лист, который сейчас рассматривала сестра, из-за чего все это больше напоминало шуточную кутерьму, а не серьезное дело, каковым являлось. Правда, в результате, получилось, что никто из них никого похожего тоже не видел.

— Раст, — когда сестренки вынесли свое заключение, осторожно осведомилась матушка, — ты ведь не просто так показал нам этого мужчину? — она вопросительно уставилась на меня, а сестренки, услышав ее вопрос, перестали выяснять что-то между собой и, в ожидании ответа, вперились в меня своими взглядами.

Я вздохнул и закивал.

— Да, — признался я. — И хочу вас попросить, если вдруг вы его где-нибудь встретите, или увидите, то обязательно скажите мне, и чем быстрее, тем лучше! Хорошо?

Девчонки очень энергично закивали своими головами, а мама, наоборот, насторожилась.

— Это опасно? — взгляд ее стал тревожным. Ну, что я мог ей ответить? Решил сказать, что думал, а, вернее, предполагал.

— Думаю, что это вполне возможно! — тяжело вздохнув, предположил я. — Поэтому, ни в коем случае не нужно к нему подходить, за ним следить или пытаться, не дай боги-заступники, его задержать! Просто, если увидели, запомните место, где это произошло, примерное время, и все! Поняли?!

Я строгим взглядом, добавив в него немного злости, посмотрел на сестренок. На матушку даже и не бросил взгляд — я был в ней полностью уверен, а вот девчонки, по младости лет и некой, присущей всему женскому полу безалаберности, могли чего-нибудь отчебучить.

Сестренки еще раз заверили меня, что они все поняли, и перескочили на другую тему. Теперь уже меня подвергли, буквально, настоящему допросу, на тему гардероба и украшений баронессы. Не появилось ли что-нибудь новенькое в ее нарядах или висюльках.

Так как я в этом продолжал разбираться чуть хуже, чем никак, то поспешил заверить, что ничего нового в облике баронессы не углядел, но обмануть своих проницательных сестренок мне не удалось!

И я, кривясь, словно от зубной боли, до самого обеда описывал им наряды и украшения баронессы, ее жесты, слова, и прочее, и прочее…

Приглашение нашей матушки к столу прозвучало для меня, как глас с небес богов-заступников! Я вскочил, намереваясь тут же, не медля ни мгновения, метнутся к обеденному столу, но не тут-то было! Эти… сестренки, ухватили меня за руки и пошли в сторону обеденного стола, вот только очень-очень медленно, попутно продолжая задавать свои вопросы.

Так мы и притащились к столу — девчонки, с любопытными мордашками и горящими глазами, и я, весь истерзанный их вопросами, и уже не верящий в благополучное для меня завершение трапезы.

Но нет, матушка, видимо, заметив выражение моего лица, быстро угомонила этих бестий, и мне удалось покушать в тишине, а после того, как обед был закончен, в темпе поцеловать маму в щеку, в качестве благодарности, и, быстренько одевшись, бросил сестренкам, стоящим неподалеку и смотрящим, как я одеваюсь, «Пока!» и выскочил за дверь.

— Фух! — с облегчением выдохнул я, когда за спиной захлопнулась дверь, и, насвистывая веселый мотивчик, я двинулся к нашему пустырю. Пора встретиться с пацанами!

На пустыре было тихо, только на бревнышках сидели Грос и, к моему удивлению, Ворт, и о чем-то вполне мирно беседовали.

— Привет! — прерывая их разговор, громко поздоровался я, махнув рукой. — О чем говорите?

Ребята переглянулись, а потом что-то неразборчиво промямлили. Я не стал заморачиваться — не хотят говорить, ну и не надо.

— А где все? — я посмотрел на Гроса, показывая, кому вопрос адресован. Тот немного замялся.

— Скоро придут, — через небольшую паузу, сообщил он, — как пообедают.

— А ты чего? — удивился я.

— А я уже! — пожал плечами Грос.

— Ворт, ты обедал? — я повернулся к баронскому отпрыску.

— Пообедал! — махнул рукой он.

— Понятно, — я присел рядом, на бревнышко. — Ну, чего Грос, чем с утра занимались?

— Да, в общем, чем ты просил, тем и занимались. Я разбил ребят на двойки и ходили парами по городу, смотрели, что изменилось и есть ли что-нибудь подозрительное.

— Понятно, — кивнул головой я. — И, судя по тому, что ты не спешишь с рассказом, ничего интересного для нас никто не увидел, так?

— Ага! — кивнул Грос. — Пока все, как всегда и ничего подозрительного никто не увидел.

Я заметил, что при последних словах моего другана, Ворт ухмыльнулся.

— Ты чего? — полюбопытствовал я. — Чего смешное услыхал?

— Да нет, — баронский сын ухмыляться не прекратил. — Вот просто, слушаю я вас, и думаю, какой же фигней вы занимаетесь, и все это с такими серьезными лицами…, что становится еще смешнее!

— Ну, конечно! — подхватил я, скопировав его ухмылку. — Сходи к учителю Кевину, расскажи ему, глядишь, вместе посмеетесь!

Ворт тут же согнал с лица ухмылку и зло уставился на меня.

— Это было… — он не находил слов от возмущения. Его губы прыгали и, казалось, что они живут какой-то своей жизнью, независимой от Ворта. — Это подло!

— Да, что ты говоришь? — уже, в свою очередь, разозлился я. — Мы хотя бы что-то пытаемся сделать, а ты? Что делаешь ты? Только ухмыляешься!

Грос переводил удивленный взгляд с меня на баронского отпрыска и обратно, и никак не мог понять, чего это мы так разнервничались. Он либо не знал о трупе, либо не знал чей это был труп.

— Так, я не мог, мне нужно было выполнить задание отца! — Ворт отчаянно защищался от моих нападок. — И как только я выполнил все, что он приготовил мне на сегодня, так я сразу же рванул сюда! — он смотрел на меня с обидой.

— Ну, вот, — я решил немного разрядить обстановку, уж больно она становилась нервной. — А уверял, что пообедал! А оказывается, ты сразу сюда рванул!

— Тьфу ты! — возмутился Ворт. — Пообедал я, иначе матушка хрен бы меня куда отпустила! А то ты не знаешь?! И вообще, ты чего к словам цепляешься?!

— Успокойся, Ворт, — я примирительно выставил перед собой раскрытые ладони, — я ни к чему не цепляюсь! Просто мне удивительно, что ты прибежал, чтобы заниматься такой, как ты считаешь, фигней!

— Ну, во-первых, я не знал, чем вы занимаетесь, — сын барона сморщился, — а, во-вторых, что-то нужно делать, вот только я не представляю что, поэтому пока буду вместе со всеми заниматься этой фигней.

— Это не фигня! — покачал я головой.

— Ну, а как это еще назвать? — уже спокойным голосом задал вопрос Ворт. — Бегать по улицам и смотреть, что не так! Да, все что угодно может быть! И мы можем даже этого не заметить или просто не обратить на это внимание! — к концу фразы баронский сын уже почти кричал.

— Тс-с-с! — я приложил палец к губам. — Это не фигня, Ворт! Да, мы можем что-то не заметить, что-то пропустить, а что-то не понять, потому что у нас мало знаний и очень мало опыта! Можем! — я твердым взглядом смотрел в лицо баронского сына. — Но нам может и повезти, и мы увидим, или заметим, или поймем! И тогда город выживет, понимаешь? А если ничего не будем делать, то… — и я многозначительно развел руками.

— А! — Ворт махнул рукой и промолчал. Вообще, мне вот эта его линия поведения была непонятна. С ним явно происходило что-то странное, но вот только что? И эти танцы с мечом вчера вечером в замковом дворе…

Только я собрался поговорить с Вортом по душам, как начали появляться пацаны. Увидев меня, они здоровались и подходили поближе. Рассказывали, кто чего видел, но все сводилось к одному — ничего подозрительного, ничего интересного.