Царь царей

“Откуда, Джок!- крикнула она и подскочила к нему, схватив за плечи и крепко поцеловав в розовое вымытое лицо.

Он густо покраснел. “Это и есть маленькая мисс Эмбер? Ну, в какое же удовольствие ты превратилась. Мы просто пришли навестить твою сестру. Мы слышали, что у нее родился ребенок, и хотели бы поздравить ее.”

Шафран вскрикнула от восторга. “О, как чудесно!”

Она передала ребенка Эмбер и немного неловко встала, чтобы в свою очередь поцеловать смущенного Джока.

Райдер хлопнул его по плечу и крепко пожал руку. - Джок, как я рад тебя видеть! Как поживает Священный Ибис? Как твои дела?”

Джок выглядел одновременно довольным и смущенным теплым приемом и ответил с сильным шотландским акцентом, не испорченным годами приключений в Африке. “О, я совершенно права. А Священный ибис по-прежнему остается лучшим маленьким пароходиком на Голубом Ниле, хотя теперь его называют Дурхан-сама. Мадам платит хорошее жалованье.”

Райдер повернулся к даме под вуалью, которая дружелюбно наблюдала за их воссоединением, и очень низко поклонился.

- Бахита, до меня дошли слухи о твоей болезни, и я рад снова видеть тебя здоровой, - сказал он.

- Она склонила голову набок. - Слава Аллаху, всемилостивейшему, я был благословлен. Болезнь унесла с собой всю мою красоту и тщеславие.”

Эмбер быстро заморгала. Итак, это была знаменитая Бахита, торговка древностями и женщина, сумевшая накопить огромное состояние и влияние в мире жестоких, опасных мужчин. Когда-то она была любовницей Пенрода и помогла спасти их обоих от Османа Аталана. Часть Эмбер была благодарна ей и сожалела о том, что она так много потеряла, но часть ее радовалась тому, что Бахита больше не была красивой, потому что она знала, каково это-быть с Пенродом, пробегать руками по его телу, притягивать его к себе. Сама мысль об этом заставила глаза Эмбер наполниться горячими, ревнивыми слезами.

Она сумела сделать реверанс и сказала довольно сдавленным голосом: Ты помог мне спастись. Спасибо.”

Бахита взяла ее за руку, и Эмбер подняла глаза, чтобы заглянуть в ее широко раскрытые темные глаза. Что бы ни сделала оспа с ее удивительно красивым лицом, эти глаза все равно были прекрасны.

“И я рада познакомиться с тобой, Аль-Зара. У тебя было хорошее имя, и я бы сделала все, чтобы служить другу Пенрода Баллантайна.”

- Ты знаешь . . .- Эмбер говорила очень тихо. “У тебя есть какие-нибудь новости о нем?”

•••

Билл Питерс появился во дворе Кортни примерно через час, разыскивая Райдера. Он нашел Шафран сидящей снаружи с ребенком на руках. Она тихо болтала с некоторыми дамами из свиты Бахиты, радуясь, что снова говорит по-арабски и обменивается историями о детях и их заботе. У них также было несколько превосходных идей о том, как восстановиться после трудных родов.

Билл ждал на некотором расстоянии, пока она не заметила его и не подняла глаза с приветливой улыбкой.

“Я пришел сюда в поисках вашего мужа, миссис Кортни. Простите, я не хотел вас беспокоить.”

“О, вовсе нет, - весело ответила Шафран. Пенелопа чихнула у нее на руках, потом счастливо вздохнула и снова закрыла глаза. - Райдер познакомился со старым другом, и они пошли рассказывать друг другу разные истории. Сегодня мы его больше не увидим. А наша подруга Бахита рассказывает Эмбер сказки о Пенроде Баллантайне, что заставляет их обоих плакать, так что они делают это внутри, пока у нас здесь есть удобный вечер.”

Билл нахмурился. - Баллантайн. Я знаю это имя.”

Шафран подняла ребенка на плечо и похлопала его по спине. “Да, он был героем войны и все такое прочее. Он и Эмбер были помолвлены некоторое время, прежде чем мы приехали на шахту.”

“Я думал, он собирается жениться на дочери какого-нибудь аристократа.- Беспечно сказал Билл.

- Что, Леди Агата? Нет, он никогда ее не любил. Пенрод тоже любил Бахиту, но Эмбер - единственная женщина, которую он когда-либо любил.”

Малышка начала суетиться, и Шафран обратила свое внимание на ребенка, восхищаясь ее маленьким совершенством, густыми ресницами и мягким пушком волос. Когда она снова подняла глаза, Билла уже не было.

Немного погодя появилась Бахита и увела с собой свою свиту. Шафран удивилась, когда Эмбер не вышла проводить ее, и отправилась на поиски. Она обнаружила свою сестру, свернувшуюся калачиком у стены хижины и пытающуюся подавить рыдания шарфом.

- Эмбер! Что это? Ты что, заболела?”

Эмбер сглотнула и посмотрела на сестру опухшими глазами. - О, Саффи! Бахита говорит, что Пенрод мертв!”

Шафран почувствовала, как силы покидают ее ноги, и тяжело опустилась на землю рядом с сестрой, одной рукой прижимая к себе хрупкий вес Пенелопы, а другой нащупывая пальцы сестры.

- После того как он разорил герцога, он исчез в Каире, и люди, которым она доверяет, сказали Бахите, что он умер в одном из опиумных притонов! - Воскликнула Эмбер. - Если бы я только вернулась, когда у меня была такая возможность . . . Я могла бы спасти его.”

- Вернуться назад?- Удивленно спросила Шафран. “Что ты имеешь в виду?”

Она собрала всю историю по кусочкам из заплаканного рассказа Эмбер: как она купила билет и села на корабль, но снова сбежала, когда поняла, что Дэн - предатель.

“Я думала, что как только шахта будет в безопасности, я вернусь обратно. Но теперь уже слишком поздно!”

- О, Эмбер. Мне так жаль, - сказала Шафран и позволила своим слезам упасть вместе с сестрой на утоптанную землю пола. “Но ты спасла нас - меня, Райдера и шахту. Мне так жаль, что ты не смогла спасти и Пенрода.”

Эмбер с трудом сглотнула. “Я все время вспоминаю эту строчку из итальянского романа "Помолвленный": Questo matrimonio non s'ha da fare, né domani, né mai. Это преследует меня.”

“А что это значит?- Спросила Шафран, наклоняясь ближе, так что их лбы соприкоснулись.

- Этот брак не будет заключен ни завтра, ни когда-либо еще. Эмбер отстранилась и закрыла лицо руками. - О, Саффи, это было не так уж много, но у меня была лишь маленькая надежда, и теперь она исчезла.”

•••

Они провели несколько недель в Аддис-Абебе, пока Шафран приходила в себя после родов, писала портрет императрицы и тратила несколько своих драгоценных долларов. Город был полон всевозможных интересных вещей, доставляемых предприимчивыми торговцами, и в то время как Эмбер спокойно держалась на своем участке, Шафран рылась в их запасах в поисках дешевых кастрюль для приготовления пищи, ураганных ламп и ящика недорогого виски. Остальные деньги они потратят на ртуть.

Шафран постепенно восстанавливала свои силы, но Эмбер выглядела больной и бледной, и Шафран несколько раз ловила ее плачущей, когда думала, что никто не видит. Шафран сказала Райдеру и Биллу, что Пенрод мертв, и попросила их вернуться в шахту не торопясь. Эмбер нужно было время, чтобы прийти в себя после этой новости, и она надеялась, что спокойствие во время путешествия и вид цветущих дождевых земель дадут ей некоторое утешение. Билл предложил сразу же приступить к работе, и Райдер послал его с благодарностью.

В дне езды от шахты они услышали, как пастушьи мальчики перекликаются друг с другом высоким певучим голосом, которым они обычно общались на больших расстояниях. Они распространяли новости о своем приезде и о том, что у миссис Шафрон родилась девочка.

Патч вышел им навстречу. Он суетился вокруг ребенка и, казалось, был в восторге от рассказа Шафран о коронации, но первая мысль Райдера была о шахте. Патч смог доложить, что Билл уже устроился и доказал, что стоит на вес чистого серебра. Второй пласт был вскрыт и производил руду превосходного качества. Когда Райдер сказал ему, что у них есть деньги на новую порцию ртути, Патч захлопал в ладоши.

“Может быть, нам еще удастся это сделать, мистер Кортни! Я могу отправиться в Массовах завтра же, - воскликнул он. - Три дня из каждых пяти здесь я думаю, что мы были сумасшедшими, чтобы попытаться, но я думаю, что вы могли бы доказать свою правоту в конце концов.- Он заколебался. “У нас, конечно, достаточно людей, готовых взяться за кирку сейчас, когда у них есть для этого силы.”

- Что ты имеешь в виду, Патч?- Спросил Райдер.

“Я все думал, как вам сказать, мистер Кортни, - сказал он и почесал подбородок, - но через минуту вы сами все увидите. Чума крупного рогатого скота распространилась от Асмары до Адовы, и урожай был плохим. Не хватало еще животных, чтобы как следует пахать землю. Люди голодают.”

Эмбер положила руку на плечо Патча. “А кто-нибудь из них приходил к нам?”

Если он и заметил, что это было первое, что она сказала С тех пор, как они встретились, или тени под ее глазами, патч не обратил на это внимания.

- Смотрите сами, Мисс Эмбер.”

Пока он говорил, они поднялись на холм, который должен был привести их к большому плато над шахтой и лагерем.

- О Господи” - сказала Эмбер.

Перед ними, вокруг кухонного здания и навесов, построенных Эмбер во время сезона дождей, а также за широкой спиной холма, среди колышущейся травы стояли небольшие группы мужчин, женщин и детей. Они посмотрели вверх, когда Эмбер и остальные появились на горизонте. Все они выглядели ошеломленными, изможденными и измученными. У некоторых детей вздулись животы. Другие лежали неподвижно, словно у них не осталось сил даже поднять головы. Она предположила, что их было не меньше сотни.

Эмбер услышала, как Шафран ахнула, и ее собственные глаза защипало от горячих слез. Она подумала о роскоши Аддиса, об этих жареных волах, об изобилии рыночной площади, и ее охватил горячий прилив гнева и стыда. Тиграй страдал и умирал с голоду даже тогда, когда вокруг них в такой красоте цвели цветы; это казалось ужасно жестоким.

Эмбер узнала жену Патча, Марту, и других женщин лагеря, которые двигались среди них, предлагая пригоршни хлеба из своих корзин и наполняя кружки водой из шкур, которые они несли на плечах.

“Они начали прибывать неделю назад, Мисс Эмбер, со всего Тиграя, и каждый раз это одна и та же история: бандиты или солдаты забирают то, что у них есть, а скот гибнет толпами, - сказал Патч, почесывая щетину под подбородком. - Юный Тадессе и моя хозяйка занимались организацией помощи, пока вы не вернулись. И я говорю вам сейчас, что сожалею о каждом грубом слове, которое я вам сказал, Когда вы воровали мои бутафорские дрова для этих убежищ и были так строги со своими припасами. Женщины всю ночь по очереди пекут хлеб, и священник молится здесь вместе с ними каждый день. Это, кажется, дает им некоторое утешение.”

Эмбер не ответила ему, но пошла по низкой траве, чтобы присоединиться к марте. Пока Менелик и Рас Алула враждуют, из Аддиса не придет никакой помощи. Теперь все зависело от них.

Шафран смотрела, как уходит ее сестра. Она ни на секунду не сомневалась, что забота об этих людях остановит ее сестру, скорбящую по Пенроду, но, по крайней мере, это заставит ее работать и не даст ей полностью раствориться в этом горе. Какое-то мгновение она была благодарна за чуму, но потом спохватилась и покачала головой. Ребенок заурчал.

- Иногда, Пенелопа, твоя мать совсем нехороший человек, - прошептала она девочке. Затем вместе с Райдером и Патчем она последовала за Эмбер к лагерю.

***

Пенрод тихо покинул колонию на следующий день после того, как победил троих мужчин, пытавшихся ограбить их. Он попрощался только с Фаруком, который велел ему сохранить перевод Руми, и с торговцем шелком, который подарил ему королеву из слоновой кости из своего шахматного набора. Мужчины произнесли несколько прощальных слов, но с обеих сторон они были очень добры.