Встречи с призраками
![Встречи с призраками](/uploads/covers/2024-03-10/vstrechi-s-prizrakami-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Артур Конан Дойль, Герберт Уэллс, Герман Мелвилл, Григорий Панченко, Джек Лондон, Редьярд Киплинг, Роберт Говард, Эдит Уортон
- Жанр: Приключения / Ужасы
- Дата выхода: 2021
Читать книгу "Встречи с призраками"
Я сидела как на иголках и больше всего на свете боялась, как бы Чарли (мне был отлично известен его горячий нрав!) не заметил того, что теперь сделалось для меня столь ясным. Но ему даже в голову не приходила мысль о таком вероломстве со стороны нашего гостя.
Только раз он с некоторым удивлением покосился на Гастера, когда тот настоял на том, чтобы вместо меня держать большой букет полевых цветов, собранных во время пикника. Но и это удивление тут же сменилось добродушной улыбкой: он счел данный поступок проявлением той галантности, которой всегда отличался Гастер. Мне же в те секунды вдруг стало жалко не Чарли, а несчастного иностранца — и досадно, что я являюсь невольной причиной его душевных томлений. Всю оставшуюся дорогу я размышляла о том, какое это мучение для столь сдержанного в своих чувствах, серьезного человека — стать внезапной жертвой жгучей страсти. Причем такой, о которой его честь и достоинство никогда не позволят даже упомянуть хотя бы единым словом…
Увы! Я приписывала этому человеку совсем не те достоинства, которыми он обладал в действительности. И очень скоро мне пришлось в этом убедиться.
…В укромном уголке нашего сада располагалась беседка, которая вот уже давно служила для нас с Чарли местом тайных свиданий. Она была особенно дорога моему сердцу потому, что именно в ней мы впервые обменялись словами любви. Вечером после пикника я сидела там, ожидая Чарли: он должен был прийти сразу после того, как, соблюдая заведенный в Тойнби-холле обычай, выкурит сигару в гостиной. Однако на этот раз он почему-то задержался дольше обычного, или, во всяком случае, так мне показалось.
Я ждала его со все растущим нетерпением. Поминутно мне чудилось, что слышу его шаги, но, подбежав к порогу беседки, я убеждалась в своей ошибке. В очередной раз вернувшись от порога, я еще не успела снова сесть на скамейку, как вдруг услыхала на садовой дорожке шаги и увидела чью-то приближающуюся тень.
Я радостно бросилась ко входу. Но моя радость мгновенно сменилась изумлением и даже страхом, когда я вдруг увидела перед собой худое и бледное лицо Октавиуса Гастера. Что бы ни думали о нем прежде, его появление здесь и сейчас заставило бы содрогнуться любую женщину.
Вместо того чтобы сразу же удалиться, он окинул взглядом сад вокруг — видимо, желая удостовериться, что мы совершенно одни. А потом крадучись, но быстро вошел в беседку и уселся в плетеное кресло перед входом, тем самым практически закрыв мне путь к отступлению.
— Не бойтесь! — сказал он, заметив тревогу на моем лице. — Поверьте, вам нечего опасаться. Я пришел сюда только для того, чтобы иметь возможность поговорить с вами.
— По пути сюда вы случайно не встретили мистера Пиллара? — спросила я, прилагая невероятные усилия для того, чтобы сохранить спокойный вид.
— Ха! Не встретил ли я вашего маленького Чарли? — язвительным тоном проговорил он. — Вы, значит, ждали именно его? Но неужели только Чарли имеет право на ваше внимание, дорогая?
— Мистер Гастер, вы забываетесь!
— Чарли, Чарли… всегда только Чарли, — продолжал Гастер, не обращая внимания на мои слова. — Да, видел я его, этого вашего Чарли. Я сказал ему, что вы дожидаетесь его на берегу реки, и он мгновенно упорхнул туда на крыльях любви.
— Зачем вы солгали ему? — спросила я, вновь собирая все свои душевные силы, чтобы не удариться в панику.
— Я уже сказал: чтобы иметь возможность увидеться с вами. Неужели вы действительно любите его по-настоящему? Неужели слава, богатство, могущество, пределы которого вы даже вообразить себе не можете, все-таки неспособны перевесить это чувство первой любви, этот, по существу, девичий каприз? Будьте со мной, Шарлотта, уедем вместе — и у вас будет все это: богатство, могущество, слава…
И он молящим жестом простер ко мне свои длинные руки. Мне вдруг показалось, что меня стремится обнять спрут или гигантский паук.
— Вы оскорбляете меня, сэр! — крикнула я, вскочив с места. — И уверяю: вы жестоко раскаетесь в том, что позволили себе так поступать с беззащитной девушкой!
— О Лотти! Вы ведь не думаете так на самом деле… В вашем нежном сердце, наверное, найдется хоть капля жалости к несчастнейшему из смертных, который лежит сейчас у ваших ног. Нет, клянусь, вы не уйдете отсюда, не выслушав меня до конца!
— Пустите меня, сэр!
— Нет, не пущу. Во всяком случае, пока вы не скажете, могу ли я надеяться на вашу любовь.
— Как вы смеете говорить мне подобное? — громко выкрикнула я, голосом призывая на помощь и чувствуя, что мое негодование окончательно уступает место страху. — Вы, гость моего будущего мужа! Знайте раз и навсегда — я испытываю к вам лишь гадливость и презрение. А теперь ступайте прочь, пока эти чувства не сменились открытой ненавистью!
— А, вот как ты заговорила? — прерывающимся голосом просипел Гастер, поднес руку к своему горлу, точно ему вдруг сделалось тяжело дышать, и, зашатавшись, внезапно придвинулся ко мне вплотную. — Значит, моя любовь вызывает у тебя лишь презрение и ненависть?!
Наши лица теперь разделяло только несколько дюймов. Мне пришлось отвернуться, чтобы не встречаться с его страшно остекленевшим взглядом.
— А! Понимаю! — зашипел он. — Теперь я понимаю все! Причина вот в этом?
И он ударил кулаком по своему ужасному шраму.
— Да, юные взбалмошные девицы не любят такие отметины. Что ж, в этом смысле мне далеко до Чарли — этого жалкого школяра, обладателя гладкой загорелой мордочки, этого жизнерадостного самца, интересующегося только спортом и…
— Пропустите меня! — крикнула я, бросаясь к выходу из беседки.
— О нет, тебе от меня не уйти, — прохрипел он, отшвыривая меня внутрь.
Я яростно отбивалась — но его паучьи руки сдавили меня, словно железным обручем. И я, теряя последние силы, уже отчаялась освободиться, как вдруг Гастер буквально взвился в воздух и, отброшенный, как котенок, шлепнулся на усыпанную песком садовую дорожку. Задыхаясь, я подняла глаза — и увидела перед собой Чарли, его высокую фигуру, широкие плечи…
— Бедняжка моя, — проговорил он, сжимая меня в объятиях, — садись вот сюда… не бойся… Ну-ну, все в порядке, опасность миновала. Только обожди меня минутку: я сейчас вернусь, только сперва разберусь с этим…
— О, не оставляй меня, Чарли, не оставляй меня, — прошептала я, но он, не слушая, поднялся и решительно вышел из беседки. Мне теперь не было видно ни его, ни Гастера, но я ясно слышала их разговор.
— Мерзавец, — произнес голос, в котором я едва смогла узнать голос моего жениха, — так вот почему ты отправил меня к реке?
— Да, именно по этой причине, — небрежным тоном ответил швед.
— Это так ты привык платить за гостеприимство, негодяй?!
— А что, собственно, произошло? Признаюсь: да, мы с мисс Андервуд приятно проводили время в вашей восхитительной беседке, но…
— «Приятно проводили время»!.. Только потому, что вы еще находитесь на моей земле, сэр, я удерживаюсь от того, чтобы поднять на вас руку, — но, клянусь небом… — Голос Чарли звенел от едва сдерживаемого гнева.
— Чем-чем вы клянетесь? И повторяю: в чем, собственно, дело? — с расстановкой произнес Октавиус Гастер.
— Если вы имеете наглость утверждать, будто мисс Андервуд…
— «Утверждать»? Я ничего не утверждаю, кроме очевидных фактов, которые готов объявить прямо, открыто и во всеуслышание: эта юная леди, кажущаяся столь невинной, внезапно проявила ко мне такое влечение, что…
Я услыхала глухой удар и звук падения.
Накатившая слабость не позволила мне подняться. Сил у меня хватило лишь на то, чтобы вскрикнуть от ужаса.
— Мразь. — Это был голос Чарли. — Повтори такое еще раз — и это окажутся твои последние слова.
После короткой паузы до меня донесся искаженный, хрипящий голос Гастера.
— Вы ударили меня, — прошептал он. — Вы пролили мою кровь!
— Да, и снова сделаю это, если еще когда-либо увижу вашу рожу здесь или в окрестностях. И не корчите гримасы, сэр! Вы думаете, это меня испугает?
Со мной творилось что-то неописуемо странное. Пересилив страх, я сумела встать и подойти к выходу из беседки. Теперь мне были видны они оба. Чарли замер в боксерской стойке, глядя на своего противника с горделивым презрением. А напротив него — Октавиус Гастер, похожий одновременно на паука и летучую мышь, только что поднявшийся с земли; он неотрывно, с ненавистью смотрел Чарли в глаза. Из разбитой губы шведа струилась кровь, обильно пятнавшая его изумрудного цвета шейный платок и белый жилет.
Как только я показалась в дверях беседки, он сразу заметил меня.
— О! А вот и причина нашего раздора! — воскликнул он, разразившись поистине демоническим смехом. — Да, вот и ваша невеста. Честь и хвала невесте! Да здравствует счастливая пара! Честь и хвала счастливой паре!
Снова расхохотавшись, он повернулся — и прежде чем мы успели догадаться, что он намерен делать, исчез с наших глаз, мгновенным движением перескочив через окружающую сад высокую изгородь.
— О Чарли, — сказала я, когда мой жених подошел ко мне, — ты действительно пролил его кровь…
— «Пролил кровь»! Пожалуй, что да, хотя он заслужил куда большего. Идем отсюда, Лотти. Дорогая моя, как ты напугана… Он не причинил тебе вреда?
— Нет. Но я, кажется, вот-вот упаду в обморок.
— Пойдем же домой, милая. Вот так… потихоньку… обопрись на меня… Негодяй! Но рассчитал он все хорошо: сказал мне, что видел тебя на берегу реки, — и я, конечно, не усомнился. Однако по пути туда встретил Стокса-младшего, сына сторожа, возвращавшегося с рыбной ловли. Он и сказал мне, что на берегу нет ни души. Я тут же вспомнил кое-какие мелочи, которые и раньше замечал за Гастером, только поверить не мог, — и со всех ног помчался к беседке.
— Чарли, — сказала я, обнимая моего жениха, — я боюсь его. Да, я в самом деле боюсь, что он найдет способ нам отомстить. О, как он сверкнул глазами, прежде чем перемахнуть через изгородь! Помнишь?
— Фью! — присвистнул Чарли. — Эти иностранцы всегда очень свирепы, когда сыплют угрозами, но не тогда, когда доходит до дела…
Мы уже подходили к Тойнби-холлу.
— И все-таки я боюсь его, — с дрожью в голосе произнесла я. — И поверь: все отдала бы за то, чтобы тебе не пришлось пролить его кровь.
— Я и сам охотно взял бы назад этот удар: как ни крути, мерзавец в тот момент еще продолжал оставаться гостем нашего дома. Но тут придется согласиться со словами повара из «Пиквика»: «что зажарено, того не сварить», сделанного не вернешь. Кроме того, такую наглость трудно перенести тому, кто считает себя мужчиной, а не тряпкой…
Теперь мне остается лишь бегло описать все, что произошло в течение нескольких следующих дней.
Для меня эти дни были временем ничем не замутненного счастья: когда Гастер исчез, с моей души будто свалился тяжелый камень. Те же чувства, как выяснилось, испытывали и остальные обитатели Тойнби-холла.
Ко мне снова вернулась та беззаботность, которую я ощущала до появления в усадьбе чужака. Даже полковник — и тот перестал жалеть об его исчезновении. Впрочем, теперь старого вояку больше всего интересовали грядущие состязания, одним из главных участников которых должен был стать его сын.