За соболями

V

Когда китайский скупщик пушнины отправляется к туземцам, живущим далеко в горах, он везет с собою в нартах легкий мелочной товар, как-то: маленькие складные зеркала, перочинные ножи, бусы, шелк для вышивания, портсигары, табакерки, трубки, иголки, наперстки, ножницы, бисер, серьги, кольца, браслеты и кое-какие сласти.

Прибыв к туземцам, китаец прежде всего угощает их немного спиртом и всем присутствующим делает небольшие подарки. Без подарков нечего к туземцам и ездить, и никакой скупки пушнины произвести нельзя. В этом случае о спаивании туземцев говорить не приходится уже потому, что большого количества спирта провезти, за дальностью расстояния, невозможно.

После угощения китаец сообщает туземцам новости из политики, рассказывает о том, что случилось у русских, в Японии и у американцев, и как к этому относятся в Китае, причем вовремя умело подчеркнет трудность приобретения товаров, скажет вскользь, что все вздорожало, и тут же придумает, почему вздорожали товары. Все это выходит у него кстати и вполне правдоподобно.

Каждый китайский купец — дипломат и психолог. Он желанный гость у туземцев. Его ожидают все с нетерпением. После ужина он вручает хозяину юрты заказ и лично ему делает еще какой-нибудь подарок. Вечером они курят трубки, как друзья, и ведут деловой разговор.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Китаец-скупщик в поездке за пушниной.

Китаец осторожно расспрашивает об охоте и здесь узнает, сколько поймано соболей. Вслед затем начинается осмотр пушнины и ее оценка. Теперь китайцы не гонятся за бешеными барышами; туземцы знают это и не особенно торгуются.

Обыкновенно вся пушнина в этот же вечер переходит в руки китайца, а на другой день он обходит все юрты и везде таким же образом собирает пушнину. Потом он опрашивает туземцев, что надо привезти им на будущий год. Заказы всегда выполняются аккуратнейшим образом.

Китайцы удивительные, организаторы. Какое бы дело они ни начали, они всегда поведут его систематически и планомерно. Во всем наблюдается поразительный порядок. То же мы наблюдаем и в деле скупки пушнины у туземного населения в Уссурийском крае. Все туземные районы китайцы распределили между собою, но так, чтобы не мешать друг другу. И не было случая, чтобы один скупщик соболей забрался в район другого.

Вследствие того, что один и тот же китаец из года в год посещает одних и тех же туземцев, он приобретает среди них друзей и старается всеми силами сделаться им необходимым.

Если китаец — скупщик пушнины — живет от стойбища туземцев на расстоянии 100–150 верст (где-нибудь около устья реки, в большом селении, близ железной дороги и т. п.), то он уславливается с туземцами, когда те должны приехать к нему за продовольствием. Если же он живет далеко, или туземцы не могут сами приехать к нему но каким-либо причинам, то по возвращении домой он снаряжает одну или две нарты для срочной доставки в их стойбище тех заказов, в которых обитатели его сейчас особенно нуждаются.

В тех случаях, когда продовольствие нужно туземцу срочно, китаец берет клочек бумаги и на нем пишет записку китайцу же, земледельцу, живущему поблизости (в сибирском масштабе), с просьбой отпустить за его счет муки, бобового масла, табаку, чумизы, соли и т. п. К записке прикладывается красная мастичная печать с фамилией скупщика соболей. Туземец с этой запиской идет к адресату и получает все, что ему нужно. Не было случая, чтобы китаец-земледелец отказал своему собрату — скупщику мехов, даже если знает его только по наслышке. Отпустив товар, он делает на обратной стороне записки свою надпись о сумме, которую он должен потом получить со скупщика пушнины, прибавляя к ней известный (установленный обычаем) процент.

Раз в год (обыкновенно дней за десять до наступления Нового года) китайцы обмениваются этими векселями и подсчитывают, кто кому и сколько должен. Может случиться, что такая записка, как верный денежный знак, попадает в другие руки, но в конце концов она обязательно дойдет до скупщика пушнины, который и выкупит ее обратно.