Песенка Савояра

ПРЫГАЙ, МАРГО!

У моей знакомой случилась неприятность. Ее сын уехал в командировку и задержался. Он прислал телеграмму, что командировка затянется.

Сын любил и держал зверей, а мать их не переносила. От них шерсть, от них запах, толку никакого, для чего они человеку? Собака сторожит, кошка ловит мышей, а другие для чего?

Обезьяну Марго недавно привезли из Африки. Кто-то привез, а держать не смог, подарил другому — и тот не захотел. Третий взял и тоже раздумал. Костя ее приютил. У него была своя комнатенка, он там делал, что хотел, мать в его дела не вмешивалась.

Она уже вышла на пенсию и жила размеренно, день у нее был расписан. Пожилому человеку нужен воздух, нужен покой, и Таисия Михайловна полеживала, слушала радио или сидела на бульваре и вышивала.

Сын работал в больнице, его никуда не посылали, а теперь понадобилось командировать в Ярославль, он собрался и выехал. Марго он поручил не матери, а одной девочке с их двора. Девочка умела обращаться со зверьми. Но она простудилась, ее не выпускали из дому. Таисия Михайловна позвонила мне сильно расстроенная. Она не представляет, как сын ладил с обезьяной. Обезьяну кормят, а она в благодарность норовит укусить. Ночами хулиганит, трясет решетку своей клетки, стучит, в девяти квартирах слышно. Таисия Михайловна стала плохо спать. Сын скоро вернется, не возьму ли я пока обезьяну? Ведь я, кажется, люблю животных?

Пришлось согласиться. Но как буду справляться с Марго, я и вообразить себе не могла. Обезьяна существо мне незнакомое, а эта еще, должно быть, озлилась без хозяина, с нелюбящей хозяйкой.

Я думала, ее привезут в клетке. Но, открыв дверь, увидела Таисию Михайловну и шофера такси, который держал закутанный ящик. Вернее, это была тоже клетка, только маленькая, годная для морской свинки или для мышей. Из клетки тянулся ремешок. Прежде чем отпереть дверцу, ремень намотали на оконную ручку.

И вот появилась молодая обезьяна, почти детеныш, на высоких ногах и с легким телом, перепоясанным ремешком. Меня и шофера она оставила без внимания, при виде хозяйки ощерилась, и мех у нее на голове угрожающе надвинулся на брови.

— Тварь такая, — отходя подальше, сказала Таисия Михайловна.

Она выложила из сумки кулечки — оказалось, это продукты для обезьяны, — достала бутылку молока. И когда ощупывала кулечки, бормоча: «Кажется, ничего не забыла», ее лицо выглядело озабоченным и действительно усталым. Она порылась в сумке, вороша какие-то стариковские мятые тряпки, может быть вышивание, нашла облезлую резиновую куклу, кинула обезьяне, а та пригнулась, будто в нее запустили камнем.