Роковая комета

Для нас это было как гром среди ясного неба. В тот вечер я и Хенли засиделись допоздна: мы курили и обсуждали ту новую зеленую комету, приближение которой начало заполнять газеты статьями по астрономии. Растянувшись на траве перед хижиной, мы смотрели на усыпанное звездами небо и вели разговор о комете, когда Хэнли вдруг замер на середине фразы и вскочил на ноги. Со странным выражением он повернулся ко мне и спросил:

- Ты это слышишь?

Я напряг слух, но ничего необычного не услышал. А мгновение спустя тоже уловил этот странный гул - мощный, глубокий, чем-то похожий на урчание огромной машины. Казалось, он раздается прямо над головой. С каждой секундой он делался все громче и громче, все ближе.

- Может, самолет? - предположил я, взглянув на Хэнли, но мой друг лишь покачал головой. С хмурым интересом он продолжал прислушиваться к нарастающему гудению.

Я понимал, что Хэнли прав: на подобные звуки не способен ни один самолетный двигатель. Однако я не имел ни малейшего понятия, что еще это может быть. А затем почти прямо над нами я заметил небольшой черный кружок, который заслонял собой звезды и при этом увеличивался.

Он увеличивался с немыслимой быстротой, разрастаясь во все стороны и поглощая одну звезду за другой. Жужжание меж тем достигло чудовищной громкости. Если бы не этот гудящий звук, я бы мог решить, что к нам спускается воздушный шар или парашют. Но это явно было не так. Чем бы оно там ни оказалось, оно опускалось с весьма приличной скоростью, и, чем меньше ему оставалось до земли, тем сильнее меня охватывал смутный, неосознанный страх. Я сделал несколько торопливых шагов в сторону хижины. Затем, услыхав восклицание Хэнли, оглянулся. Я сделал этот как раз вовремя, чтобы увидеть, как непонятный объект приземляется на плато.

Это был конус. Гигантский конус из гладкого металла. Он стремительно рухнул вниз и, не вызвав даже малейшего сотрясения почвы, замер на своем огромном основании. Его вершина по-прежнему указывала вертикально вверх. В высоту, от основания до вершины, конус достигал, должно быть, пятидесяти футов, а на его гладких боках не было заметно никаких проемов или выемок. Громкое гудение резко оборвалось.

Хэнли сделал быстрый шаг в сторону конуса. Его лицо светилось любопытством. Я крикнул, чтобы он вернулся, и бросился следом за ним. А потом буквально за долю секунды вся сцена стремительно изменилась. Со стороны огромного конуса донесся какой-то щелчок, и в нашу сторону ударила вспышка яркого белого света. Тот обрушился на меня с ошеломляющей силой, словно удар здоровенной дубиной, и мир погрузился в непроглядную черноту.

Когда я вернулся в сознание, моя голова все еще болела от удара, а на лицо падал яркий утренний свет. Первый же взгляд, брошенный по сторонам, сообщил мне, что я лежу на полу хижины. Рядом со мной, по-прежнему без сознания, растянулся Хэнли. Еще через пару секунд я обнаружил, что мы оба прикованы к стене с помощью коротких металлических цепей и кандалов, защелкнутых на правой ноге каждого из нас.

До моего слуха доносились звуки кипевшей на плато бурной деятельности: стук, звон, лязг. Время от времени снаружи раздавалось громкое шипение, словно из чего-то стравливали избыточное давление. Впрочем, я до поры не обращал на это особого внимания, направив все силы на то, чтобы привести в чувство моего друга. После нескольких жестких тонизирующих мер с моей стороны Хэнли открыл глаза, и я помог ему сесть. Его глаза распахнулись еще шире, когда он остановил их на цепях, что приковывали нас к стене, и когда его слух уловил загадочные звуки, раздававшиеся снаружи. Он снова посмотрел на меня, и где-то минуту мы просто сидели на полу и таращились друг на друга. Затем, прежде чем мы успели обменяться хотя бы словом, дверь хижины резко распахнулась, явив нам одинокую фигуру.

Мы одновременно взглянули на дверной проем и чуть не задохнулись от удивления. То, что замерло на пороге, имело настолько гротескный, настолько невероятный вид, что на мгновение мне показалось, будто я угодил в пучину какого-то жуткого кошмара. Я услышал шепот Хэнли:

- О боже!

Представьте себе человека, чье туловище состоит не из плоти, а из гладкого черного металла, и выглядит в точности как толстый, глянцевый цилиндр; человека, две ноги которого заменили четырьмя металлическими конечностями, похожими на лапы паука, а две руки - четырьмя извивающимися металлическими щупальцами, как у осьминога. Стоявшее в дверях существо было именно таким. Ростом оно лишь немного превосходило среднего человека. Головой ему служил небольшой кубический ящик, который был установлен на верхнем торце цилиндрического тела и который по воле существа мог поворачиваться в любом направлении. В каждой из четырех сторон куба было вмонтировано по круглому окуляру, испускавшему мягкий белый свет.

Первой моей мыслью было, что перед нами некая сложная машина, однако быстрые, осознанные движения существа вскоре развеяли это предположение. Ловко взмахнув щупальцем, оно прикрыло за собой дверь и на мгновение застыло на месте, словно бы разглядывая нас. Затем, плавно переставляя паучьи ноги, существо скользнуло поближе к нам. Замерев на расстоянии нескольких футов, оно, казалось, изучало меня и Хэнли.

Объятый невероятным страхом, я отпрянул назад, но все же не смог оторвать от существа взгляд. Теперь я видел, что оно полностью металлическое. Туманное предположение, что это какое-то живое создание, закованное в металлическую броню, напрочь вылетело у меня из головы, когда я увидел, что на нем не заметно ни единого признака не то что плоти, но даже одежды. Также мне бросилось в глаза, что в одном из гибких щупалец была зажата похожая на кинжал штуковина, которая, как я предположил, являлась неким оружием.

Существо стояло на месте буквально одно мгновение. Однако за это время у меня успело возникнуть чувство, что странные светящиеся окошки в кубической голове - это своего рода глаза, и что они пристально смотрят на нас. Все так же бесшумно, существо скользнуло назад, вышло из хижины и закрыло за собой дверь. В тишине крошечной комнаты мы с Хэнли снова уставились друг на друга.

Мой друг первым отважился нарушить молчание.

- Это они нас схватили, - глухо произнес он. - Это существо...

- Но что же оно такое? - в отчаянии спросил я. - Из металла... и при этом двигается... Да ты и сам видел.

- Бог его знает, - ответил Хэнли. - Оно живое и, полагаю, разумное. Очень разумное. Тот конус... И луч, что нас оглушил... - Казалось, он обращается не ко мне, а скорее к самому себе. Внезапно Хэнли подорвался на ноги и, волоча за собой короткую цепь, шагнул к окну. Сквозь грязное, треснувшее стекло он выглянул наружу, и я увидел, как на его лице возникло нечто похожее на страх и удивление.

Через секунду я уже стоял рядом с ним и тоже смотрел в окно. Передо мной простиралось зеленое, залитое солнечным светом плато - арена невиданной деятельности. Первое, что бросалось в глаза, это ряд из четырех металлических конусов, которые своими широкими основаниями попирали дальний край равнины и в точности походили на тот конус, что мы видели ночью. Вместе с тем было видно, что в их боках откинуты широкие участки обшивки. Внутрь цилиндров и наружу, а также туда-сюда по равнине, сновали десятки гротескных металлических фигур, подобных той, которая навестила нас в хижине. Внешне все они выглядели совершенно одинаково, и, за исключением нескольких индивидов, которые, казалось, направляли и контролировали усилия остальных, каждое из созданий было занято той или иной работой.

Пока некоторые выносили из конусов горы разнообразных инструментов и небольших механизмов, прочие занимались сборкой и испытанием других машин. На просторной площадке мы мельком различали устройства и приспособления, о назначении которых было невозможно догадаться. Больше всего меня поразило то, что вся эта сотня или больше существ трудилась в полной тишине. Они не вели меж собой никаких разговоров, и, если не считать случайного звона инструментов или жужжания и шипения механизмов, их работа не производила никакого шума. Тем не менее каждое из существ занималось своим делом, не испытывая при этом ни малейшего замешательства.

Где-то полчаса наблюдали мы за не стихавшей ни на миг деятельностью и отошли от окна лишь тогда, когда заметили, что к хижине приближаются трое существ. Мы едва успели отпрянуть от стены, как дверь распахнулась, и троица вошла внутрь.

Они выглядели в точности, как первый визитер. На самом деле он вполне мог присутствовать и среди этих троих, ведь между ними не было никаких отличий. Когда они приблизились к нам, я увидел, что один из них несет длинный металлический карандаш и небольшую квадратную табличку из белого отполированного материала, похожего на камень. Другие двое держали кинжалообразное оружие, которое нам уже довелось увидеть.

Тот, что держал табличку, подошел поближе и, подняв плитку так, чтобы мы ее видели, принялся быстро рисовать на ней металлическим карандашом.

- Очевидно, он пытается наладить общение, - пробормотал Хэнли, и я согласно кивнул.

Через минуту существо прекратило рисовать и показало табличку нам. Там было изображено несколько окружностей: одна из них, очень большая, находилась в центре, остальные (отличавшиеся размерами, но все как один - гораздо меньше центральной) располагались на различных расстояниях от нее. "Художник" указал карандашом на центральную окружность, а потом на распахнутую дверь. Мы беспомощно таращились на него. Он повторил свои действия еще раз. Внезапно Хэнли осенило, и он воскликнул:

- Солнце! Он имеет ввиду Солнце, Кобёрн! Он нарисовал схему Солнечной системы.

Демонстрируя, что мы все поняли, Хэнли тоже указал на центральный круг, а после - на заглядывавшее в дверной проем солнце. Удовлетворенный нашей сообразительностью, "художник" показал на один из меньших кружков (третий по счету от центральной окружности), после чего ткнул карандашом в нашу сторону. На сей раз смысл его жестов был вполне очевиден. Показывая на схеме Землю, а потом указывая на меня и Хэнли, существо как бы говорило, что мы - земляне, а это - Земля. Хэнли вновь повторил все движения, продемонстрировав тем самым наше понимание, после чего существо снова принялось рисовать на табличке. Через несколько секунд оно показало нам новый рисунок.

На белой поверхности таблички, на некотором расстоянии от центральной окружности-солнца, появился маленький, но причудливый узор. Это был крупный круг, от которого назад отходило несколько длинных прямых линий. Дав нам как следует рассмотреть табличку, "художник" сперва указал на новый символ, а затем на себя и на двух своих товарищей. Первое мгновение мы ничего не понимали, а потом у Хэнли вырвалось восклицание.

- Комета! - закричал он. - Он нарисовал комету... Он хочет сказать, что они с кометы!

Мы смотрели на стоявшее перед нами существо, и что-то вроде трепета охватило нас. "Художник" снова указал на значок кометы, затем - на четыре конуса на плато, затем - снова на себя. После этого все три существа повернулись к нам спиной и выскользнув из хижины, снова заперли за собой дверь. Смысл последних жестикуляций был достаточно ясен для нас. Существа прибыли на Землю с кометы. Прибыли в четырех гигантских конусах. Но зачем?