Николай Чудотворец: полная история жизни, чудес и святости

Берлюковская Николаевская пустынь

Берлюковская Николаевская пустынь, мужская, заштатная, в 18 верстах от города Богородска (современный Ногинск – Прим. ред.), в 40 – от Москвы. Первоначально, говорят, на месте нынешнего монастыря около 1606 года поселился старец Варлаам и с ним пришли сюда две старицы – Евдокия и Иулиания, игуменья и казначея близлежащего Успенского Предтеченского монастыря, с сестрами. Старицы имели у себя икону Святителя Николая, из-за которой у них выходили распри, так как каждая хотела владеть ею. Тогда старец Варлаам, чтобы помирить их, построил для образа Угодника общую часовню. Вот первое начало монастыря. С течением времени тот же Варлаам построил в первых годах царствования Михаила Феодоровича на месте часовни небольшую каменную церковь во имя Угодника. Однако, по преданию, после смерти Варлаама пустынька опустела; запустел и храм. Потом здесь поселились какие-то темные люди, под видом подвижничества занимавшиеся грабежом и разбоем. Предводитель их за свой страшный вид, ибо ходил, говорят, всегда в одежде, сшитой мехом вверх, мехом обкладывая и голову, получил название Берлюка или Бирюка, что по-простонародному значит – зверь или волк. Оттуда и пустынь впоследствии получила название Берлюковской. Говорят, что за свои разбои Бирюк с своими товарищами был, наконец, схвачен и казнен. А пустынька и после него осталась и окончательно запустела. Храм Угодника начал обрушиваться, «входы его распались и поросли травой и кустарником, а икона Святителя Николая продолжала находиться в запустелом храме». Вот что мы знаем о самых первых временах Берлюковской пустыни, и то знаем только из народного предания. После того судьба ее часто менялась. Расцветшая было в начале XVIII века, обитель потом в царствование Анны Иоановны вдруг подверглась разгрому, втянутая в лице своего строителя Иосии (и нескольких иноков) в известное дело Маркелла Радышевского, обвинявшего Феофана Прокоповича в протестантстве, и оставалась почти в полном запустении до времен Платона, митрополита Московского.

Берлюковская Николаевская пустынь

Бывшие очевидцами нового возобновления пустыни передают о нем следующее. Оно всецело принадлежит митрополиту Платону, а этой милостью со стороны владыки обитель обязана своему древнему образу Святителя. Святая икона, по свидетельству старожилов, даже в период наивысшего запустения обители, по-прежнему стояла в старинном ветхом храме пустыни (теперь Троицком). Гостя однажды в окрестностях бывшей пустыни, владыка Московский, тогда еще архиепископ Тверской, пожелал исполнить свое давнишнее намерение, осмотреть покинутую пустынь. «Живописное положение обители, действительно замечательное по красоте местности, привело владыку в восхищение: он долго любовался всем окружавшим его и не мог достаточно налюбоваться; потом приказал отпереть запустелый и обветшалый храм и с великим усердием совершил там молебствие пред древней иконой Святителя Николая Чудотворца.

«В то время несовершенно здоровый и, вследствие сильной простуды, часто страдавший от глухоты и боли в глазах преосвященный, по совершении молебна, мгновенно ощутил облегчение и, приписывая это благодатной силе чудотворной иконы Святителя, стал размышлять: не восстановить ли ему запустелую обитель? Еще раз обойдя кругом весь монастырь, со вниманием подробно осмотрев все здания и найдя все не в таком уже ветхом и плачевном положении, как было представлено, он еще более стал утверждаться в своем предположении, содействовать восстановлению упраздненной обители.

«Не раз во время ночи, после этого осмотра, владыка припоминал местность Берлюковской пустыни и думал, как бы хорошо было снова сделать ее жилищем благоговейных иноков. Наутро, восстав от сна, он почувствовал себя совершенно здоровым». Приглашенный затем для прогулки посмотреть рыбную ловлю, преосвященный, занятый своею мыслью, сказал гостеприимному хозяину: «Я задумал, что, ежели есть Божие произволение на обновление обители, ловитва будет обильна и не проторжется мрежа…» Началась ловля. Наконец, притянули невод к берегу, стали тащить его и, говорят, насилу вытащили: столько было рыбы, и не проторжеся мрежа. Тогда владыка, действительно, счел это за указание воли Божией и начал дело об обновлении обители. Энергичными усилиями, сам выбирая для нее настоятелей, исхлопотав ей из Святейшего Синода указ о восстановлении ее в качестве заштатного монастыря, снабдив ее средствами, привлекши к ней благотворительность окружавших ее именитых дворян, владыка, будучи уже высокопреосвященнейшим митрополитом Московским, сам мог видеть полное осуществление его давнишнего благожелания обители. Особенно громко прославилась она и расцвела с двадцатых годов настоящего столетия, благодаря обретению в ней явленной иконы, так называемой «Лобзание Христа Спасителя Иудою», ознаменовавшей себя многими чудесами.

Ныне обитель – славная и богатая, имеет иноков до 70 человек. В ней до 4 церквей, почти все основные здания и стены кругом каменные, а вне монастыря 4 корпуса: два двухэтажные для гостиницы и два для странноприимного дома и для богомольцев.