Герцогиня Успеха в Академии Магии

Глава 9

— Это сокрушительное действие моего обаяния, — безмятежно отозвалась я, — как видите, выбивает почву из под ног, обрушивается скалой, крадет дыхание… Ничего не могу с собой поделать…

— И вы несете свою жертву на кладбище, чтобы скрыть следы своего преступления? — улыбнулся преподаватель краешком губ.

— Разумеется, а как же иначе? Земля ему пухом, — мило проговорила я.

— Тогда вы идете не в том направление, погост прямо в противоположную сторону, — заметил эльф, — а вы держите путь к целительскому корпусу. Позвольте мне вам помочь…

Нет у меня практики так долго управлять элементалями, и стоило чуть потерять концентрацию, они обычно схлопывались, разливаясь водой. Вот и сейчас, быть Вэйну на земле, если бы преподаватель не велел кустарникам сплестись в подобие носилок и перехватить пострадавшего.

Так мы направились в лазарет, Вэйн впереди, спеленутый лозами, профессор Лайонэлл рядом со мной, бросающий на меня задумчивые взгляды. Молчание не тяготило меня, особой болтливостью я вообще не отличалась, а тут еще не хотелось бы испортить момент разговорами. Может он извинится хочет? После его попытки взлома ментального щита, головная боль мучила меня еще полчаса, пока я наконец не приняла снадобье из собранной Марьяной в дорогу аптечки. Но то ли эльф не хотел признаваться в своей гнустной попытке прочитать мои мысли, то ли вообще не думал, что его действия могли повлечь головную боль, факт оставался фактом: извиняться он и не собирался.

Ну хорошо, не больно-то и хотелось! Только не обессудьте теперь, господин менталист, я выиграю пари и озолочусь. Пока не знаю как, но я вас очарую и вы преподнесете мне свое сердце на блюдечке с голубой каемочкой. Эльф, не догадываясь о моих кровожадных мыслях, акуратно поддерживал меня под локоток.

Почти свидание… Под ногами шелестел ковер опавших листьев, прохладный осенний ветерок срывал новые порции золотой листвы и осыпал нас, словно молодоженов. Где-то вглубине парка кричала ночная птица, ухнула сова, пробежал какой-то маленький зверек.

— Вы когда-нибудь теряли память, леди Виннтоль? — прервал молчание кер Риавеннеон.

— Нет, до такой степени влюбляться мне не доводилось, — со смешком выдала я, и в ответ на непонимающий взгляд Дивного, объяснила, — у нас выражение есть такое: «без памяти влюбленный», или «влюбиться до потери памяти».

— Ясно, — прохладным голосом произнес он, — а у нас есть выражение «влюбиться до потери пульса», считается, что когда эльф встречает свою половинку, его сердце на мгновение останавливается, чтобы возобновить биение в унисон с избранницей.

Час от часу не легче… скажи кому — не поверят, брожу ночью с красавчиком-преподавателем, о любви веду беседы… Это было бы чудесно, если бы не было так странно. Я в курсе, какого мнения эльфы обо всех людях. Мы для них сродни животным… И если для вампиров мы всего лишь красиво оформленные бутылочки с кровью, то для эльфов — обезьяны, научившиеся читать и разговаривать. И что он тут забыл? Среди людишек, глупых мартышек, как они нас называют. Влюбить его в себя задача трудновыполнимая, но не сказать, чтобы невозможная. Начало положено, он не может прочитать мои мысли.

— Скажите Виннтоль, — продолжил он, остановившись и повернувшись ко мне всем телом, — можете ли вы быть не дочерью своих родителей?.. Простите за любопытство, но… вы не замечали за собой каких-нибудь странностей? Может быть у вас повышенная регенерация, может у вас получались какие-нибудь заклинания, которых вы не знаете, но они вышли нечаянно?

— Нет, никаких странностей, я вполне обычный маг, — как бы мне не хотелось напустить на себя ореол загадочности, но врать я не стала, — и я совершенно точно дочь своих родителей, хотя бы потому что моя аура похожа на папину, я унаследовала водяную магию и семейный родовой артефакт меня признает. Простите если разочаровала.

— Вы нисколько меня не разочаровали, Виннтоль, — поспешно заверил меня эльф, — даже наоборот, заинтриговали. Признаюсь, вы — странная, удивительная и восхитительная… Энигма, облаченная в тайны и окруженная загадками.

— О, польщена! Столько комплиментов только из-за того, что не смогли залезть ко мне в голову, господин менталист, — съехидничала я.

— Кто наложил защиту на твое сознание? Какие тайны ты скрываешь? — Первородный вдруг отбросил маску придворного хлыща, красивые губы сложились в тонкую линию, а в глазах заплясали молнии. Это существо нисколько не походило на галантного, приятного в общении молодого мужчину, каким он был минуту назад. Сейчас я бы поверила тому, что он мизантроп и циник, да скажи мне, что он ест невинных младенцев на завтрак, поверила бы. Слишком ужасным, нечеловечески-прекрасным, но в то же время зловещим был у него вид. Он схватил меня за запястья, не позволяя уйти и склонился ко мне, не разрывая контакта глаза-в-глаза.

— Ну наверняка вы знаете должность моего отца, поэтому… неужели вы думаете я просто так возьму и все выложу? — сощурила я глаза, пытаясь сбросить наваждение. Со стороны мы бы походили на влюбленных, его дыхание на моем лице еле ощущалось, но я дышала его воздухом, тем, что он выдыхал, а он вдыхал мой выдох… так близко мы друг к другу. Иррационально, нелогически, но мне захотелось чтобы он меня поцеловал. Интересно, каковы на вкус эти губы, ментол, мята или эвкалипт?

— Знаю, именно я и накладывал защиту на лорда Фомбрей, — ледяным тоном ответил он, все так же удерживая меня, — впрочем как и на королевскую чету Нинерии. И королевских отпрысков. Но на тебя — нет. Однако на тебе стоит щит, который даже мне не пробить. Поэтому… кто ты такая? Какие секреты ты хранишь?

— Я — Виннтоль Катарина Азалия, леди Фомбрей. А что до секретов… ну хорошо, в детстве я слопала баночку малинового джема, украденную с хладника, а еще подложила кнопку под обивку стула для гувернантки, — похлопала я ресничками, — Я ответила на ваши вопросы? Доброй ночи, лорд Риавеннеон.

Я поспешила прочь, стараясь идти быстро, но в то же время делая вид, что это не позорное бегство. Ну почему все красивые мужчины гады? Тайны ему подавай… отец хранил меня подальше ото всей засекреченной информации и предусмотрительно оставлял в кабинете только то, что мне было безопасно или даже необходимо знать. А мама? А мама лишь обезопасила себя. То, чему она меня обучала, было не совсем законным. Впрочем, даже Его Светлость не догадывался какая талантливая его супруга, традиционно недооценивая ее силу.

И преподаватель этот… почему наш монарх доверил свою ментальную защиту какому-то эльфу из Элеверрана, а не нескольким доверенным менталистам? Кто этот Первородный? И если он такой офигенно сильный менталист, то что он делает здесь, в Бутайне? Неужели политическое убежище? Неужели он нечаянно увидел такое в сознании королевской четы, что его захотели убрать?

А через несколько дней мы пошли на дело. То самое по похищению ведомости. В ночи все тараканы черны, но мы с Филлис все же переоделись во все темное.

— Штаны надень, что если нам придется через окно прыгать? — посоветовала Фил.

— Угу и поломать ноги, благодарю покорно, но нет, — качнула я головой, — Там третий этаж!

— Твой Шао воздушник, уж как-нибудь слевитирует, — не отступала огневичка.

— Он не мой Шао, — пробурчала я, — и вообще он вообще отказался участвовать во всем этом сомнительном мероприятии. Так что мы вернемся тем же путем, каким и придем.

Я застегнула широкий пояс, подчеркивающий мой тонкий стан, но главное туда можно было заныкать ведомость. Как раз со стороны спины пояс образовывал что-то типа кармана, высота достаточна — половина листа удержится, если бумагу не сгибать. Да еще сверху кофточку накинула, приталенную, она дополнительно прижмет листы к телу и не даст им упасть. В кармане артефакт печати, то что позволит скопировать ведомость на чистые листы бумаги. Незаменимая для шпиона вещь.

— Выдвигаемся? — Филлис вошла в образ и даже черные перчатки с обрезанными пальцами надела.

— Идем, — согласилась я и мы полезли в окно. Благополучно спустились по водяной лесенке, предусмотрительно прилаженной к нашему окну и так же успешно ее развеяли. Какое-то время мы шли молча. В академии было пустынно, все-таки два часа ночи, даже самые отчаянные совы в это время начинают чувствовать сонливость и расходятся по кроваткам.

— Слушай, а что если там сигнализация есть? — с истерической ноткой прошептала Фил.

— Обязательно есть, — хладнокровно заметила я.

— Ты умеешь ее обезвреживать? — с надеждой уставилась на меня подруга.

— Я что похожа на домушницу? — ухмыльнулась я, — Благородным леди не полагается знать подобное…

— Но ты же умеешь взламывать охранные плетения, — растерялась она.

— А это другое, вдруг тебя похитят и запрут в каком-то доме? Благородной леди нужно уметь выпутаться из подобных передряг, взломать замок, защитить себя до прихода спасателей. Пришли.

На внешнем замке стоял хлипкий замок и самые простенькие плетения, которые я сняла без напряга. Фил зажгла светлячок, что-то среднее между пульсаром и файерболом, озаряя приемную теплым желтым светом. Я мельком осмотрела стол секретарши: не подфартило, ведомости на ее столе не было. Чтож придется взламывать замок непосредственно в кабинет Виксена кер Оллайса, чем я и занималась в ближайшие двадцать минут. Наконец замок щелкнул, узлы заклинания я развязала, но плетения полностью снимать не стала: просто распустила ровно настолько, чтобы мне и Филлис можно было втиснуться.

Кабинет был серым, аскетичным и неуютным. Даже приемная секретарши выглядела не в пример теплее, тут не висело никаких портретов, не было даже обоев: только голые каменные стены, да пара гобелен с вышитыми сценами битв. Очень скупо мебелированный кабинет был угрюм и пустынен: пара шкафов с какими-то папками, стол, стул и сейф. Мне что сейф взламывать? Но увиденное на столе заставило меня похолодеть. На голом столе сиротливо лежала папка с аккуратно выведенным: «отчет о полевой практики шестого курса боевого направления международной аккредитованной Академии Магии имени Хемсворта Бутайна». Нас ждали и устроили до безобразия очевидную ловушку. Как хорошо, что я подготовилась и решила не воровать ничего. Я достала чистые бумаги и артефакт копирования и приступила к работе, Филлис помогала держать листы в ровном положении. Мы споро закончили и я спрятала абсолютно достоверную копию на пояс, себе за спину. А еще, подчиняясь внезапному порыву души, водрузила на стол декана три ромашки, сорванные с газона на пути сюда.

Едва мы выскользнули в корридор, включился общий свет и нас приветствовали ехидные понимающие ухмылочки двоих преподавателей. Виксен кер Оллайс собственной персоной и… эльф, мой персональный кошмар Лайонэл кер Риавеннеон.

— Вот полюбуйтесь, кер Риавеннеон, из года в год одно и то же, крадут ведомость, — сухо обрисовал картину кер Оллайс, молодой мужчина с правильными чертами лица, но неприятными водянистыми глазами. Да, это говорю я, водяной маг. Глаза у водяных магов бывают и синими как лед, голубыми как небо, бирюзовыми как морская волна, да тысячи и тысячи оттенков… но впервые я увидела блеклые голубые глаза, которые меня физически отталкивали. При всем при этом Виксен кер Оллайс явно принадлежал к высшей аристократии и обладал всеми полагающими ему отличными внешними данными.