Айдол-ян - 4. Смерть айдола

Жизнь двадцать шестая

Время действия: двадцать пятое октября, утро

Место действия: агентство « FAN Entertainment». Кабинет президента СанХёна. Только что из него ушли участницы группы «Корона» и КиХо. В кабинете остались лишь СанХён и стоящий у его стола ЮСон, с опущенной головой.

- Ты! – поднимаясь с кресла, с яростью произносит СанХён. – Я потратил на это агентство всю свою жизнь! А ты, за каких-то несколько месяцев, своими грязными руками всё в нём изгадил!

ЮСон молчит, печально смотря в пол.

- У тебя что, - денег не было проститутку купить? – повышая голос, спрашивает СанХён. – Или обязательно было нужно чистое испоганить?!

ЮСон стоит всё так же молча, скособочившись и свесив голову.

- Что тебе нужно было?! Отвечай!! – уже напрягаясь, кричит СанХён.

ЮСон, не поднимая головы, пожимает плечами.

- Все грязные. – произносит он. – Чистые те, которые не успели испачкаться.

СанХён, делая шаг, размахивается и сильно бьёт ЮСона в лицо. Тот, видевший движение, не делает никакой попытки уклониться. Получив удар, он отлетает в сторону и падает на пол. СанХён подходит к нему и размашисто пинает в живот.

- Убирайся. – говорит он, наклонившись к корчившемуся, но продолжающему молчать, ЮСону. – Сегодня же купи билет на самолёт и вали на все четыре стороны. Если завтра узнаю, что ты не улетел, то пожалеешь, что на свет родился. Ты меня понял?

ЮСон издаёт то ли писк, то ли стон.

- А теперь – пшёл отсюда!

С этими словами СанХён пинает его уже в зад.

Время действия: двадцать пятое октября, день

Место действия: дом мамы ЮнМи

- Я дома! – кричу я, нагнувшись и стаскивая с себя обувь. – Есть кто?

Есть. Слышу бешенный топот лапок и в коридор пулей влетает Мульча. Ловлю её, прыгнувшую мне в руки и прижимаю к груди. Кошатина начинает яростно урчать и тереться об меня башкой.

- Ой ты радость ты моя. – говорю я. – Я тоже по тебе соскучилась. А кроме тебя есть ещё кто или тебя оставили одну?

(некоторое время спустя)

В доме никого не оказалось. И кафе закрыто. Побродил по комнатам с кошкой на руках, чутка поностальгировал по прежним временам. Заглянул в холодильник. Обнаружил нём тхонъён–ккульппан (медовые булочки), решил попить чая, пока мои не вернутся.

Тхонъён–ккульппан (медовые булочки)

Вот, чаи гоняю. Напротив, меня, с другой стороны стола, за которым сижу, на стуле расположилась Мульча и, задирая голову, внимательно наблюдает за тем, что я делаю. От булочек она отказалась.

Естественно, в который раз «прокручиваю» в голове случившееся в агентстве и думаю – что дальше? Дело дошло до откровенного мордобоя. Это грань, за которой отношения не могут быть прежними. Как говорится, - нас ждут большие перемены и совсем не факт, что положительные. Впрочем, хоть я и не сторонник решения конфликтов подобным образом, но, в данном случае, не жалею. Сколько можно хороводы водить и разговоры разговаривать? Один удар в морду стоит тысячи слов. Особенно если эта «морда» просто не понимает человеческую речь.

Не знаю, чем в итоге закончилась бы драка, скорее всего - вызовом полиции, но внезапно, словно по канонам ТиВи сериала, откуда-то принесло СанХёна, который принялся «рулить». Кстати, до сих пор не знаю, откуда он взялся. Да ещё на пару с загадочно улыбающимся, словно Азазелло, КиХо. Мне тогда было не до вопросов. В тот момент у меня, как понимаю, начался «откат». Сначала я орал в кабинете у президента, что нанимался работать в музыкальном агентстве, а не в публичном доме. И если б знал, как тут обращаются с приличными людьми, то лучше бы удавился, чем стал остался в этой прошмандовне. Потом, чуть позже, рявкнул на девчонок, стесняющихся рассказать СанХёну всё, как было. Открыл им глаза на то, что они просто в ноль зае…ли своей тупостью, инфантилизмом и наивностью. Давно бы уже всё решили, если бы объединились, вместо того, чтобы бегать поодиночке в кабинет, жопу ЮСону целовать. И жаль, что он их всех там не вые…л и не высушил!

После этого меня, с трясущимися от негодования руками и губами выгнали прочь. Я попытался договорить, сообщить, что раз они от меня отреклись, то я всех их на одной штуке вертел и в жизни теперь на одном гектаре рядом срать не сяду. Однако прорваться обратно в кабинет не получилось. Походил под дверью, аки лев, попил водички у перепуганной секретарши, успокоился, плюнул и ушёл из агентства прочь, прихватив с собою ЁнЭ, как раз к этому моменту разжившуюся пропуском.

Согласен, - устроенная истерика выглядела со стороны более чем позорно. Совсем не по-мужски. Но, увидев плачущую СонЁн, я по-настоящему испугался. А нервы у меня не железные, а женские. Меня «сорвало». Наверное, снова я и ЮнМи внутри вразнос пошли. Хорошо, у меня руки пустые были, ничего в них по дороге не подвернулось. А если б в них винтовка была? Заряженная боевыми?Правильно, что меня стрелковой подготовки лишили. Психам оружие давать опасно…

- Чёт наши задерживаются. – говорю я Мульча. – Я бы им позвонила, но у меня телефон отобрали. Может, мы с тобой пойдём пока погуляем?

Мррр-ррр – одобрительно отзывается на предложение кошатина.

- Зайдём, где-нибудь, чего-нибудь, поедим. Мяса, например …

Мр-мр…

- Или, свежей рыбки?

Мр-мр-мр…

- Тогда, - одевайся. – командую я и смеюсь.

Мур-мур. – мурмыкает Мульча так, словно хихикает.

Вздыхаю.

- Не, - говорю ей я, - с гулянкой не получится. - Если будем вместе - моментом вычислят. А отношение ко мне и к тебе отнюдь не однозначное. Кто знает, что аборигенам в голову взбредёт? Лучше попробуем найти ноут или планшет СунОк и почитать новости. Чувствую себя, словно с необитаемого острова вернулась…

Мур-мур… - не спорит кошатина.

- Посуду сейчас только вымою. – говорю я, встаю из-за стола и слышу голоса со стороны входной двери. - Вон, кстати, наши вернулись.

Время действия: двадцать пятое октября, вечер

Место действия: дом мамы ЮнМи

Как в старые добрые времена, сидим втроём и смотрим телик. Вчетвером. Вместе с Мульча. Срок моей увольнительной истекает в двадцать три ноль-ноль, так что время побыть дома и посмотреть прайм-тайм новости, - есть.

Оказывается, мама и онни были на разбирательстве по вопросу ценных бумаг. «Разбирали» СунОк, а мама «выступала в группе поддержки» - сидела в зале и болела за дочь. Сегодняшнее рассмотрение закончилось ничем, слушание дела перенесли. Брызжущая энергией СунОк, размахивая руками, рассказала, сколько чуши понаписало обвинение в исковом заявлении, и как наш адвокат их лихо натыкал мордами в их же глупости. Короче, - победа будет за нами!

Это хорошо. Пусть хоть где-то будет победа. А то на моих фронтах – какая-то занудливая окопная война, перемежаемая редкими психическими атаками.

По этому поводу взялись праздновать будущий триумф и моё явление домой после долгого отсутствия. Я особо в разговоры не вступал, чувствуя себя морально уставшим после утреннего психа. Кроме этого, думал пришедшую в голову неприятную мысль – «наказание плохишей и восстановление справедливости, это, конечно, хорошо и правильно. Но, а если ЮСон накатает в полицию заявление о нанесении телесных повреждений? Во что это мне обойдётся?»

Сидел и, одновременно общаясь с семьёй, вспоминал положения уголовного кодекса. Получалось, что если «по максимуму», то обойтись мне может, скажем так, - дороговастенько. И несовершеннолетие не поможет. По уголовным преступлениям (а это откровенная уголовка) ответственность наступает с шестнадцати лет. На кой ляд я это устроил? Единственное вменяемое объяснение - мой мозг не успевает за жопой, мчащейся за приключениями. Но, опять же, повторюсь, - совершенно не жалею. Хорошо о подобной ситуации сказал Атос – «Вы сделали то, что должны были сделать, Д’Артаньян. Но, может быть, вы совершили ошибку».

Решив, что буду действовать по мере поступления неприятностей, перестал думать о будущих проблемах и задействовал весь ресурс мозга на осмысление произносимого СунОк, которой явно было что сказать. А точнее, - пересказать прочитанное ею в сети. Про Францию, про «Корону», про АйЮ, про ЧжуВона… Про всё, короче. Маме даже пришлось её просить остановиться. От онни я узнал, что директора конторы, который финансировал строительство торгового центра, всё ещё ловят. Наша заинтересованность - поймают его или нет, в том, когда начнут процедуру объявления компании банкротом. Если беглеца найдут быстро, то и она начнётся быстрее. А если вообще не найдут, то жернова судебного разбирательства будут крутиться медленнее и дольше. Но, поскольку СунОк при заключении контракта оплатила положенную государственную страховку, то деньги всё равно вернут. Только страховка была оплачена самая минимальная и поэтому денег вернут меньше, чем размер сделанной предоплаты. Однако, можно в страховую компанию не ходить, а дождаться делёжки имущества банкрота. Там можно получить больше, но потом. И не факт. Короче, онни терзают муки выбора и страх потери денег.

Про дядю не говорили. Мои эту тему не поднимали, а я не стал спрашивать. Пока по новой пили чай и разговаривали, пришло время ужина. Поели, сели телик смотреть. Новости. Из которых я, буквально вот узнал о том, что всех официальных участников корейской делегации во Францию представят к правительственным наградам. И, как говорится - «Тут я понимаю, что я пролетаю!». Ибо про гениального композитора и музыканта, который, собственно, горбом и потом слепил фундамент для случившегося триумфа, - в телике не сказали ни полслова. Ни в Париже про него не вспомнили, когда награды раздавали, ни сейчас. Теперь совсем понятно, почему не вспоминают о том, что в музыкальных агентствах есть конкурс авторов и композиторов. Неблагодарные.

« …К международным новостям.» - произносит с экрана молодая дикторша с примерно так с третьим размером груди. – «Террористическую группу, несколько дней назад проникнувшую на территорию нашей страны с целью похищения участницы известной корейской группы – Пак ЮнМи, настигло возмездие. Пришло оно, как говорится, - откуда не ждали. Как стало известно спецслужбам Республики Корея, по сведениям, полученным из специального источника, данная террористическая группа, по приказу лидера Пукхан, приговорена к расстрелу, как не выполнившая ответственного задания…»

- Так им и надо! – кровожадно произносит СунОк, - Будут знать, как ЮнМи воровать!

«Затравили дикими кабанами предварительно расстреляв из миномёта...» - озадаченно думаю я, переваривая неожиданную новость, и одновременно вспоминая реалии из своего мира. – «Или, из зенитки. Что-то мне это не нравится. «Как говорил один мой знакомый… покойник… «Я слишком много знал». И я уже знаю кое-что из того, чего знать не нужно. Как бы мне всё же какую-нибудь «секретность» не влепили… С запретом выезда за рубеж…»

«… В связи с полученной информацией, спецслужбы сообщили, что угроза жизни Пак ЮнМи миновала и личная охрана ей не требуется…» - сообщает дикторша заставив меня слегка отвесить челюсть.

Так вот он почему меня без секюрити из части выппинули! А они по-быстрому не существовавших террористов расстреляли и – свободны! От, деятели! Вы только посмотрите на этих бездельников!