Заморозь моё сердце

— Обряд? — меньше всего Ханс ожидал подобного.

— Ты думаешь, я всегда была такой — старой и мерзкой? Нет! Это всё проклятье. Моя милая мамочка прокляла меня за то, что я не уберегла волшебные бобы, за то, что простила соседа пекаря, который их и украл. Я была такой красоткой — сам король был бы не прочь… Но что вспоминать! — она жеманно пожала плечом, словно и впрямь была юной красавицей. — Я была… доброй, но добро только в сказках приносит счастье. Мать прокляла меня и превратила в старуху. Почти восемнадцать лет я выгляжу так мерзко! И чтобы я ни делала, как бы ни расчёсывала эти патлы, — она схватилась за голову, — как бы ни отбеливала кожу, — она сунула ему под нос свои сморщенные, похожие на птичьи лапы руки, — через минуту всё становится опять таким… отвратительным, — она сморщилась и зарыдала. — Впрочем, я знаю, что заклятие можно снять. Только вот — как?

— Но разве ведьме в этом нужна помощь?

— Дурак! А то стала б я просить! — она дала Хансу щелбан. — Я могу помочь кому угодно, могу наслать порчу, могу вылечить, могу сделать богатым, я много что могу, но ничего.. — она всхлипнула, — ничего не могу сделать для себя! Принц, пришедший из-за моря, должен найти обряд, пекарь, живущий по соседству, должен собрать всё нужное для него, только тогда проклятье будет снято!

— И где же его искать?

— Если бы я знала! Может, оно записано в книге, что хранится в замке у принца Чарминга? Или в лесу, у старой бабки, что живёт в дупле дерева? А может, его давным-давно съел волк-оборотень? Или оно зарыто под корнями какого-нибудь дерева? Ищи! А не найдёшь — вернёшься домой и забудешь про свою месть!

— Ты знаешь больше, чем говоришь, — он поймал её руку и сильно сжал, но старуха лишь рассмеялась ему в лицо и вдруг рассыпалась, превратившись в чёрный песок, который тут же разметал ветер, ворвавшийся в окно.

* * *

По дороге к замку Ханс в двух словах рассказал Фроди о том, что потребовала ведьма в качестве платы за магию.

— Ничего, что-нибудь да придумаем, — сказал Фроди, когда они въехали в просторный двор королевского замка.

Ханс обещал отцу не использовать титул, но, конечно же, велел доложить Чармингу, что аудиенции просит Ханс Вестергорд, принц Южных островов, путешествующий инкогнито.

Принц Чарминг был таким, каким сам Ханс всегда мечтал быть. Наследник трона, старший из двух сыновей, счастливчик, красавец, высокий и сильный, спокойный и уверенный в себе.

— Что привело тебя в наши края, принц Ханс? — Чарминг наверняка знал о том, что случилось в Эренделле. Такие новости быстро облетали соседние государства.

Ханс глубоко вздохнул, склоняя голову.

— Я вижу, вы в курсе, участником каких событий мне пришлось стать. Я не скрываю своего имени, ибо мне нечего стыдиться. Позвольте уверить вас, милорд, я не настолько виноват, как об этом судачат.

— Я и не собирался тебя судить, — Чарминг хмыкнул и подошёл ближе. — Ты действительно собирался казнить королеву Эльзу? — в его глазах загорелся искренний интерес. — А её сестру… Анну, кажется... Ты правда бросил её замерзать?

— Да, я был готов казнить Эльзу, — Ханс не отвёл взгляда. — Она была чудовищем, угрожавшим королевству! Я хотел их всех спасти! — воскликнул он. — И я не бросал Анну, я поцеловал её! Да, я не любил её, но разве я виноват в том, что не успел или не смог полюбить? А они повесили на меня всех собак!

— О, понимаю... Эти женщины, — Чарминг закатил глаза. — С ними вечно одни неприятности. Или она убегает от тебя, и ты страдаешь от невозможности быть с ней, или наоборот — вешается тебе на шею и от неё никак не отделаться!

— Мне нужна помощь ведьмы, что живёт рядом с замком. Я хочу доказать свою невиновность, но без магии это невозможно. Ведьма готова помочь мне, только если я добуду для неё описание обряда. В вашей библиотеке, возможно, есть то, что я ищу.

— Отец был весьма прогрессивно настроен, — Чарминг задумчиво потёр лоб. — Никаких разговоров о магии, никаких книг о магии: он велел выбросить из библиотеки всё, что так или иначе касалось волшебства. Если что-то завалялось, то об этом нет ни слова в каталогах, я уверен, а искать, перебирая книги… Для этого понадобятся годы. Не теряй времени здесь, ищи в лесу. Лес у нас чудной, скажу я тебе, чего в нём только нет. Да уж, наследство мне досталось — не позавидуешь.

Ханс только вежливо улыбнулся и не стал говорить, что трон — весьма неплохое наследство, даже если королевство захудалое.

— Вы можете оставаться в моём замке, сколько угодно, — предложил Чарминг радушно, звоном колокольчика вызывая слуг. — Утром мы с братом проводим вас до леса.

Но утром вместе с Чармингом в лес отправился только Ханс. Фроди решил расспросить жителей деревни.

Когда солнце стало клониться к западу, Ханс вернулся к условленному месту. Фроди ждал его и, было видно сразу, сгорал от нетерпения.

— Нашли, милорд? — Фроди взял под уздцы коня Ханса.

— Ничего. Только время зря потерял! — Ханс спрыгнул на землю и зашагал рядом со слугой. — Разве только видел волка-оборотня, который решил, что я знаю дорогу к какому-то дуплу, а потом стал торговаться, мол, расскажет мне всё, что надо, в обмен на моего коня. Пришлось пообещать спустить с него шкуру, и только тогда он залепетал что-то о духе дерева, — Ханс зло пнул камень, лежавший на дороге.

— Мы с тобой шли разными дорогами, а пришли к одному. Мне тоже про волшебное дерево рассказали. Тут есть одна девчонка, все зовут её Золушкой. Говорят, она столько плакала над могилой матери, что на ней выросло волшебное дерево. Может, это оно?

— И как нам это дерево найти? И как поговорить с его духом, если он там вообще есть?

— У её мачехи две дочери на выданье и огромное желание породниться с какой-нибудь королевской семьёй. Думаю, в этом наш шанс. Пока вы отвлечёте дам в гостиной, я пойду к этой Золушке и уговорю её, чтобы она отвела нас в нужное место.

— Что ж, попробовать можно, — с сомнением сказал Ханс.

Всю ночь Ханс ворочался и плохо спал, а утром за завтраком был хмур и неразговорчив. И до дома, в котором жила Золушка, они добирались в полном молчании. Но стоило открыться дверям особняка, как Ханс тут же преобразился. Очаровывать он умел не хуже принца Чарминга — если это было нужно. Не прошло и получаса, как Фроди тихо улизнул вслед за Золушкой на кухню. И никому дела до этого не было — всё внимание хозяек было поглощено разговором с Хансом. О, как же, настоящий принц! И хотя они вскользь упомянули, что и до их глуши добралась история про него и Эльзу, ему не составило труда убедить их в полной своей невиновности. Глупые курицы, они готовы были проглотить любую ложь, лишь бы кормил ею наследный принц.

Не прошло и получаса, как вернувшийся Фроди дал понять, что добился успеха. Ханс с облегчением откланялся, убедив хозяйку и её дочек, что непременно навестит их снова.

— Ну что? — с нетерпением спросил Ханс, едва они вскочили в сёдла.

— Она будет ждать нас как стемнеет, у леса. Боже, что за девушка! — Фроди мечтательно вздохнул. — А как она поёт… — он был до краёв наполнен ожиданием встречи с Золушкой и оттого беспечен и уверен в самом счастливом исходе. И Хансу хотелось ему за это голову свернуть.

Время до встречи тянулось невыносимо долго, а больше всего на свете Ханс ненавидел ждать. И как назло Золушка немного опоздала. Фроди расцвёл и едва не растерял всё своё обычное красноречие, когда она появилась, да и Золушка зарделась и всё теребила свой передник. Хансу пришлось поторопить их, а то они, кажется, вовсе забыли, зачем встретились.

Идти далеко не пришлось. Дерево, к которому привела их Золушка, стояло на небольшой полянке почти у кромки леса и склоняло ветви с тонкими золотыми листьями к самой земле. Если прислушаться, в их шелесте можно было услышать тихий напев. Золушка нежно прикоснулась к ветвям, и те погладили её по лицу.

— Мамочка, — она встала перед корнями дерева на колени, — мамочка… Можешь ли ты мне помочь?

Из воздуха соткалась призрачная фигура — женщина стояла возле ствола и смотрела на Золушку с тоской и печалью. Золушка протянула к матери руки и всхлипнула.

— Не плачь, милая, всё наладится. Всё будет хорошо. Судьба твоя скоро переменится, я знаю. Чем помочь тебе сейчас, дитя? — то ли произнесла женщина, то ли прошелестело дерево.

— Мои друзья, — Золушка оглянулась на застывших чуть поодаль Ханса и Фроди, — они ищут обряд, который поможет ведьме вернуть молодость. Может быть, ты знаешь что-нибудь об этом?

Ветви закачались, как от ветра, хотя никакого ветра не было и в помине.

— Что-то кричали птицы, которые гнездятся в моих ветвях, — услышал Ханс, — что-то шептал дождь, дающий мне влагу, что-то знают мыши, которые живут в моих корнях… Я помогу твоим друзьям, моя хорошая. Подожди.

Золушка радостно улыбнулась, снова оглядываясь на них.

— Интересно, что она попросит в уплату, — пробормотал Ханс, кивая на Золушку.

— Она делает это по доброте душевной, а не из корысти, — так же тихо произнёс Фроди. Ханс только усмехнулся, услышав это.

Шли минуты. Ханс терял терпение. Он уже собирался поторопить Золушку, как дерево снова зашелестело, ветви задрожали:

— Запоминайте, запоминайте. Накорми молочно-белую корову плащом, алым как кровь, дай ей отведать туфельку из золота, пусть съест она жёлтые, как кукуруза, волосы и даст молоко. Выпей молоко и обретёшь то, что утеряно!

— И это всё? — не выдержал Ханс. Звучало это, как бред сумасшедшего.

Но ответа не последовало. Ветви оплели Золушку, провели по плечам и щекам, вытирая слёзы, и дерево замерло, едва слышно вздохнув.

— Мне надо бежать домой! Если мачеха хватится — изобьёт, обязательно изобьёт. Пусть вам, милостивые господа, сопутствует удача, — и Золушка, поклонившись и бросив смущённый взгляд на Фроди, бросилась бежать по тропинке. Фроди сделал движение следом, словно привязанный к ней незримой нитью, но Ханс вцепился в его плечо.

— Ты запомнил?

— Да что тут помнить? — Фроди всё не мог глаза отвести от тропинки, по которой убежала Золушка.

— Повтори, — потребовал Ханс, и Фроди покорно повторил. — И перестань страдать по этой девице! В ней нет ничего особенного.

— Нет, есть, — тихо сказал Фроди и улыбнулся.

* * *

— Повтори ещё раз! — снова воскликнула Ведьма. — Не верю, не верю, что у вас получилось!

— Я уже повторил с десяток раз. Не пора ли тебе выполнить свою часть сделки? — спросил Ханс. Ночью кухня ведьмы выглядела совсем иначе, словно лунный свет проявлял всё, что было сокрыто от людских глаз днём. И Хансу очень хотелось убраться отсюда как можно быстрее.

— Выполню, выполню, можешь не сомневаться, — Ведьма крутанулась, обдавая его запахом гнили, хлопнула в ладоши, и в кухне стало светло, как днём. А затем она взяла с полки банку и бросила из нее в стоящий на огне котелок щепотку серого порошка, смела крошки со стола и добавила следом, пропела что-то, щёлкнула пальцами. Варево вскипело, выбрасывая в воздух ярко-алые искры. — Ну вот и всё! Держи, принц, — большой ложкой она налила зелье в небольшую склянку и закупорила тёмной корявой пробкой. — Не бойся, не выльется. Держи.

Ханс забрал из её рук тёплый на ощупь сосуд.