Сэйрю

Она сняла обувь и носки, положила у края воды и приподняла подол кимоно — будто Хаку дал бы ей промокнуть. Тихиро сделала шаг, другой — ноги ступали по поверхности, словно по холодному мрамору. Если она и удивилась, то все равно не стала останавливаться. От ее ступней по воде пошла белая рябь.

Хаку хотел показать ей, что это не иллюзия. Он взял ее руку в свою и поцеловал костяшки пальцев, а затем кончики. Его переполняли любовь и те чувства, которые приходят со взрослой жизнью, а затем… Затем…

Хаку больше не мог оставаться там. Он отделился от нити судьбы и открыл глаза — тяжесть реки давила на лицо, грозила унести в мир мертвых. Хаку сменил обличие на истинное и вытолкнул себя хвостом на поверхность. Пробив толщу воды, он вынырнул, и гребень волны заискрился на солнце россыпью бриллиантов.

Хаку решил записать стихи немедленно, пока не забыл. Он оторвал от тела крупную чешуйку и велел воде начертать на ней нужные иероглифы.

Расстались вчера

Иль тысячу лет назад?

Не все ли равно?

Тепло руки на плече

По-прежнему я храню.

* * *

— Вот, — Хаку бросил свитки на стол. Юбаба уставилась на них как на дохлую рыбу.

Она отвлеклась от конторских книг, широко развела пальцы, и свитки развернулись сами собой. Юбаба проглядела каждый, считав не только слова, но и намерения, и не смогла найти недостатков. Все в точности, как она просила.

— Местами весьма сентиментально, — фыркнула Юбаба, рассерженная тем, что Хаку справился с заданием. — Не думала, что в тебе есть романтическая жилка.

Она щелкнула пальцами, свитки свернулись и полетели в один из многочисленных ящиков стола.

Хаку почувствовал, как бремя договора спало с плеч. Непривычно легкий, он завис в паре сантиметров от пола.

— Прощай, Юбаба, — сказал Хаку без капли сожаления, слишком уж радостно было на душе. — Сомневаюсь, что мы когда-нибудь встретимся.

— И ты прощай, — Юбаба недовольно скривилась.

Хаку вышел из купален, прогулялся по окрестностям и направился к берегу. Он глубоко вдохнул запах травы, свежести и далеких котлов, а затем принял истинное обличье и взмыл в небо. Легкий перезвон «музыки ветра» сопровождал его в полете к новым приключениям.

Юбаба же поместила стихи Хаку в рамки и развесила где-то в немыслимом лабиринте роскошных залов.