КАРПУХИН
- Автор: Григорий Бакланов
- Жанр: Советская проза
- Дата выхода: 1967
Читать книгу "КАРПУХИН"
А шофер только успел заметить белое мелькнувшее в луче лицо, и нога сама нажала тормоз. Потом — удар, от которого он зажмурился, внутри у него все оборвалось.
Машина стояла. Было тихо. Качалась цепочка на ключе. Шофер сидел в кабине не шевелясь. И тут услышал он стон, едва внятный. Задрожав, шофер выскочил из кабины к сбитому им человеку. И еще не добежав, понял: ошибся. Этот уже не мог стонать. Он лежал, как лежат только убитые, и на асфальте блестела при лунном свете вытекшая из-под головы его лужица.
— Сволочь ты! — стоя над ним, сказал шофер зазвеневшим голосом. — Что ж ты со мной сделал?
Но никто не слышал этого, как не слышал и того, что делалось сейчас в его душе. Он отошел, сел на подножку кабины. И впервые за взрослую, трудную, сложную жизнь ему захотелось заплакать. Заплакать над собой, над всей своей вот так вдруг поломавшейся жизнью.
Мотор машины еще дышал жаром, но он уже начинал остывать. И на асфальте остывал человек, недавно еще живой. И студенистая лужица крови, в которой утонули его непросохшие волосы, больше не расплывалась.
Потом далеко на дороге мелькнул свет. Исчез. Снова мелькнул. И побежал на повороте по белым столбикам, Они засветились на возвышении дороги над чернотой и туманом поля. Шофер хотел встать, выйти на середину дороги и поднять вверх руки. И он уже встал и пошел было, но в последний момент, увидев этот быстро надвигающийся свет, словно судьбу свою увидев, метнулся вдруг в сторону и побежал.
Он бежал по полю в темноте, падал, вскакивал и снова бежал. Наткнувшись на стог сена, остановился. Задыхающийся, оглянулся назад. На возвышении дороги в ярком свете ходили люди. Шофер заплакал, один, стоя у стога сена в темноте, и пошел обратно. Потом пошел быстрей, потом побежал.
Там-то, в поле, когда он, опомнившись, возвращался, и поймали его случайно оказавшиеся поблизости прицепщик Федька Молодёнков и пастух, старик Чарушин. Оба были выпивши, шли, не зная куда, и, увидев бегущего человека, кинулись к нему.
Вели его, вырывающегося, победно. Издали кричали: «Ведем! Здеся! Не ушел!» И так держали за обе руки, что едва не выворачивали их. Особенно Федька Молоденков, который и без того не знал, куда силу деть.
Из темноты вытолкнули его на свет фар как раз в тот момент, когда подъехала еще машина. Какие-то люди выскакивали из нее, изо всех дверец; ослепленный в первый момент, он плохо видел, плохо соображал. Люди столпились вокруг убитого, там сразу голоса смолкли. Другие подошли к нему. Торопясь, он пытался объяснить, рассказать им, как было, но они отводили от него глаза. Один подошел ближе, вгляделся пристально:
— Пьян, гад!
И плюнул ему в лицо. Шофер даже не мог вытереться: его все еще держали за руки.
Потом появились сразу две машины. Они светили фарами на дорогу, на убитого, приехавшие громко спорили сразу на много голосов, и среди этих людей замелькали милицейские фуражки. Кто-то распорядился, его отвели и посадили на подножку его машины. Пастух добровольно остался охранять, а Федька Молоденков что-то рассказывал в толпе, громко крича и махая руками.
Орудовцы раскатывали по асфальту рулетку, измеряли, записывали, а шофер сидел на подножке, не участвуя во всем этом, происходящем вокруг него. Он покорился. В сознании его образовались провалы, он плохо слышал и не помнил, когда кто появился. Голоса, чернота ночи и полосовавший ее свет — все это отчетливо слилось в единое ощущение несчастья, опустившегося на него и отделившего от всех. Иногда новые люди подходили на него смотреть и отступали в тень.
Только незнакомый шофер, жалея, дал папироску и, загородив от всех, протянул прикурить.
— Жизнь наша шоферская: впереди — баранка, позади — Таганка, — сказал тот, не умея ободрить иначе. И вот эту жалость к себе он почувствовал остро. Ему захотелось что-то сказать этому шоферу, единственному из всех, понявшему его, но он только курил, жадно глотая дым, и у него дрожали пальцы, рассыпая искры, и жалкая улыбка, которой сам он не замечал, комкала его лицо. И шофер, свой брат, дал ему еще несколько папирос; а потом, зачем-то оглянувшись, полез в кабину его машины и выключил фары. Просто чтоб не садились аккумуляторы.