Баллада о Куликовской битве

Орис Орис
Баллада о Куликовской битве

«Книги, собранные в цикле «Исторические произведения», состоящего из 10 изданий, частью которого является и данная книга, были написаны Орисом с целью возродить в подрастающем поколении священную историческую память о завоевании Русью и Россией своей свободы и государственности в борьбе с внешними и внутренними врагами».

Баллада из цикла «Ветеранам всех войн за Россию посвящается» посвящена событиям известного исторического сражения в 1380 году на Куликовом поле, считающимся поворотным в освобождении Руси от чужеземного господства! Дружина Великого князя Московского у реки Дон разбила войско Мамая — военачальника Золотой Орды, за что получил прозвище в поколениях — Донской. Русь рассеяла, истребила, стерла с земли эту грозную завоевательную силу, веками разорявшую наши народы и встала на путь объединения земель русских в единое независимое и сильное государство.

Мысли-размышления князя перед боем с самого начала настраивают на решительное противостояние врагу, дабы скинуть бремя татарского ига. Кинутый клич бить врага показал и соратников по духу, так и продавшихся иноземцам князей. Дружина же, собранная со всех откликнувшихся княжеств постоять за честь русскую, шла на смертный бой.

Обдумывание плана битвы, подготовительные сооружения на фоне красоты и спокойствия природы создают контрастное напряжение. Невольно задумываешься над тем, что каждый человек, пришедший сюда отдать свою жизнь за свободу земли родной, испытывает глубокое чувство патриотизма и веру в успех похода.

И вот, настало утро. Повержен Челубей, а с ним и дух полчища татарского. Пересвет, хранимый Господом, поверг его в поединке. И сошлись кони и люди в смертельной схватке, в которой чувствуешь себя участником, повергая врага безжалостно.

Дмитрий Иванович (впоследствии — Донской,

А ныне же — Великий князь Московский),

И рядом с ним князья: Серпуховской,

Волынский, Муромский,

Полоцкий, Белозёрский

С дружинниками ехали верхом,

Вздымая пыль на столбовой дороге…

И все молчали, думая о том,

Чем обернётся битва им в итоге…

Великий князь, волнуясь,

вспоминал

Последний разговор

с послом Мамая,

Где тот ему открыто

угрожал,

На дань просроченную

гневно намекая.

Но дань князь и не думал

отдавать,

Что хану дал понять

на речке Воже,

Когда он разгромил

Мамая рать…

И ныне повторить

готов был то же!

Полмесяца назад,

у крепости Коломна,

Он, наконец-то, смог

всё воинство свести

В один, большой «кулак»,

чтобы его достойно

Оружием снабдить

и к Дону повести.

Он знал: с такою ратью

русская земля

Во все века ещё

ни разу не встречалась.

Гордился князь, что лично им,

с Кремля

Дружина со всех княжеств

собиралась.

Их — тысяч, эдак, пятьдесят…

Легко со счёта сбиться…

Бойцов дружины, что за Русь

готовы Жизнь отдать!

Чтобы врагам всем доказать,

что русские границы

Никто и никогда теперь

не смеет нарушать!

Из русских княжеств: Галичи,

Смоленска и Калуги,

Из Углича и Пскова, и,

конечно, из Москвы,

Из Мурома и из Твери,

Великого Устюга

Смогли князья прислать полки…

И только из Литвы

Не стали присылать.

И из земель рязанских,

С Нижегородско-Суздальских,

от Киевских князей

Полков не дождались…

Пред игом басурманским

Предатели-князья

давно уж продались…

В дружине — сорок восемь тысяч

конников в доспехах.

В руках имея меч, кинжал

иль длинное копьё,

В бою сметут они врага!

И нет для них помехи

В их устремленьи защитить

Отечество своё!

А также, может, тысяч пять

всадников-копейщиков,

Что, хоть и не защищены

доспехами, но всё же

Внезапно могут нападать

на пеших арбалетчиков

Или, в бою добив врага,

победу приумножить…

На пеше войско тысяч пять

всех лучников придётся,

Да арбалетчиков-стрелков,

быть может, тысяч шесть…

Но больше всех — копейщиков,

кто с их копьём столкнётся,

Тот либо скрючится от ран,

либо же примет смерть…

Ещё здесь прочий нужный люд:

лихие ополченцы,

Да знаменосцы, трубачи,

литаврщики, однако,

Да барабанщики-певцы

и всякие снабженцы,

Что позаботиться должны,

чтоб был еды запас…

К пятнадцатому августа,

идя по трём дорогам,

Всё воинство российское

к Коломне добралось,

И было сформировано,

в конце концов, в итоге

Всё, что для будущей победы

применить пришлось.

Дружинники возглавили

сто семь отрядов конных,

Пехоту же составила

всех ополченцев рать.

И пять отличнейших полков

сформировав в Коломне,

Князь через реку их Оку

решил переправлять.

Дмитрий Иванович один

«Большой» возглавил полк,

По разным флангам от него -

полки «обеих рук»,

А впереди — «Передовой»,

чтоб совершить рывок!

Ещё — «Засадный», чтоб напасть

в бою внезапно, вдруг.

И в устье речки Лопасни,

наладив переправу,

Через Оку войска в ночи

все дружно перешли

И, быстро запрудив собой

пологий берег правый,

Колоннами походным маршем

все на Дон пошли…

…Великий князь вздохнул,

прервав свои воспоминанья,

Князьями и дружинниками

плотно окружён…

Вдруг перед ними из травы

взметнулась чаек стая,

Тем самым как бы говоря:

там, за холмами — Дон!

Жара. Начало сентября.

Ещё не «бабье лето».

Устали люди. Но привал –

всего на шесть часов!

За это время подыскать

князья должны то место,

Где можно было бы начать

строительство мостов.

Нашли! На левом берегу,

там, где река Непрядва

Всем мелким своим устием

впадает в реку Дон…

Трудились воины в жаре,

рубая лес отрадно,

И натянули два каната,

чтобы с двух сторон

Брёвнами соединить

мост через Непрядву,

Чтобы пеших воинов

выдержал бы он.

…Наконец-то, третий мост,

с виду неприглядный,

К вечеру седьмого дня

всё ж был сооружён!

…Пурпуром буйствовал закат…

В нём брызги янтаря

Венчали неба позолоту

царственной короной,

И окунались в негу дня

седьмого сентября,

Чтоб безмятежно виться вдаль

по тонкой глади Дона…

И ничто не предвещало

страшного сражения, -

Вечер был хрустально чист,

воздух в нём — лучист,

Ночь предательски звала

в дрёмы погружение,

И поспать всех призывал

иволговый свист…

Князь Димитрий наблюдал

за ходом переправы,

Мысли разные плелись

в его голове…

Но он чётко сознавал,

что не ради славы

И, тем паче, не за деньги

правит он в Москве!

Жизнь готов он положить,

чтобы поскорее

Земли русских княжеств всех,

как одно, сплотить,

Чтобы стали все князья

преданней, мудрее

И хотели бы Отчизне

преданно служить.

Чтоб от южных, ветряных

берегов балтийских,

От Дуная до Каспийского,

Чёрного морей,

Простиралась бы земля,

званая «российской»,

И чтоб жили все народы

счастливо на ней.

И поэтому он должен

выиграть сраженье!

И поэтому не может

он не победить!

«Боже правый, дай Мамаю

завтра пораженье,

Чтоб не смог он ни другим,

ни Руси вредить!..»

…Те, кто реку перешли,

не расходились сразу,

А на правом берегу,

прямо у реки,

Сливались, в соответствии

с коломенским приказом,

В отдельные — пехотные

и конные — полки.

Когда через Гусиный Брод

переправлялись лучники,

Тяжёлые копейщики

верхом на лошадях,

На них наткнулись невзначай

мамайские лазутчики,

Но были биты и едва

укрылись на холмах.

…Всё войско переправилось

поближе к полуночи,

Пехота вся — копейщики

и лучники-стрелки,

За ними — арбалетчики,

а также люд весь прочий…

И чтобы враг не смог напасть

со стороны реки,

Тотчас же все мосты сожгли.

И, для успокоения,

Оставили отряд стрелков –

за речкой присмотреть,

А коль чего, — предотвратить

в наш тыл проникновение,

И знак подать, чтоб на подмогу

смог резерв поспеть…

Вот здесь, где воды из Непрядвы

влиться в Дон готовы,

Есть поле между речками

Нижний Дубяк и Смолка.

За то, что много куликов,

названье — «Куликово»!

Не знамо, сколько птичьих стай

живут в траве высокой!

Но князь Димитрий так смекнул:

коль сила у Мамая

Вся в коннице заключена,

то будет наипаче

Ту силу между рек зажать,

простора не давая,

Дабы скакали скакуны

подобно старым клячам…

Чуть более одной версты –

в длину, да в междуречье

Всего лишь только полверсты…

Да ямы и овраги…

О том, чтоб коннице гульнуть,

не может быть и речи!..

Дружинникам же удалым

не занимать отваги!

Чуть от Непрядвы отойдя,

на поле, меж холмами,

Князь Дмитрий в самом центре свой,

«Большой», поставил полк,

А оба фланга укрепил

ещё двумя полками –

Копейщиков и лучников –

чтоб совершить наскок.

Встречать же конницу врага,

подняв её на копья,

Прикрывшись мощными щитами,

будет пеший люд.

«Сторожевой» же полк пред ними,

вбивши в землю колья,

Взяв копья и рогатины,

к резерву отойдут.

«Засадный» полк, в лесу скрываясь,

будет самым мощным,

Ведь в этот полк отборнейшая

конница войдёт!

И если вдруг понадобится

помощь войску срочно,

То эта конница внезапно

с тыла нападёт!

Да, и ещё большой резерв

был у реки построен -

На всякий случай, если вдруг

какой-то фланг прорвут…

Но в этом случае сам князь

был за свой тыл спокоен:

Ведь всадники резерва вмиг

атаку отобьют!..

…Уж ночь прошла.

Рассвет настал…

Но Мамая нет и нет…

От дозорных, что вокруг, -

также никаких вестей…

Пешие устали ждать…

Князь меж тем созвал совет:

Как и победу одержать,

и многих избежать смертей…

Поближе к десяти часам,

князь, белу лошадь оседлав,

Поехал по своим полкам,

чтоб боевой повысить дух.

Увидеть войско всё желая,

он проезжал по всем рядам,

И громко-громко говорил,

чтоб слышали его вокруг:

«Не мы в том, други, виноваты,

что собрались на этом поле,

И не на наши Души ляжет

в бою сем за убийства грех!

Но токмо знамо, что нельзя нам