Мы купили книжный магазин. Как исполнить мечту книголюба и (почти) не сойти с ума от счастья и читателей

Приятная фрау Д., которая ищет хорошую книгу для своего отпуска, просит что-нибудь посоветовать. Я в восторге от романа, который сейчас читаю, и рекомендую его. Ингредиенты: глухой ребенок, ферма где-то в США, разводят собак. На самом деле меня ничего из этого особо не интересует, но тем не менее роман захватывает и увлекает. Фрау Д. настроена скептически, ее тоже не очень интересует разведение собак на американском Среднем Западе, но она поддается моему энтузиазму. Единственное, что важно для нее, — чтобы не было трагедий; в конце концов, она в отпуске и не хочет расстраиваться. Фрау Д. работает в хосписе.

На выходных я дочитываю толстую книгу до конца. Меня охватывает паника. И речи не может быть о счастливом конце! Полный депрессняк! В свой выходной я спускаюсь в темный книжный магазин, ищу номер мобильного телефона фрау Д. в файле клиентов на компьютере и отправляю ей СМС-сообщение: «Пожалуйста, не читайте дальше! Все умрут. Даже собака!» Ответ не заставляет себя ждать: слишком поздно.

И каждые несколько лет попадается книга, первые двадцать страниц которой я читаю, затаив дыхание. Я заставляю себя читать медленно, впитывая язык, хотя и предпочла бы проглотить разом, чтобы быстрее понять, продолжится ли в том же ключе, как началось. Совпадает ли заявленное с содержимым. И если совпадает, то я превращаюсь в миссионера: хочу, чтобы люди, которые мне небезразличны, да и все остальные тоже немедленно прочитали эту книгу. Немедленно. В такие моменты я совершенно уверена, что выбрала правильную профессию, что другой и быть не может и что нет ничего важнее, чем донести эту историю до как можно большего количества людей. Я бы с удовольствием раздавала такие книги бесплатно, иногда мне не хочется их продавать, зарабатывать на них деньги. «Здесь не страшно» — неприметная книга с деревьями на обложке, автор мне незнакома — Моника Хельд, но я прочитываю роман за одну ночь. Тема нелегкая: история любви между человеком, пережившим Освенцим, и человеком, родившимся после войны. Нам нередко приходится слышать от покупателей что-нибудь наподобие «Ну сколько можно с этими старыми байками» или что книга слишком трагична и, вероятно, не подойдет для чтения на зимних каникулах в перерывах между лыжными трассами и вечеринками в горной хижине. Первым, кому приходится ее прочитать, становится Оливер. Не совсем по своей воле: с его стороны кровати возвышается груда непрочитанных книг, и этого романа определенно не было в списке. Но иногда я могу быть очень напористой, и тогда он понимает, что ему не остается ничего другого, как исполнить мою просьбу. Примерно на полпути он признается, что на такие темы скорее предпочитает нехудожественную литературу, но дочитывает роман, и слезы бегут по его лицу. Это работает.

Мне нужно обязательно познакомиться с автором. У меня получится. И мне можно. Это еще одна из тех возможностей, за которые я обожаю свою работу. Я приглашаю ее в Вену на чтение, организую мероприятие, преследуя только собственные интересы, потому что прежде всего я хочу познакомиться с автором этой замечательной книги. Что это за женщина, которая пишет такие истории, одновременно настолько смешные и грустные, нежные и безжалостные, что вызывают у меня ощущение, будто каждый, кто мне дорог, должен выйти из магазина, неважно, моего или другого, — главное, с этой книгой в руках.

Я пишу рецензию в литературный раздел крупной австрийской ежедневной газеты, она получается очень личной, но я согласовываю ее с редактором. В конце концов, книга затронула меня настолько глубоко, что мне бы ни за что не удалось написать «обычную» рецензию, и я все-таки больше не литературный критик, а книготорговец, так что написать рецензию для меня — что-то из ряда вон. Все хорошо, пока я не открываю свою страницу в «Фейсбуке»◊[16] в воскресенье утром: какая-то женщина недовольна субъективной статьей «самопровозглашенного литературного критика» и злобно обвиняет меня в том, что моя рецензия — это откровенная реклама мероприятия, которое должно состояться на следующий день. «Почему редакторы так упорно воздерживаются от того, чтобы указать новоиспеченному рецензенту, что литературная критика — это не просто анонсы мероприятий и лайки в социальных сетях?» И это у всех на виду. В «Фейсбуке»◊. В воскресенье утром.

На глаза наворачиваются слезы: не потому, что ей не нравится мой текст, а потому, что она, по всей видимости, совсем не поняла, что я хотела сказать. Речь совсем не обо мне, не о моей репутации рецензента и не о предстоящем мероприятии. Для меня речь идет о самой трогательной книге о холокосте, которую я когда-либо читала, не считая, пожалуй, «Прощания с Сидонией» Хакля, но мне тогда было восемнадцать лет. Я не заработала на этом ни цента, мне было бы абсолютно все равно, если бы мое имя нигде не появилось, а сорок человек, которые придут в этот раз, приходят на каждое чтение — даже на те, на которых выступают неизвестные авторы и о которых заранее не сообщается в газетах.

С Моникой мы встречаемся за день до мероприятия. На встречу она является вместе со своим редактором, и с первой минуты я влюбляюсь в обеих. Кажется, как будто я давно знакома с этими двумя яркими, остроумными женщинами, и, хотя я работаю по графику с девяти до шести, решаю провести весь день с ними: показываю им Вену, мы пьем кофе в «Браунерхоф», гуляем по центру города, затем отправляемся есть шницель.

Когда вечером мы сидим перед публикой, набившейся в наш небольшой магазин, у меня возникает ощущение, что мы с Моникой Хельд знакомы целую вечность. Она зачитывает отрывки текста, я задаю несколько вопросов, после чего уступаю место собравшейся аудитории. Наступает мертвая тишина. И держится довольно долго. Пока один джентльмен не поднимается — он с дрожью в голосе благодарит за эту встречу, женщина с последнего ряда присоединяется к нему. Оба выражают признательность автору за то, что она написала эту книгу и прочитала им! И когда через несколько дней одна покупательница рассказывает, что записалась в своем приходе на поездку в Освенцим, что раньше никак не могла на это решиться, а из-за встречи, с поддержкой этой книги, она сможет увидеть все это, и когда через неделю один учитель говорит, что включит книгу в список экзаменационных вопросов для выпускных экзаменов, и когда через полгода пожилая женщина благодарит меня за статью в газете, потому что именно через нее она наткнулась на эту книгу и с тех пор подарила ее десяткам друзей, — именно тогда у меня снова возникает ощущение, что я выбрала единственно правильную для меня работу. Понимание, зачем мы все это делаем, зачем работаем круглые сутки и постоянно, даже в свободное время, пытаемся сделать магазин лучше, оформляем витрины по выходным и печатаем списки для школьных книжных столов по вечерам. Как раз ради подобных моментов и встреч.

Известный американский писатель Джонатан Франзен приезжает в Вену! На театральной сцене он прочитает свою новую книгу, и издательство предлагает нам совместно организовать мероприятие. Нам! Не кому-нибудь из крупных сетевых книжных магазинов, нет, именно нам, и, конечно, мы не можем отказаться. Большая честь. Это же Франзен! Его известный роман «Поправки» — одна из немногих книг, которая одинаково нравится и мне, и Оливеру. А тут — Вена! У нас! Все судорожно спланировано и просчитано: издатель берет на себя оплату автору, нам нужно найти ведущего и актера, который прочитает текст на немецком. Часть денег с продажи билетов и книг достанется нам, но, возможно, даже не покроет все расходы. В конце концов, такое мероприятие — большая честь для нас.

Нам удается уговорить литературного редактора крупной немецкой газеты стать ведущей, соглашается и актер «Бургтеатра», которым я очень восхищаюсь, правда, выходит гораздо дороже, чем планировалось, но это неважно, потому что мы работаем над самым важным литературным событием года.

С самого начала все идет не по плану. Автору не приходит в голову прислать заранее выбранные им отрывки текста, чтобы актер подготовился к чтению. Актер возмущается, потому что он профессионал и не хочет выходить на сцену не прорепетировав. И хотя с ведущей мы уже договорились о гонораре и сняли для нее номер в дешевой гостинице, мы все равно не можем набраться смелости узнать у актера его почасовую оплату. В какой-то момент все это кажется маловажным, потому что я стою перед заполненным до отказа театром и жду Джонатана Франзена. Он уже опаздывает на полчаса, а нам еще нужно обсудить отрывки текста, которые он прислал по электронной почте несколько часов назад и которые оказались слишком длинными, ведущая тоже хотела бы у него кое-что уточнить. В тот момент, когда я начинаю сомневаться в уровне своего английского для встречи лицом к лицу со звездным автором, он выходит из такси, направляется ко мне длинными шагами и на довольно хорошем немецком извиняется за опоздание: он встречался с родственниками и не заметил, как пролетело время. Я бормочу что-то про отрывки текста, веду его к актеру и пытаюсь объяснить, что выбранные главы слишком длинные и нужно быстро внести правки. Актер лишь подмигивает мне, хватает Джонатана Франзена за руку, и они исчезают в гримерке. Я уже не помню точного хода событий в тот вечер, знаю только, что никаких серьезных катастроф не произошло. Ведущая была великолепно подготовлена, Франзен очарователен, актер — намного больше, чем просто «немецкий голос текста». Мы без конца продаем книги, Франзен целый час раздает автографы, я осторожно спрашиваю актера, не желает ли он получить свой гонорар прямо сейчас.

— Мне заплатит издательство!

— Нет, это нужно сделать нам.

— Но вы же всего лишь небольшой книжный магазин!

— Да, мы всего лишь небольшой книжный магазин.

— Ну и всё тогда.

— В каком смысле всё?

— Именно всё. Можно мне одну книгу с подписью автора?

И такие люди встречаются. Талантливые актеры, знаменитые и дорогостоящие. Но иногда они просто классные. И когда я вижу его в роли Гамлета в «Бургтеатре», у меня возникает ощущение, что на сцене стоит мой друг, даже если он меня вовсе не помнит.

Вечер заканчивается дорогим ужином, слава богу, за счет городского совета по культуре. Издатель, ведущая, несколько человек из театра и два австрийских писателя, один из которых действительно большой поклонник Франзена. Этот вечер прекрасно описан в романе Томаса Главинича «Это же я».

Я совершенно не разбираюсь в музыке. Знаю только, что то, что играет наша басистка дэт-метал-группы, слишком громко для меня и что мне нравятся низкие, хрипловатые женские голоса. Я слушаю классическую музыку, The Beatles, Wir sind Helden и иногда даже радиостанцию хитов Ö3. Моя коллега Барби понимает, что мне может понравиться, и дарит мне на день рождения диски со сборниками музыки, из которых я с удовольствием переслушиваю по крайней мере две трети. В этом она хорошо разбирается. И у нее есть свои кумиры, большинства из которых я не знаю, только иногда слышу, как коллеги обсуждают концерты в подсобке, и замечаю мешки под глазами после долгих вечеров в Arena или WUK[17]. Однажды она волнуется: австрийское издательство выпускает книгу Бликсы Баргельда. Это имя я уже где-то слышала, да и название группы Einstürzende Neubauten мне знакомо. «Я очень, очень хочу устроить книжный стол, когда он приедет в Австрию. Сможешь организовать это для меня?» Такое случается редко, чтобы кто-нибудь проявил желание провести книжный стол, поэтому я сразу же передаю ее пожелание издателю. Конечно, без проблем. Через несколько недель появляется не только дата проведения книжного стола, но и приглашение на чтение в Санкт-Пёльтене, включая ужин с Бликсой Баргельдом. Коллега вовсе не радуется: личная встреча с кумиром иногда может не оправдать ожиданий. Если уж она и отправится туда, то точно не одна. Поэтому мы идем вместе. Я работаю до вечера, быстро забираю ребенка с тренировки по карате, подвожу до дома, и вот уже мы с коллегой мчимся в сильный снегопад по магистрали. Барби берет в дорогу диски, у нее есть сорок минут, чтобы познакомить меня с музыкой Einstürzende Neubauten. Это отчасти удается.