Шлемазл

Наколят купола. Я в ящик не спешу ,

Но тут уж как пойдет, и в ахуе спокойном

Я все снесу. Кряхтеть не буду и бурчать.

А смерти не боюсь, там пассажиров четких

Сортировка. У Господа в чертогах лабиринт,

И нет путей в обратку. Тебе не соскочить,

Сиди, замри! Не верь! Не бойся! Не проси!

А совесть, блин, химера, гной души,

В терпилу превращает правильных людей.

От ней свернется кровь и изблюешь кишки,

Просрав свой фарт и жисть на косяки.

Офелия! Хоть ты и шмара, чисто блядь,

Напомни мне, кого пора шмалять!

Изя стреляет в потолок из самопала. Сверху сыплются блестки и конфетти, шум оваций и аплодисментов. Изя с достоинством раскланивается. Марк и Август вяло хлопают.

Изя надевает на себя сорочку, Марк и Август переглядываются.

МАРК: Стоп! Снято! Конгениально, но маме не понравится.

АВГУСТ: Да и папа твой, я знаю, не любит напоминаний про бурную молодость.

ИЗЯ: Папа любит банковское дело. Это ему близко – всех купить, всех продать. А потом плакать и каяться. Он так говорит: не согрешишь – не покаешься, а не покаешься – не спасёшься.

МАРК: Это какой-то христианский подход, а он, я так понимаю, под законом ходит: око за око, зуб за зуб? Но это всё равно очень дельная мысль. Ты – копия своего отца. Можешь себе представить, что ты – это он?

ИЗЯ: Я пожиже буду. Жалкий еврейский интеллигентишка. А он кремень, из биндюжников одесских. К моменту, как я появился, он уже много чего прошёл.

АВГУСТ: Но это не значит, что совесть не скребётся в его душу. Он же сам завёл разговор про Бога. Но вот с Богом конфликтовать можно, но сложно. Обычно конфликт сам с собой – это и есть конфликт с собственной совестью. А Бог – это камертон, который всем людям настраивает совесть на одну тональность. Поэтому и заповеди у всех народов примерно одинаковы. Даже у твоего папаши и всего этого развеселого племени.

ИЗЯ: Сомневаюсь, что если бы отец впустил Бога и совесть в свою жизнь, то нам было бы на что харчеваться!

АВГУСТ: Но давай попробуем. А там, как сказал праотец наш

Авраам своему единственному и любимому сыночку Исааку, собираясь перерезать горло: “Бог усмотрит”. Ну давай попробуем посмотреть на жизнь глазами твоего папаши-банкира. Так, давай, я печатаю…

Август печатает в ноутбуке. На экране появляются титры

“Новелла “Банкир”

ИЗЯ: Ну я же из другого теста. Вообще другой человек!

МАРК: Если ты не можешь вжиться в шкуру другого человека, то нет тогда в тебе души живой. Переносимся в банк. Камера! Мотор!

Свет гаснет. Потом зажигается другое освещение,это уже кабинет председателя правления банка.

Кабинет председателя правления банка. Ночь.

Изя (загримированный под своего отца Абрама) сидит в своем кабинете, в кресле. Перед ним на столе в томной позе возлежит СЕКРЕТАРША ДАША в провокативном нижнем белье. Изя мажет пальцы в креме из баночки на столе и натирает ей спинку и пониже, нежно похлопывая по ягодицам. Даша рассматривает стоящий на подрамнике портрет молодой Цили. Рядом переливается огнями рождественская ёлка.

ИЗЯ: Жопа у тебя – всем жопам жопа. Ты всем Дашам Даша.

ДАША (игриво виляя попой): Продолжай. Всё уже хорошо смазалось.

ИЗЯ (хлопая её по попе): Без меня.

Изя достает из стола пухлый конверт и шлёпает его ей на круп.

ИЗЯ: С Новым годом, Рождеством и всё такое. Это выходное пособие. Сегодня твой последний рабочий день. Как, возможно, и мой.

Даша, придерживая конверт, медленным отточенным движением гимнастки съезжает со стола и присев на краешек, пристально вглядывается в глаза Изе, потом показывает на портрет Цили.

ДАША: Сменял меня на старую воблу? Передумал разводиться? Деньги её, значит, важнее? Не хватает тебе, да?

ИЗЯ (жёстко): Иди отсюда. И коньяк мне принеси!

Даша элегантно надевает застегивающееся спереди платье и выходит из кабинета через условную дверь на краю сцены, где стоит её рабочий стол, над которым написано “приёмная”.

Свет в кабинете Изи гаснет, но вспыхивает над приёмной, где Даша достает из стола бутылку коньяка.

Приёмная председателя правления банка. Ночь.

Даша , открывая коньяк, звонит Циле, чей портрет видит на экране смартфона. Из как бы из телефона доносится властный голос Цили. Изображение молодой Цили появляется на экранах над сценой.

ЦИЛЯ (с экранов): Ну?

ДАША: Что-то не то. Он не со мной… Но и не с вами.

На экране видно, как молодой любовник Леопольд,, похожий на киномерзавца с усиками, целует Цилю в плечо, камера показывает лишь лица и плечи.

ЦИЛЯ (на экранах, Леопольду, очень властно, категорически): Леопольд! Идите пописать!!

Леопольд тут же исчезает.

ЦИЛЯ (с экранов, категорично и жёстко): Я перевожу тебе миллион на Кайманы. Чтоб всё сделано было немедленно! Ясно?

Даша кивает и убегает со сцены.

Свет гаснет. Горят только экраны.

ЦИЛЯ (с экранов): Вспомню тебе бесприданницу…

Кабинет председателя правления, ночь,, включается свет.

Изя сидит за столом. На столе звонит смартфон Изи. Изображение со смартфона выводится на экран. Написано “Моня”. Изя снимает трубку. На экранах появляется Моня, племянник Цили. Изя включает громкую связь.

МОНЯ (с экрана): С Рождеством Христовым, жидовская морда!

ИЗЯ: Денег нет! И не будет!

МОНЯ (с экрана, спокойно, но с очень зловещей ноткой): А с тобой тогда что будет? Родной!?

ИЗЯ: Не надо стращать! Ваша семейка меня задолбала!

МОНЯ (с экрана): Если б ты не был женат на любимой тёте, знаешь, где б ты был?

ИЗЯ: Я знаю, где ты скоро будешь – парашу в СИЗО облизывать.

Изя с телефоном выскакивает из кабинета. В кабинете гаснет свет, экраны продолжают работать.

Камера на экране как бы отъезжает, видна обстановка – диван, кресло, журнальный столик.

Вид на экранах: Моня сидит, развалившись в кресле, рядом с ним сидит на диване полулежит Батюшка, и лениво собирает на журнальном столике икебану. Всё кругом в цветах, звучит музыка, Гольдберг-вариации Баха. На столе лежит смартфон, на нём портрет Изи, включена громкая связь.

МОНЯ: Вопрос поставлен не ребром, а раком?

ГОЛОС ИЗИ: И ты так встанешь!

Связь отключается. Моня смотрит на телефон, потом на потолок, и, доставая из-под кресла тяжелый конверт и кладя его с металлическим звяканьем на журнальный столик, смотрит на БАТЮШКУ в рясе священника с большим наперсным крестом.

МОНЯ: Ваш выход, владыко! Поздравь его от меня и помолись за новопреставленного!

Батюшка скорбно качает головой, берёт со стола конверт, потом вытаскивает из вазы охапку белых роз и погружает в них лицо, сосредоточенно вдыхая аромат.

Экраны гаснут, на сцене зажигается свет.

Кабинет председателя правления. Экраны над сценой показывают Изю крупным планом с разных ракурсов.

Изя сидит протирает правый висок ваткой, макая её в баночку с надписью «Спирт». Он смотрится в отражение чёрного спящего экрана монитора, стоящего на его столе.

Перед ним почти пустая рюмка коньяку, полностью пустая бутылка коньяку и дымящаяся сигара. На столе лежит газета, под ней какой-то объёмный предмет.

Вдруг на огромном экране спящего монитора, с электронным писком, выскакивает надпись: «Консультации с Небом. Бесплатно. Жмите сюда".

Экраны над сценой теперь дублируют всё, что показывается на мониторе Изи.

ИЗЯ: Консультации? С небом? Бесплатно? В наше время? Над покойничком стебётесь? Сейчас я вам постебусь!

Сидит, елозит мышкой по столу, курсор бегает по экрану, всё дублируется на больших экрнах над сценой.

ИЗЯ (громко, чтоб слышала Даша): Дарья Михална, коньяк неси!

Изя кликает мышкой, на экране появляется надпись «Устанавливается соединение».

Свет в кабинете Изи гаснет, светится лишь монитор на его столе.

Свет выхватывает край сцены, где Приёмная председателя правления,, и там сидит Даша.

Как будто из-за дверей,из темноты, доносится крик Изи.

ГОЛОС ИЗИ: Алё? Рабочий день не закончился! Где моё бухло?

Экраны над сценой показывают Дашу крупным планом.

Перед Дашей стоит поднос, коньячная рюмка с уже налитым коньяком, блюдце в нарезанными лимонными дольками, шоколадом, и откупоренная бутылка коньяку. Она надевает резиновые перчатки, достаёт пудреницу, оттуда небольшой флакон. Когда она откручивает крышечку, её решительно сжатые губы дрожат, в глазах слёзы. Она никак не может решиться вылить содержимое флакона в бутылку.

ГОЛОС ИЗИ: Дашка?! Бесполезное животное…

Даша собирает волю в кулак, промакивает слёзы, справляется с дрожью, выливает жидкость из флакона в бутылку и несет в кабинет Изи.

В кабинете Председателя правления, вспыхивает освещение, экраны мониторов показывают теперь Изю, сидящего за столом. Внезапно на экранах появляются мелькающие изображения маленьких девочек, одетых как ангелочки, серафимов, херувимов, странных животных, идёт какое-то мельтешение, потом экраны показывают кучу детских девичьих голов с бантами, хвостиками, косичками, которые будут говорить очень низким полифоническим (как бы расщеплённым) мужским и очень властным голосом. Это НЕБО. На экранах рябь, потом калибровочная телевизионная таблица.

Перед Изей стоит принёсенная Дашей рюмка коньяку, бутылка, блюдце с лимонами и шоколадом. Вдруг экран монитора, почти угасший вспыхивает, и раздаётся очень звучный и властный голос НЕБА, он звучит из динамиков и сабвуфера, который буквально подбрасывает от нечеловеческой мощи и силы звука. На экранах появляется снова Небо в виде переходящих из одного в другое детских личиков.

НЕБО: Алё?

ИЗЯ (слегка робея): Это кто?… Э-э…Вот тут пришло "Консультации с небом, бесплатно". Это стёб или в самом деле?

НЕБО: Что в самом деле?

ИЗЯ: Это пранк или Бог и все такое?

НЕБО: Время суда уже назначено. Объявим позже.

ИЗЯ: А когда?

НЕБО: Своевременно.

ИЗЯ: Как лоха меня разводишь… Человек на измену сел, а ты меня ошкурить решил? Ты вообще по жизни кто?

НЕБО: Мы знаем, что дела плохи, поэтому прислали это предложение.

ИЗЯ: Откуда известно, что дела мои плохи?

НЕБО: В небесной канцелярии учтены все люди, все поступки, помыслы, состояния и умонастроения. Мы обеспокоены ростом суицида на планете. Поэтому ввели практику предупреждения попыток с помощью современных средств связи. Иные формы общения утрачиваются.

ИЗЯ: А какие еще формы общения могут быть, вы прикалываетесь?

НЕБО: Молитва.

ИЗЯ: Какая еще молитва?

НЕБО: Молитва-благодарение, молитва-прошение, молитва-ходатайство, много есть молитв.

ИЗЯ: А кому молиться-то?

НЕБО: Богу.

ИЗЯ: Какому еще Богу? Что за хрень! По молитве еще никто ничего не получал, ни власти, ни денег. Только сам, сам!!

НЕБО: У вас есть власть и деньги?

ИЗЯ (горделиво откидываясь и выпрямляясь в кресле): Есть. Я сам всего добился. Без всяких там идиотских молитв.

НЕБО: Вы счастливы?

ИЗЯ: Ясное дело, счастлив. У меня есть деньги, власть, правильные люди считают за честь со мной дружить. Я всем нужен, у меня есть государственные награды.