Любовь со второго взгляда

Глава 1

Всем женщинам посвящается

«Брак – это как осажденная крепость:

те, кто внутри, хотели бы из нее выбраться;

те, кто снаружи, хотели бы ворваться в нее»

Эрве Базен

Сжавшись в комочек и дрожа, я сидела под столом. Рукой зажимала рот, чтобы не дай бог никто не услышал готовых вырваться рыданий. Из-под синей пластиковой пленки, которая покрывала стол, я то и дело видела ноги сновавших туда-сюда работников.

Может быть, пронесёт, и до конца вечера меня никто не заметит? А я потом незаметно выскользну через заднюю дверь.

Вряд ли. Люська уж точно хватится меня. Если уже не схватилась.

Словно в довершение мыслей, я услышала знакомый голос:

– Слава, Славка, ты где? Алин, ты не видела тут девушку, такую маленькую, неказистенькую…

Мне стало горько. Даже подруга описывает меня так, словно я какая-то серая мышь. Конечно, разве можно сравнить меня и ту, которая сейчас в соседнем зале сидит рядом с моим мужем и нагло оглаживает его своими загорелыми руками в перстнях и браслетах?

И зачем я только согласилась на Люськино предложение? Сидела бы дома, домашку с Наткой делала, свитер вязала свёкру… Ну что меня понесло сюда?!

Когда подруга позвонила вчера и предложила помочь ей с обслуживанием корпоративной вечеринки, а заодно и выползти из своей домашней раковины и поглазеть на мир, я согласилась. Людей смотреть и себя казать мне неинтересно, тем более моя персона вряд ли бы хоть кого-либо привлекла. А вот подруге помочь – это хорошее дело. Люська не так давно открыла бизнес по обслуживанию банкетов, сотрудников пока не хватало, но популярность фирмы «Буржуйский рябчик» неожиданно взмыла до небес. Да и вообще, как я могла отказать единственной подруге в помощи?

И вот я здесь, сижу мышью под столом и боюсь пикнуть. Даже не глядясь в зеркало знаю, как сейчас выгляжу – униженная, в глазах слёзы. Как не выучившая урок школьница у доски перед классом, полным улюлюкающих подростков.

Мне казалось, что вот-вот откроется дверь кухни, и войдёт Стас, нахмурит брови и спросит: «Где моя жена?»

Дверь действительно открылась, а потом хлопнула, и я услышала щелчок замка.

– Слав, вылезай. – Люся. – Я знаю, что ты здесь, туфли твои вижу.

Скрываться смысла больше не было. Утерев слёзы – хорошо, что не додумалась намазать ресницы тушью, я выкарабкалась из-под стола.

С минуту Люська разглядывала меня, как загадочную зверушку.

– У тебя паутина на ухе, – выдала она. Я машинально провела рукой по виску и волосам. – Ну и что ты там сидела?

– Там… Он… он был там… – моя грудь судорожно поднималась, готовая взорваться громкими рыданиями.

– Стас, что ли? – фыркнула подруга, и я кивнула.

– Он был не один.

Брови Люськи в притворном удивлении взметнулись вверх.

– Да что ты говоришь?! А с кем?

Я закрыла лицо руками. Господи, как стыдно… Мой Стас, муж, с которым мы вместе вот уже двенадцать лет, сидит с какой-то незнакомой бабой, а я, его жена, должна подавать им еду и напитки.

– Люсь, если бы я знала… что… что он будет здесь, я бы никогда, слышишь, никогда здесь не появилась бы!

Я снова всхлипнула, а подруга протянула мне кусок бумажного полотенца. Откуда-то в руке у неё появился стакан с водой, который она протянула мне.

– На выпей, успокойся, – потянула меня за рукав к стулу, стоявшему в углу. – Сядь и расскажи все по порядку.

Безвольно опустившись на сиденье, сделала глоток воды и яростно замотала головой.

– Нет-нет, Люсь, нечего говорить.

– Ну как нечего? А что ты тогда ревёшь белугой?

– Да всё нормально, честное слово.

– Ну как же нормально? – настаивала подруга. – Мужа своего видела? Видела. С бабой? С бабой. Давай выкладывай.

Одним глотком опустошив стакан, я выдохнула.

– Ну я же говорила, что его сегодня вечером дома не будет. Сказал, что важная деловая встреча, банкет.

– И только поэтому мне удалось вытащить тебя из дома. Скажи, у него это первый банкет?

Я в недоумении посмотрела на Люську.

– Не, ну ты что?! Ты же знаешь – он вращается в деловых кругах, да и вообще… Стас же консультант-международник. Он же такой…

Люська хмыкнула, прервав мои льстивые излияния в адрес мужа.

– Ну хватит уже, слышали. Он у тебя белый и пушистый, и весь такой разэтакий. Но! – она подняла указательный палец вверх. – Он твой муж. Вот скажи, ты, когда увидела его окучивающего какую-то тёлку…

– Не, Люсь, погоди… Я не уверена. Может, это не он, а она его окучивала. Ну, приставала к нему…

Но подруга только махнула рукой.

– Да какая разница кто к кому приставал? Меня больше интересует, почему ты ей или ему тарелку на голову не одела?

Я икнула от возмущения:

– Да ты что? У этой его фифы платье за кучу баксов, еще не хватало, чтобы она полицию вызвала.

– Могла бы Стасу вылить содержимое за шиворот.

Я промолчала. Спорить с Люськой себе дороже. Ей не понять, что мне же потом этот костюм стирать и рубашку тоже. Да и зря я вынесла из избы сор. Сама бы разобралась.

Да, точно. Приду домой, дождусь Стаса, а там… устрою ему разбор полётов! Ишь, за порог – и сразу на баб чужих бросается.

Вот только бы выбраться отсюда.

Люська, словно прочитав мои мысли, покачала головой.

– Вижу, что помощи от тебя сегодня, как от козла молока. Свалить хочешь?

– Угу.

– Ну иди уж…

– Господи, только бы он меня не узнал… – пробормотала я, хватая сумку из тумбочки и одновременно пытаясь снять туфли-лодочки.

– Как же, не узнал… Ты ж одна такая из всех.

– В смысле? – я обернулась, удивлённо глядя на подругу. – Какая такая?

– Ну, Слав, такая. Не от мира сего. Похожая на старообрядчицу.

– На старо… Люсь, какая ещё… а, – махнула рукой, бросаясь к двери на выход.

Пока ехала домой, не могла выбросить из головы слова подруги – «старообрядчица». Хм, что бы это значило? Потом в голове завозились, зажжужали обидные эпитеты: неказистая, маленькая… Так унизительно. Еще подруга называется.

Вот зачем мне такая подруга, от которой доброго слова не услышишь? Да и вообще. У меня есть семья – Натка, Стас…

Стас. Мысль о нём ударила как обухом по голове. Я резко нажала на тормоз, свернула к обочине, не обращая внимания на гудки клаксонов и крики возмущенных водителей. Проезжайте вперед, товарищи, не до вас мне. Закрыв лицо руками, я уткнулась лбом в руль. Надо выплакаться. Знаю – полегчает. Все эти годы помогало и сейчас поможет.

***

Я прекрасно помнила тот день, а точнее – вечер. Настроение было отличное, и вовсе не из-за того, что я окончила школу с золотой медалью и мне все аплодировали и даже несли цветы, когда я стояла на сцене. На душе было радостно из-за того, что среди толпы учеников я увидела его глаза. И взгляд. Я точно знала, что не ошибаюсь – восторженный.

Стас был от меня в восторге! А ещё, что самое главное – рядом с ним не было Ирки, первой красавицы и моей подруги. Хотя нет, подругами нас было сложно назвать. Скорее, она была принцессой, а я её фрейлиной, готовой выполнить любую её просьбу.

Ирка и вправду была похожа на принцессу. Золотистые вьющиеся волосы, широко распахнутые голубые, как у Суок из сказки «Три толстяка», глаза, кругленький ротик, время от времени капризно кривившийся. В нее были влюблены почти все мальчишки из старших классов, и она какое-то время наслаждалась их вниманием, а потом с пренебрежением отбрасывала, словно шелуху от семечек. Я знала, что Стас был давно влюблён в Ирку. Казалось бы, ему, первому красавчику школы, все карты в руки, но только принцесса – я точно знала – просто играла с ним, как кошка с добычей. Он сам подошёл ко мне тогда, пригласил танцевать. Мне было странно это. Ну кто я такая, чтобы привлечь внимание такого пацана? Моя внешность соответствовала моей фамилии – Мышкина.

Я вертела головой в поисках подруги, но она словно сгинула. Наконец, не выдержала, спросила:

– Стас, а ты случайно не видел Ирку?

Он как-то странно посмотрел на меня, затем отвёл взгляд:

– Нет.

Это потом я уже узнала: она посмеялась над ним и ушла с другим. А я тогда обрадовалась, дура, подумала, что и впрямь привлекла чем-то внимание первого красавчика школы. И размечталась, что у него ко мне вдруг возникли какие-то чувства. А уж когда после выпитого шампанского он неожиданно страстно поцеловал меня, мозг окончательно расплавился. Откуда было мне, жалкой дурынде, на которую никто и никогда не обращал внимания, знать, что я была просто орудием мести?

– Пойдём со мной, – его взволнованный шёпот у самого уха.

Стас настойчиво потянул меня к выходу, и я, как послушный ягнёнок, последовала за ним.

Потом все словно происходило в другой реальности. Руки Стаса, жадно пробирающиеся в лиф моего платья, ладони, стискивающие грудь, треск разрывающейся ткани и моё тело в его власти. И я в горячечном бреду бормочущая его имя, вскрикивая от наслаждения, поддаваясь натиску. Очнулась от дикой боли, насквозь прошившей меня. Стас закрыл мой рот поцелуем, будто заставляя молчать. Я мотала головой, пыталась оттолкнуть, но он был слишком сильным. Еще крепче обхватив руками, вжался, не переставая двигаться внутри меня.

– Ира, Ирочка… – словно в тумане донеслось до меня его бормотание.

Слёзы прыснули из глаз, и я что было сил ударила его кулаком в грудь.

Помню его ошарашенный взгляд, ужас в глазах, нелепые извинения. Стас неловко натягивал на меня разорванное платье, одновременно пытаясь носовым платком вытереть кровь с моих ног.

Приказав мне сидеть и ждать, выбежал из комнатки уборщицы, в которую мы оказались загнанные внезапно вспыхнувшей страстью. Минут через пятнадцать парень вернулся – нашёл такси. Думала, что он посадит меня в машину, а сам вернётся на выпускной бал, но он забрался на заднее сиденье вместе со мной.

– Слушай, мышь, ты прости. Я… черт… Я не хотел… Вернее, хотел, но…

– Не меня, – я отвернулась к окну.

До дома ехали молча, да и не о чем было говорить. О чём?

Простились со Стасом у моей двери. Я хотела бы никогда больше не видеть его, но мы были соседями. К тому же наши родители дружили, и, как оказалось позже, мать Стаса лелеяла мечту женить сына на мне. Ну ещё бы – умница, отличница, хозяйственная. Пусть рожей не вышла – это ерунда. Зато для сыночка-шалопая, метившего в большой международный бизнес, замечательная верная жена, которая и рубашку погладит, и пирог испечет, гостей встретит по этикету и эрудицией сверкнет при случае. И то, что спустя два месяца я с ужасом узнала, что беременна, только подхлестнуло желание наших семей породниться.

***

Из водоворота воспоминаний меня выкинул в реальность стук по крыше и лобовому стеклу моего «жука». Град? Действительно, когда я ехала по проспекту, видела тяжёлую свинцовую тучу. Надо срочно ехать домой, ведь Натка одна, а вдруг гроза испугает ее? И что меня дёрнуло пойти к Люське в помощницы, будто дома дел нет? К завтрашнему дню неплохо бы и холодец приготовить, и расфасовать школьные обеды для дочери на неделю.

Как назло, парковка была забита – пятница. Наверняка ко многим приехали гости. Пришлось парковаться под раскидистой липой. Не сразу решилась выйти из машины.