Вот так бывает

Меня потряхивало. Мы находились дома у Олега, в его спальне. Родителей его не было, бабушка с дедушкой укатили на курорт. Мы ничем не рисковали. Ранее мы уже оставались у него в спальне наедине, но дальше поцелуев не заходили. Теперь всё было по-другому. Он настаивал, а я сомневалась.

— Я боюсь боли.

— Все женщины через это проходят, — уговаривал Олег. — Обещаю, буду очень аккуратным.

Далее последовал долгий и возбуждающий поцелуй. Затем Олег помог избавиться от топа и бюстгальтера. Я тоже сняла с него футболку. Ощущения были странными. Я стеснялась. Как назло стоял ясный день, и свет не выключить. В темноте, наверное, было бы проще.

— Давай под одеялом? — несмело предложила я.

Олег нервно вздохнул, но согласился. Его член набух и стал твёрдым, я это хорошо чувствовала, и от его прикосновения вздрагивала.

— Я буду входить медленно. Не напрягайся, — просил он, раздвигая мне ноги.

И вот я ощутила первый толчок. Пока без боли, но ничего приятного. Назад дороги не было, я должна была выстоять, ведь понимала, что после этого наши отношения станут крепче.

— Ты как? Всё хорошо? — заботливо спрашивал Олег, постепенно вдалбливая свою штуку в меня. Кроме неприятных ощущений, я больше ничего не испытывала. Даже поцелуи стали не в радость. Неужели это и есть тот самый прекрасный секс?

Олег быстро кончил, потом размяк и повалился на подушку. Я так ничего не поняла. Разве что на простыне заметила красные разводы. Расстроенная я ушла в душ. Когда вернулась, Олег поменял простыню и даже засунул грязную в машинку стираться.

— Тебе хоть понравилось? — спросила я, переживая за свой непутевый первый раз.

— Всё хорошо, малышка. Иди ко мне.

Я голая залезла к нему под одеяло. Мы не должны были уснуть, но я тогда не знала, что секс забирает кучу энергии. И дверь спальни осталась нараспашку. Отец Олега увидел, как его сын спит в обнимку с голой Сашей. Именно он заставил Олега жениться на мне, потому что они приличная семья, а Олег — воспитанный и честный парень. Мне он всегда говорил, что всё равно бы женился, даже если отец не увидел бы. Однако теперь мои глаза широко раскрыты. Олег бросил бы меня, и не было бы никакой свадьбы. Он никогда меня по-настоящему не любил.

Между мной и Ромой повисло неловкое молчание. Я была удивлена тому, что он смог удержаться и не спешил переводить наши ещё толком не начавшиеся отношения на новый уровень. В глубине души я даже благодарна была ему за это.

— Ладно. Я пожалуй схожу в душ, — сказала я, высвобождаясь из его объятий.

— Я купил готовые куриные ножки. Поджарю, пока ты моешься.

Кивнув, я ушла. Мылась под горячей водой. Олег не притронулся ко мне, а такое было ощущение, что я измазана грязью с ног до головы. Я отмывалась от его грязных слов. Это он пытался превратить меня в шлюху. Это он тот самый тип, кто трахает. Ни разу за всю нашу супружескую жизнь, я не сказала: «Это было волшебно!» Ночи с ним были отвратительными, я ненавидела секс, но винила во всём себя.

Когда Рома целовал меня сегодня, я испытывала новые эмоции, взрывные, восторженные. Его щетина не царапала, а приятно щекотала мне кожу. Мягкость его губ манила, к ним хотелось прикасаться. И даже язык, лишь на мгновение проникший в мой рот, не показался мне холодным и вязким. Напротив, появилось желание с ним поиграть. Действия Ромы не выглядели пошло. Кинематографично — да! Но не пошло.

Думая о Роме, я бессознательно начала трогать себя. Ох, это невыносимо! Неужели я дожила до того, что сама потребую секса, который был ненавистен мне с самого первого раза?

Ножки ждали на столе. А вместе с ними и макароны. Долго же я мылась! Посмотрев на аппетитные блюда, я улыбнулась и даже облизнулась.

— Кажется, я проголодалась!

Рома стоял неподвижно с вилками в руке, разглядывал меня. На этот раз я вышла к нему не в джинсах и с небрежно завязанным хвостиком на затылке. Мои волосы были мокрыми и слегка завивались. Халатик соблазнительно приоткрыл бёдра, когда я села. Плюс я была босиком. Рома с трудом заставил себя отвлечься от созерцания моего вида. И я, заметив это, принялась флиртовать.

— Ты бы тоже снял всю эту тесную одежду, — я кивнула на рубашку и брюки. — Весь день находишься в дискомфорте, неужели не хочется отдохнуть от…

— Саш, я не привёз с собой домашние брюки. Не было времени об этом подумать. Ты не волнуйся за меня, я привык.

— Ну, окей.

Еда на столе была простая, но аппетитная. Я положила себе пару ножек и макароны, затем поухаживала за Ромой, пока он наливал нам лимонад. Некоторое время мы ели молча, поглядывая друг друга и иногда улыбаясь. А потом Рома завёл не самую приятную тему, но я не стала искать оправдания, чтобы уклониться от неё, потому что знала, что нам придётся об этом говорить.

— А теперь, когда мы с тобой одни, в тишине и уюте, почти сытые, я бы хотел разобраться в ситуации. Ты развелась, но Олег примчался сюда, чтобы душить и угрожать. Ты не обратилась в полицию. И меня это слегка напрягает. Ты его боишься. Правильно? Или я чего-то не понимаю.

— Полиция в городе, где он вырос, не сделает для меня абсолютно ничего. Я была уверена, что Олег не потащится за мной в этот город, но он сумел удивить. Утром Костя признался, что тётя доктор расспрашивала его, как он ударился. Костя не признался. Он сказал, что просто бегал и упал. Даже ребёнок понимает, что с папой связываться не стоит.

— Хм… в школе вы с Олегом выглядели вполне счастливой парой.

Я не хотела рассказывать подробностей, но понимала, что должна, иначе Роман мне не поможет.

— Я тоже так думала. Однако всё было совсем по-другому, и я узнала правду года через два после нашей свадьбы, когда Олег напился и орал, как ненавидит меня и за что.

Он снова пришёл поздно. Я догадалась, что он был у любовницы. Но хуже, когда он являлся вдрызг пьяный. Олег редко пил, но если случалось, то мне доставалось очень сильно.

Уложив сына спать, я собиралась поужинать вареным брокколи. И тут появился Олег.

— Саша! Сука, где ты?

Я вышла из кухни и сложила руки на груди.

— Мог бы оставаться у неё. Зачем пришёл? — смело заявила я.

На секунду Олег замер, изумленный моей наглостью.

— Что ты сказала?

— Сказала, чтобы ты проваливал назад к своей любовнице.

После этого я хотела вернуться на кухню, но Олег, преодолев несколько шагов, схватил меня за локоть и швырнул в кресло. Потом навис надо мной, источая противный запах алкоголя.

— Не нравится, что я хожу по бабам, да? А что ты делаешь для того, чтобы я хотел только тебя одну? — начал кричать он. — Что? Ты и в сексе никакая! А как жена ты просто…

Я скрутилась в калачик на кресле и боялась пошевелиться. Олег принялся ходить по комнате.

— Я бы никогда не женился на тебе, если бы отец не заставил. Он пригрозил, что я лишусь наследства и места в его фирме. И всё из-за тебя, дура! Я живу с тобой, потому что должен. Я терплю тебя, Саша! Ты бы знала, как я ненавижу тот день, когда я привёл тебя в свой дом, чтобы просто трахнуть. Просто. Трахнуть. И всё. Разбежались и забыли.

Его слова больно резали душу. Я ведь верила, что несмотря на некоторые ссоры до свадьбы, он хотел построить со мной семейное счастье. В школе, пока мы встречались, он не раз заговаривал о будущем. То был блеф, чтобы я поверила в его намерения и легко отдалась.

— Была бы моя воля, давно бы избавился от тебя. В кого ты превратилась? Посмотри на себя в зеркало. Ты деградируешь. Ты превратилась в домашнюю наседку. И меня от тебя тошнит.

Я вздохнула.

— В тот же вечер он стоял на коленях, вымаливая прощение. Только потом всё повторялось. Он стал чаще напоминать, что из-за меня он может лишиться наследства.

Рома прожевал курицу, его взгляд бродил по столу.

— Ничего себе. Я думал, он сделал тебе предложение руки и сердца.

— Какой там! После разговора с отцом на следующий день он поймал меня в школе. Помнишь день первого экзамена? Я сдала на «четыре». За двадцать минут до экзамена Олег подошёл ко мне, наговорил гадостей, а потом бросил: «Короче, мы женимся». Не так я себе это представляла. Разнервничалась, неважно сдала экзамен. На следующий день пришла к нему домой, чтобы сказать, что не выйду за него замуж, а меня его мама встретила, отвела на кухню, где был и отец, потом завела разговор о подготовке к свадьбе. Они маму мою подключили. Сами позвонили ей… деваться уже было некуда. Мы раз пять серьёзно ругались с Олегом, потом мирились.

— Уже тогда, значит, ты видела, каким он может быть.

— Ну, вспыльчивый. Разве таких людей нет? Я была неопытна, наивна. В людях не разбиралась. А потом не могла отказаться. Я ведь сразу забеременела Костей.

— Залёт?

— Да, но уже после того, как была назначена дата свадьбы. Мы родителям не сказали. Моя мама знала и всё. — Я положила ладошку на щёку, неприятные воспоминания вызвали короткую вспышку грусти и раздражения. — Первый год прошёл спокойно. Я готовилась к родам, Олег работал. Мы не ругались, мирно жили и ждали первенца. Олег никогда не проявлял чувств к растущему животу, не прикладывал руку, чтобы почувствовать толчки, не заботился о моем состоянии. Иногда баловал шоколадками. А мои разговоры о ребёнке пресекал. «Он же ещё не родился, вот когда родится, тогда мне будет интересно», — говорил он, целовал меня в висок и уходил пить пиво с друзьями. Только когда родился Костик, ни черта ему не стало интересно. Он стал пропадать ночами, задерживался на работе, потом ехал в кабак. Я терпела, а когда терпение иссякло, начала предъявлять претензии, мол, не хочешь ли вспомнить, что стал отцом.

— Получается, Костя ему не нужен.

— На суде он боролся за него, потому что родители хотели. Именно им нужен был Костя.

— И если бы ты проиграла в суде, то…

— Костя жил бы с бабушкой и дедушкой. К ним у меня нет претензий. Они любили и баловали Костю, да и ко мне хорошо относились. Однако одной моей жалобы на Олега хватило, чтобы свекровь похолодела по отношению ко мне. О побоях я рассказывала только маме, и… — мой голос дрогнул. — Мне кажется, я виновата в том, что с ней случилось. Она очень сильно переживала и не выдержала…

Слёзы скорби покатились с моих глаз. Рома вскочил с места и сел передо мной на корточки, развернув к себе. А я говорила, меня уже было не остановить.

— Олег запрещал ездить в Синегорск без него, а с ним мы могли приехать раза два в год. Можешь себе представить, — я облизала соленые губы, Рома подал мне салфетку, и я высморкалась. — Сегодня я говорю с мамой по телефону, а завтра еду её хоронить…

Вот тут сорвалась на рыдания. Слишком долго сдерживала себя. Рома заботливо принёс мне стакан воды, крепко обнял и поцеловал в висок.

— Я не хотел вызвать у тебя такие печальные воспоминания. Прости…

— Нет, Ром, ты должен знать. Вся моя жизнь с момента, как надела обручальное кольцо, это сплошная чёрная полоса. Какая я была в школе, помнишь?

— Жизнерадостная, весёлая и с задорным нравом, — ответил Рома, улыбаясь.

— Вот, а потом всё это исчезло. Беременность, роды. Когда Косте исполнился год, я получила первую оплеуху. Сначала я отвечала ему, защищалась, толкалась и кусалась, но до той поры, пока он жестоко не избил меня. Синяки сходили долго. Он сломал мне одно ребро. Тогда я присмирела. Косте три года. Начались открытые измены и скандалы. Однажды он привёл женщину в дом, они трахались в комнате для гостей, а я не знала, как поступить. Проревела до утра, рассказала маме, и та попросила приехать в Синегорск. Я собрала вещи и уже собиралась уезжать, как приехал отец Олега. Он умолял простить мужа и клялся, что этого больше не повторится. — Я всхлипнула и крепче прижалась к груди Ромы. — Женщин Олег больше не приводил, но прошёл ещё год, и он слетел с катушек. Мой муж превратился в тирана, бил меня, унижал, издевался, насиловал. Иногда я пряталась у соседки, которая случайно прознала о наших скандалах. Она сама предложила переехать к ним, когда дело дошло до крайности. Отец Олега перенёс инсульт, когда узнал о нашем разводе, он до сих пор как овощ лежит в постели и не может повлиять на Олега.