Босс с причудами

* * *

Хватаю буклеты и начинаю яростно обмахиваться. Ремезов меня в жар вогнал своими подколками и взглядами. Не человек, а огненный вихрь.

И перемещается со скоростью торнадо. Потому что вот и он, шагает с двумя стаканчиками в руках. Позади него — разнесчастная Крися. Наверное, мало кофе выпила.

— Капучино с одним пакетиком сахара и корицей, как вы любите, — объявляет Ремезов и сует мне стакан.

— Откуда узнали?

— Ваша подруга любезно подсказала.

Кристина еще больше сникает, словно жалея о своей любезности. На Ремезова поглядывает со страхом.

Да что он ей наговорил у буфета? Он что, под пытками у нее выведывал мои предпочтения? Колотил ее по спине, как меня давеча?

— Хотел еще добыть вам бутербродов, но потерпел неудачу, — докладывает Ремезов. — Остался только засохший сыр. Я им пренебрег. Он выглядел неаппетитно.

— Спасибо, кофе достаточно.

Ремезов заплом выпивает свой кофе — черный как деготь, наверняка эспрессо тройной крепости. Им, альфа-самцам и большим боссам, другой пить не полагается. И не дай бог испортить его каплей молока или крошкой коричневого сахара — вся стая будет выть и смеяться «Слабак! Сладкоежка!»

Ремезов сминает пустой стаканчик и сильным жестом отправляет в урну. А она в трех метрах от нас стоит. Но Вождь-меткая-рука не промахнулся.

Оглядывает зорким глазом редеющую толпу в зале и заявляет:

— Здесь становится скучно. Идемте, Татьяна.

— Куда?!

— В ресторан.

Молча таращу на него глаза. Вот это поворот!

— Уже поздно, время ужина. И мы не закончили наш разговор. Продолжим его в другом месте.

— Вы меня приглашаете в ресторан? — уточняю, но вопрос прозвучал как-то кокетливо, меня даже передернуло. Потому что я собираюсь наотрез отказаться.

Но Ремезов и тут меня обыгрывает.

— Нет. Не приглашаю. Если я вас приглашу, вы откажетесь, по глазам вижу. Поэтому смоделируем ситуацию иначе, — он щелкает пальцами, задумывается и изрекает:

— Вы голодны. Я чертовски голоден. У нас был сложный вечер. Нам обоим нужна еда и приятная обстановка, чтобы восстановить душевное равновесие. Поэтому мы идем в ближайший ресторан. Идем вместе потому, что мне нужно кое-что у вас узнать, а вам нужно кое-что от меня получить. Сугубо деловое, но приятное времяпровождение. Такая формулировка устроит?

Забалтывая мне зубы, он подхватывает меня под локоть и поднимает с дивана. Да так ловко и учтиво, я даже опомниться не успеваю. Это самое натуральное похищение!

— Таня! Ты же обещала со мной побыть! Помочь! Я одна не справлюсь! — подстреленной птахой стонет Кристина.

Ремезов разворачивается на каблуках.

— Почему вашу работу за вас должна делать подруга? — спрашивает он строго, и Кристина испуганно зажимает рот рукой. — Придется поставить вашего шефа в известность о вашей некомпетенции.

— Пожалуйста, не надо… — лепечет Кристина.

— Не буду. Если Татьяна пойдет со мной.

— Ничего себе шантаж! — говорю я, а самой смешно. Да что он о себе воображает!

— Не переживайте, Кристина, — смягчается Ремезов, и даже отечески похлопывает ее по плечику. — Оставлю вас на своего сотрудника. Ванюша! Иван Юрьевич! Бегом сюда.

— Да, Родион Романович? — подлетает Ванюша. Все как полагается: отглаженная белоснежная рубашка, галстук, глаза горят, вид лихой и придурковатый, весь дрожит от нетерпения угодить.

— Поможешь девушке. Будешь ей моральной опорой. Понял?

— Понял! — Ванюша трясет залитой гелем белобрысой головой и обольстительно улыбается Кристине.

Крися смотрит на него заинтересовано. Такой помощник ей нравится. Она машет мне рукой: ладно, свободна!

— Ну вот и славно. Идемте, Татьяна!

— Извините, нет, — решаю заартачиться. Ненавижу, когда на меня давят и загоняют в угол!

Ремезов наклоняется к самому моему уху, обдав волной смоляного одеколона, и говорит негромким бархатным баритоном:

— Пожалуйста, не отказывайтесь. Мы обсудим с вами карьерные перспективы Эдуарда Алексеевича.

Что? Как? Он собрался говорить про Эдика?!

— Но откуда вы…

— Элементарно, Ватсон! Ваш таинственный знакомый, который докладывает вам о моих методах работы — ваш бойфренд Эдик, Эдуард Алексеевич, молодой специалист из отдела координации. Который метит на место завотдела. Меня ваша подруга просветила. Я спросил, пока кофе покупал, она ответила. Вот и весь фокус.

— Родион Романович, это низко, — говорю с достоинством.

— Зато эффективно. Ну, теперь пойдете со мной в ресторан? Это в ваших интересах. У меня есть к вам предложение. Ничего непристойного. За колени щипать не буду, в гостиничный номер не позову. Я джентльмен, хоть это и не сразу заметно. Через час отпущу вас целой и невредимой. Поедете к своему Эдику с хорошими новостями.

Он поймал меня в ловушку.

И вот вроде я получила что хотела — возможность последовать бабушкиному совету, замолвить словечко за жениха — но что-то тут не то. Нутром чую, что Ремезов планирует как-то меня использовать. Пахнет опасностью.

— Это только вкусный ужин и беседа, ничего больше, — успокаивает Ремезов, увлекая к гардеробу. — Если у вас принципы, можете заплатить за себя сами. Я вам, этого, разумеется, не позволю, но разрешаю немного повозражать, чтобы успокоить совесть.

Все это он произносит юмористическим тоном, с мягкой, но зловещей улыбкой.

Вот как его понимать? Что он задумал?

Во мне проснулось любопытство.

— Хорошо. Давайте перекусим в ресторане, — говорю строгим голосом, чтобы он ничего такого не подумал. — Мне тоже нужно с вами поговорить.