Пороки моего мужа

Глава 10

Ясмин

Я даже моргнуть не успела, Леонид оказался рядом.

Взбешенный, злой, большой.

Ох, только когда на моем горле стиснулись его пальцы, я вдруг вспомнила, какого он атлетического телосложения. Наблюдала за ним, как он плавал в бассейне и знала, как работали его мышцы, каждая из них выделялась под смуглой кожей. Вот только со мной он не обнажался, всегда запакованный, закрытый в футляре, донельзя.

Но сейчас…

Сейчас его пальцы сдавили шею, лишив возможности дышать.

— Теперь тебе больше не хочется мне дерзить? — раздался рык прямиком в мои губы.

Супруг часто дышал, хрипел с каким-то нечеловеческим рыком втянув воздух возле моих губ. Я распахнула рот и ничего выдавить из себя не смогла, только немо шлепала губами, как рыба. Но и они быстро онемели. Рот переполнился слюной, которую даже проглотить не получалось. Ниточка слюны повисла на нижней губы, как у больного человека, который не владеет собой. Леонид провел языком снизу вверх по моему подбородку, лизнув меня, словно животное.

Дикое, необузданное животное.

Стало страшно…

Я попыталась заглянуть в его глаза и не увидела там ничего знакомого, только несдерживаемый голод и бешенство.

Дышать нечем.

Я ударила Леонида по запястью, он даже не обратил внимания. Собравшись с силами, я лягнула его в пах коленом. Изо всех сил, а у меня такие сильные ноги. Он дрогнул всем телом и разжал руки, оперся ладонью о комод, хапая воздух ртом. Я запрыгнула на кровать и два прыжка преодолела ее, но перед этим успела выхватить ремень из ослабевших пальцев Леонида.

В панике, не зная, куда бежать, я закрылась в его спальне. Заперлась на замок и, действуя на инстинктах, придвинула к двери тяжеленный комод.

Потом рухнула на кровать, где не так давно лежала и думала обо всем на свете, сжигая себя злостью и ненавистью к мужу, который относился ко мне, как к хрупкой вещице из ценной коллекции. Вот тебе красивое место, вот качественная уборка, вот положенный показ и демонстрация, и… больше ничего.

А теперь это.

Боже!

У меня пылали щеки.

Я долго-долго копила в себе все эти ужасные слова, которые закипели и выплеснулись.

Сделала ли я хуже? Однозначно, хуже!

Теперь Леонид подумает, что я истеричка. Избалованная глупая девица.

Еще и ударила его по мужскому месту.

Ооооо…

Я застонала, закрыв ладонями лицо.

Это конец.

А потом рассмеялась истерично. Это точно конец, ведь я ударила его по мужскому концу. Да и к черту тебя, после такого удара тебе точно не захочется сегодня пялить какую-то шлюху.

И, если быть честной, этот выплеск меня взбудоражил.

Страшно, жуть…

Ужасно, но…

Все эти жесты, взгляды, прикосновения. Мое лицо до сих по горело там, где его лизнул Леонид. Кровь закипела.

Мне стало жарко. Жарко в этой сорочке до пят, грудь вздымалась, соски были тугие, острые, причиняли дискомфорт от контакта с тканью.

Я была сама не своя, а между ног ужасно горячо.

И если бы не эти ужасные события, я бы просто опустила пальчики и сделала это… Я знаю, как надо. Умею сделать себе хорошо… И если бы Леонид захотел, я бы показала ему, как скучаю без него в постели, как тереблю себя пальчиками, представляя на их месте его руки, губы, член…

Боже…

От желания, смешанного со злым бессильем, из глаз покатились слезы.

Раздался звук, как будто кто-то попытался открыть дверь. Я села на кровати испуганно, смотря на дверь.

Ручка дернулась вниз, потом вверх, снова вниз.

Громкий, требовательный стук.

— Ты здесь, Ясмин? Открывай!

— Не буду. Не хочу тебя видеть. Уйди…

— Ясмин, не глупи.

Из голоса Леонида пропал запал, теперь он звучал как-то устало и раздраженно, словно он тоже вспыхнул и перегорел за те несколько ужасно долгих минут, проведенных порознь.

— Я не открою дверь. Не открою. Уходи! Я хочу жить одна, без тебя. Я… Я вообще тебе не нужна в качестве жены. Жен любят, а ты…

— И я тоже тебя люблю, глупая! Иначе бы стал я с тобой возиться столько, а?

— Это какая-то странная любовь. Без близости…

— Таковы порядки в моей семье.

— Что? — я рассмеялась. — Какая глупость. Я… Нет! Но нет же…

— Так я воспитан, ясно?

— Не верю! — выкрикнула я, раскачиваясь из стороны в сторону.

Что за глупости? Кошмар какой-то…

— Послушай, Ясмин. Открой дверь. Мы поговорим. Обсудим. Я… немного вышел из себя. Больше этого не повторится.

— Обещаешь?

— Могу на крови поклясться. Хочешь?

Не нужна мне твоя кровь. Мне от тебя нужно другое. Но что-то темное, упрямое и злое во мне заставило сказать вопреки собственным же приличным мыслям:

— Хочу.

— И ты откроешь дверь?

— Я подумаю.

— Хорошо. Жди здесь…

Его шаги удалились в сторону кухни, потом снова приблизились.

— Выбирай, — предложил он.

— Что?

— Я поклянусь на крови, что этого больше не повторится. Я не обижу тебя, маленькая. Ты ведь мой ласковый ягненок, и мне не стоило… — муж грязно выматерился, и все волоски на моем теле зашевелились. — Выбирай.

Я до сих пор не верила, что он это сделает. Поэтому произнесла с усмешкой.

— Рука. Ладонь, — уточнила. — Правая…

Да, пусть будет правая. Та самая рука, которой он всегда здоровается. Ничего он не сделает, разумеется, но сама мысль будоражила…

— Правую ладонь, пожалуйста. Поглубже!

Я прислушалась, облизнув губы, над верхней собрался пот.

Прислушалась к звенящей тишине.

Меня пронзило дрожью от тихого звука, с которым супруг вдохнул воздух через крепко стиснутые зубы.

— Я тебе не наврежу. Клянусь. Сделано. Открывай, Ясмин.

Словно притягиваемая магнитом, я подошла к двери, забралась на комод, сев на него. Он такой огромный, как я его сдвинула?

— Не буду. Я хочу сегодня остаться здесь. В твоей постели.

— И где, по-твоему, должен буду спать я.

— В моей спальне. Если долго не захочешь спать, можешь перебрать все мои трусики и выкинуть те, что покажутся тебе слишком красивыми.