Heartless

— Наконец —то, — Сакура вытягивает шею, пока, наконец, не замечает оставшегося члена Команды Семь. — Он купил лосось?

— Похоже на то, — соглашается Саске, а затем кивает на тяжелый мешок с рисом, который он с легкостью несет. — А это значит, что мы готовы идти.

Как раз вовремя перед ними появляется тяжело дышащий и явно не привыкший к рыночному час-пику Наруто, держа в руках сумку с несколькими кусками свежего лосося.

— Я мастер торгов, — торжествующе усмехается он. — Купцы съеживаются от страха и ужаса, когда видят меня!

— Это не похоже на тот раз, когда ты потратил шестимесячную зарплату за миссии на те дурацкие зеленые пушистые тапочки, верно? — Сакура ласково закатывает глаза.

— Эй, Сакура-чан! — Наруто неистово дуется. — Ты говоришь о настоящих коллекционных пушистых тапочках в виде ног Годзиллы, ясно?

— Это все еще совершенно нелепо, Наруто…

Вздохнув от непринужденной ссоры между двумя своими товарищами по команде, Саске также выхватывает лосося из рук Наруто, прежде чем повести их двоих обратно в квартиру Сакуры. Ранний вечер, перед самым закатом, и почти багрово-золотые солнечные лучи, проникающие через окно, освещают почти неземным сиянием всю маленькую, но аккуратную жилплощадь Сакуры.

— Ой, какой прекрасный вечер, Сакура-чан! — восклицает Наруто, прежде чем броситься на один из потрепанных кожаных диванов цвета слоновой кости в гостиной и многозначительно пошевелить бровями. — Это будет идеальная ночь для романтики…

Он вытягивает последнее слово своим самым отвратительно высоким тоном, и ее достоинство как зрелого джонина и куноичи забыто, Сакура хватает ближайшую подушку и швыряет ее ему в лицо.

— Не говори мне этого, Узумаки! Этот тупой… план … твой и Саске-куна закончится полной катастрофой, я это знаю!

— Почему же, Сакура, — растягивая слова, Саске кладет лосось и рис на ее кухонный стол. — Эта степень пессимизма тебе не к лицу.

— Ага, это должна быть работа Саске-сволочи, помнишь? — Вмешивается Наруто.

Сакура мученически вздыхает.

— Когда дело доходит до меня и готовки, Наруто, я могу быть пессимисткой. Помнишь, когда я пыталась сделать тебе тот торт в прошлом году, на твой день рождения?

— …Да… — Наруто и Саске одновременно бледнеют.

— А помнишь, как Какаши-сенсей решил, что было бы неплохо сходить вместе на пикник, и назначил меня официальным поставщиком жареной курицы? — Ласково спрашивает Сакура.

— …Да… — Саске борется с желанием подавиться воспоминаниями, а Наруто нервно смеется.

Почувствовав победу, Сакура сужает глаза и берется за убийство.

— Помнишь, когда я в последний раз пыталась приготовить рамен?

— Да! — Наруто чуть не расплакался при воспоминании о том, как его любимая еда во всем мире была вырезана руками его любимой подруги по команде.

Сакура упирается руками в бедра, выстукивая ногой по полу в смертоносном темпе.

— После этого небольшого упражнения для освежения памяти… чем закончились все мои предыдущие попытки готовить, мальчики?

— Обугленный пепел, катастрофа, слезы и разбитое сердце, — хором повторяют Саске и Наруто.

— Точно! — Кудахчет Сакура. — Так как, это хорошая идея, что я, худший повар в Конохе, готовлю Итачи онигири, хм? Кто-нибудь из вас, двух гениев, объяснит мне это?

— Я не совсем помню, как мы это придумали… может быть, потому что… э… это было бы сексуально? — Наруто смущенно чешет голову. — Если бы ты надела миленький фартук и все такое… ах, нет, Сакура-чан, опусти подушку! Пожалуйста!

Сакура злобно смотрит на съежившегося блондина, опуская подушку лишь на долю дюйма.

— Дай угадаю, когда ты был пьян, в этом было больше смысла?

— Конечно! — Наруто дарит ей свою самую обаятельную улыбку.

— Ну, — задумчиво говорит Саске. — Итачи любит онигири. Это, наверное, единственное, что он любит в мире, помимо матери и причинения боли другим людям. Я также точно знаю, что Демоническое Отродье считает умение делать вкусные онигири исключительным умением — он приравнивает способность матери делать хорошие онигири к ее специализированным техникам Рюука*, и даже наш отец не может специализировать свой Катон и Рюука, как мать, так что это говорит о многом. Кроме того, Итачи уже очень уважает тебя, а увидев твои экстраординарные способности медика и твое усиленное чакрой тайдзюцу…

— Не пытайся меня одурачить, — бормочет Сакура вполголоса.

Саске ухмыляется и продолжает.

— Если он обнаружит, что у тебя также есть способность делать онигири на уровне нашей матери, то вполне вероятно, что Итачи будет полностью покорен и будет считать тебя абсолютно неотразимой.

Наруто толкает Саске локтем в ребра.

— Эй-эй, Саске-сволочь, но мы не хотим, чтобы Итачи считал нашу Сакуру-чан абсолютно неотразимой! Это может привести к очень, очень плохим последствиям! — Отчаянно шепчет он.

Сакура с удивлением наблюдает, как Саске слегка бледнеет.

— Ясно. Итак, э-э, Сакура, сделай свой онигири хорошим, но не настолько хорошим. И просто на всякий случай не надевай фартук… Но если ты действительно этого хочешь, убедись, что наденешь под него что-нибудь прилично скромное.

— Такие точные инструкции, Саске-кун, — сухо говорит Сакура. — Кроме того, ваша с Наруто логика никогда не перестанет меня смущать.

— Мы стараемся, Сакура-чан! — Наруто дарит ей свою фирменную неудержимую ухмылку.

— Ну, тогда перестаньте стараться, — Сакура смеется, прежде чем игриво бросить в него одно из кухонных полотенец. — Лучше идите сюда и начинайте помогать мне делать это, потому что я понятия не имею, что мне делать.

— Нет, Сакура. — К ее удивлению, Саске слегка качает головой. — Ты должна быть в процессе изготовления онигири сама, когда начнется второй этап операции.

Сакура смотрит на него, почти не находя слов.

— Ты имеешь в виду — после всего этого, ты все еще не понимаешь? Ты сказал мне сделать хороший онигири, а теперь оставляешь меня делать это одной? Это так совершенно контрпродуктивно — черт, это будет так же, как инцидент с раменом! К тому времени, когда начнется вторая фаза, моя квартира, вероятно, уже будет сожжена дотла!

Саске не может сдержать смешок, увидев ее разъяренное выражение лица, он засовывает руку в карман и достает свернутый лист бумаги.

— Ты будешь в порядке, Сакура. Смотри, моя мама даже поделилась своим особым рецептом.

— Рецепты не помогли с жареной курицей, Саске-кун… — Сакура стонет от отчаяния, глядя на подробные инструкции.

— Всё в порядке, Сакура-чан! — Наруто подскакивает и обнимает ее и Саске в вынужденном групповом объятии. — Мы очень верим в тебя!

— …Ну, тогда вы облажаетесь, — мрачно бормочет Сакура, ее голос приглушен бронежилетом Наруто.

— Нет, нет, все будет хорошо, Сакура-чан. — блондин гладит ее по голове.

— Я согласен с тупицей, — ухмыляется Саске. — Кстати говоря, эй, придурок, нам нужно пойти и запустить второй этап плана.

Сакура цепляется за Наруто, слишком отчаянная, чтобы беспокоиться о своей гордости.

— Не смейте оставлять меня здесь одну!

— Это просто кухня, Сакура — я знаю, что ты никогда раньше не проводила в ней больше пяти минут, но это не повредит тебе, — уверяет Саске, прежде чем оттащить Наруто от нее.

— Пока, Сакура-чан, — Наруто уныло машет подруге рукой. — Приготовься ко второму этапу и не забывай о своем водном дзюцу, если что-то выйдет из-под контроля, как в прошлый раз!

Саске ухмыляется ей в последний раз, когда они с Наруто уходят.

— Встретимся позже, Сакура.

В уединении лоб Сакуры издает твердый звук, когда он сталкивается с ее кухонным столом. Пробормотав несколько проклятий, она устало поднимает голову и обнаруживает, что мешок риса и свежие куски лосося смотрят на нее с явной насмешкой.

Сакура подумывает о том, чтобы заползти в свой гардероб и спрятаться там на несколько недель, но ее чувство долга восстанавливается, и она поднимается на ноги, прежде чем еще раз взглянуть на рецепт Микото.

Проходит несколько мгновений.

Розоволосая куноичи поворачивает лист бумаги на сто восемьдесят градусов, экспериментально наклоняя голову, чтобы посмотреть, поможет ли это.

Не помогает.

Еще через несколько минут тщательного изучения Сакура приходит к выводу, что первым шагом в приготовлении онигири является… приготовление риса.

Сакура нервно смотрит на еще не использованную рисоварку, подаренную родителями Ино на новоселье, а затем снова на свой пакет с сырым рисом.

Насколько тяжело это может быть? — спрашивает себя Сакура, прежде чем взять нож для стейка из одного из ближайших ящиков и начать разрезать мешок. … Правильно же?

В тот же момент Внутренняя Сакура бьет себя по голове, серьезно размышляя о самоубийстве.

Тем временем…

Молодой чунин отступает от Наруто, выглядя крайне обеспокоенным.

— Эм… Наруто… ты в порядке?

— Конечно, Конохамару! — Наруто улыбается своему юному ученику, прежде чем принять благородную позу. — Что на тебя нашло? Ты стал выглядеть очень… зеленым… внезапно.

Ты хочешь, чтобы я стал Седьмым Хокаге после того, как ты уйдешь на пенсию, верно, Наруто? — Конохамару скрестил руки на груди, скептически глядя на наставника.

Наруто радостно кивает.

— Конечно, именно поэтому я учил тебя стольким потрясающим вещам все эти годы… ведь никогда не рано начинать, верно?

Без дальнейших церемоний Конохамару бьет Наруто по руке. Жестко.

— Ай, ай, ай! — Наруто сгибается пополам, потирая указанную руку с очень обиженным выражением лица. — Конохамару, мой драгоценный неофициальный ученик! Какого черта?

Конохамару буквально нависает над ним во всем своем праведном подростковом гневе.

— Если ты хочешь, чтобы я дожил до должности Седьмого Хокаге, — зловеще цедит он, прежде чем сделать широкий жест в сторону удивленно выглядящего Саске, — тогда какого черта ты просишь меня напасть на его старшего брата? Он капитан АНБУ, ради Ками, а я всего лишь чунин! Он живьем сдерет с меня кожу и использует мою шкуру для абажура!

— На самом деле, это немного грубо для Демонского Отродья, — мудро советует Саске Конохамару. — Он предпочел бы вырезать тебе гортань и использовать ее как резинку для волос.

Конохамару глубоко вздрагивает, выглядя еще более зеленым.

— Расслабься, Конохамару, — убеждает Наруто, обнимая шестнадцатилетнего подростка за плечо. — Мы же не просим тебя совершить серьезное покушение на жизнь Итачи или что-то в этом роде. Все, что произойдет, это то, что примерно через полчаса он будет идти сюда, возвращаясь с работы, а ты… ты будешь практиковать метание оружия в этом районе… ты понимаешь, о чем я говорю?

— Для меня это звучит как покушение на его жизнь… — Конохамару заметно сглатывает.

— Ни в коем случае, — заявляет Наруто. — Поскольку Итачи ходит почти невидимым и все время крадется в тени, а сейчас почти закат, его довольно легко не заметить — он такой незаметный.