Цена твоей нелюбви. Я к тебе не вернусь

Глава 11

Я смотрю на мужа в упор, еле сдерживая истерический смех. Раньше, посмотри он на меня таким тяжёлым взглядом, я бы, наверное, съежилась и опустила голову. Однако не сейчас. Потому что на данный момент я ничего к нему не чувствую, если не взять в счёт ненависть, которая с каждой секундой разрастается внутри меня все больше и больше.

В его темных глазах поблескивает что-то совсем непонятное для меня. Губы сжимаются в тонкую линию и я понимаю, что Альп зол и его раздражает мое поведение и некая самоуверенность в действиях.

Качнув головой, я отворачиваюсь и иду к окну. На глаза наворачиваются слезы, которые я сразу же отгоняю, чтобы он не увидел мою слабость. Я никогда не плакала перед ним, и сейчас не собираюсь. Он не увидит, как мне плохо.

Затылок обжигает пристальный взгляд все ещё мужа. В мыслях непрекращающимся ритмом звучат его слова и на миг задумываюсь: а не Альпарслан ли постарался?

Не он ли создал моему брату проблем, как раз для того, чтобы таким образом избавиться от меня, не замаравшись самому? Не испортив облик честного и «любящего» зятя?

И ведь он прекрасно знает мой характер. Например то, что я пойду на все, лишь бы мои близкие не пострадали. Были счастливы. И этот пункт касается не только моей родной семьи. Но и его. Потому что семья Чакырбейлиских мне ничего плохого не делали.

Кроме него самого.

— У меня нет времени, Дарина, — жёстко чеканит Альп и я резко оборачиваюсь к нему лицом. — Нет времени с тобой тут болтать. Надо заниматься делами. К примеру, вытаскивать твоего брата из того дерьма, в которое он погряз полностью.

— Я же ещё не дала тебе согласие, чтобы ты начал его вытаскивать, — отзываюсь я, не скрывая усмешки.

На самом деле меня трясет. Будто я обнаженная на улице нахожусь в зимнюю погоду. Кажется будто зубы постукивают и отбивают свой собственный ритм. Я сжимаю руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони, оставляя там полоски в виде полумесяца.

Очень тяжело находиться рядом с ним.

— Выбора у тебя нет, — он ставит меня перед фактом.

«Да, слишком хорошо ты меня знаешь, Альп. Знаешь, что не смогу поступить иначе. Однако я, к моему сожалению, ни черта о тебе не смогла узнать за все три года, которые мы прожили вместе. Ты настолько идеально играл роль хорошего, заботливого и верного мужа, что затуманил мой разум. Превратил его в жидчайшую субстанцию с одним лишь только твоим именем. Однако твое истинное лицо я вижу только сейчас», — мысленно шепчу я, все так же натянуто улыбаясь. Будто меня вовсе не задевают его слова. Хотя на самом деле каждая его фраза причиняет мне невыносимую боль.

Он играет на струнах моей израненной души. Жестко, не жалея ни капли топчется на ней.

— Выбора у меня нет, — повторяю я чуть тише, заглядывая в черные, как смола, глаза.

Глаза, в которых я раньше по глупости видела слишком многое. Считала, что они смотрят на меня с любовью и восхищением. Однако, оказывается, это была лишь моя фантазия и его умение играть роль верного мужа.

— Ты прав, Альп, — продолжаю я. — Только скажи мне... Та самая твоя первая любовь… Она действительно любит тебя? Она же ведь знала, что ты ко мне в постель ложишься после нее или же до? Девушка знала, что я тебе не просто фиктивная жена, но и...

— Замолчи, — перебивает меня муж, останавливаясь настолько близко, что нос щекотит запах его парфюма, подаренный мной. — Да, она знала. И да, любит, если так не терпится узнать. Но это никакого отношения к нашему разговору не имеет. Завтра ты поедешь к моему адвокату и подпишешь все, что он тебе передаст. А я в свою очередь, вытащу твоего братишку из тюрьмы и буду следить за его дальнейшими действиями, чтобы больше такого не повторилось. И эти проблемы твоей семьи не коснутся. Обещаю.

— Любит, значит, — выделяю из всех слов одно и задаю себе вопрос:

А так ли выглядит любовь? Настоящая? Пробирающая до дрожи и конечностей?

Отпускать любимого к другой... Это выше моих сил. Даже сейчас, когда я думаю, что Альп после меня ехал к ней, обнимал, целовал... Выворачивает внутренности наизнанку. Но свой выбор он сделал. Пусть останется с той самой «любящей». Когда-нибудь он поймет, какую огромную ошибку совершил. Да будет слишком поздно.

— Дарина! — рычит он, негодуя. Наклоняется ко мне ещё ближе. Я же гордо вздергиваю подбородок, поднимаю руку и касаюсь кончиками пальцев кожи его шеи.

Альпа будто током прошибает. Он дергается, делая шаг назад и трёт ладонью подбородок. Ты неравнодушен ко мне, Альпарслан, судя по тому, как реагируешь на мои прикосновения. Все, что надо, я поняла.

— Ты бы отпустил любимую к чужому? Чтобы она легла под другого, а потом вернулась к тебе? — бью наотмашь словами. — Не отпустил бы, Альп, — отвечаю на свой же вопрос, когда в воздухе повисает напряжённая пауза. — А теперь посуди сам... Ты знать не знаешь, что такое любовь. Вот это правда. А по поповоду развода… Пусть твой адвокат выйдет со мной на связь. Я поеду к нему, подпишу нужные документы. И поставим точку над «i». Надеюсь, что наш разрыв принесет тебе настоящее счастье. Только имей в виду, дорогой Альпарслан, назад дороги не будет. Больше никогда в своей жизни я не посмотрю в твою сторону. Да, ты выставляешь меня сучкой не только перед своими родителями, но и перед моими. Все будут ненавидеть меня и считать ненормальной, разрушающей по их мнению идеальный брак. Ты же ведь прекрасно знаешь, что ни в вашей, ни в нашей семье развод не принимается спокойно. Ну что поделать? Одно дело, чтобы отец разочаровался во мне. А другое дело, чтобы он возненавидел брата и получил сердечный приступ, потеряв все свое имущество и компанию, которую заработал немалым трудом. Но я как-нибудь переживу. Смогу. Выстою. Смею.

Каждое слово проговариваю не моргая. И отчётливо вижу, как на лице Альпарслана играют желваки. Как его руки сжимаются в кулаки и он, скользнув по мне ледяным взглядом, кивает.

Он прекрасно знает, какой я удар получу, объяви новость о нашем разводе. Знает, что толкает меня в пропасть, в котором нет пути назад. но все равно не отступает. Идёт до последнего.

Разрывает все связующие нити между нами..

Около минуты мы смотрим друг на друга молча, каждый уходя в свои мысли. Затем он разворачивается и просто покидает спальню, оставляя меня одну. Гореть в собственном аду, в котором больше не будет веры и любви.

Однако выбор сделан и назад дороги уже нет.

Я бегу в ванную и, прислонившись спиной к холодной кафельной плитке, сползаю по ней вниз.

Нужно собирать вещи и уходить, пока отец сам не выгнал меня из этого дома. И найти работу... У меня скоро родится ребенок. Я обязана подняться на ноги хотя бы ради того, чтобы он ни в чем не нуждался.

Я опускаю на живот свою ладонь и именно этот момент клятвенно себе обещаю, что стану ему хорошей матерью и если понадобится даже заменю отца.

Буду любить безвозмездно. И молиться, чтобы в его жизни никогда не появлялись предатели. Те, кому плевать на чувства близкого. Те, кто режут по живому, причиняя адскую боль.