Залечишь мои раны?

Глава 27

Когда Ярослав позвонил Марку, он как раз посвящал Снежану во все подробности того, в чем именно Диме могут помочь.

Она слушала, не перебивала, хмурилась, но кивала. Конечно, радости не испытывала, но Дима ведь сам виноват. Во всем виноват сам.

— Да, — Марк взял трубку сразу же — ждал звонка постоянно.

— Ждана поймали, Диму тоже арестовали…

Марк слушал Самарского, неотрывно следя за тем, как меняется лицо Снежки. Она все слышала. Сидела близко, а в комнате царила такая тишина, что не слышать Ярослава она не могла.

Сама все услышала, сама все поняла, и пережить это тоже явно планировала сама, в себе, наедине… Закрыла лицо руками, тяжело вздохнула.

— Он хотя бы жив, — даже попыталась пошутить или действительно найти плюс в ситуации…

Отвечать Марк не стал, просто притянул к себе, обнял, позволил положить отяжелевшую голову на плечо, чтоб не сомневалась — у нее есть поддержка.

— Это максимум, который можно сделать для него, Сжена.

— Я понимаю, спасибо.

— Не за что.

— Есть за что, Марк, — она подняла голову, находя его глаза. — Что Ждан требовал за то, чтоб не убивать Диму? Я ведь знаю, это как‑то связано с Катей. Из‑за меня вы снова могли пострадать.

— Нет, — ответ Марка был уверенным и безапелляционным. — Все случилось так, как должно было случиться. Не думай о том, что было бы, если… Мы нашли бы выход из любой ситуации.

— Ты нашел бы.

Снежана понимала, что ее роль здесь минимальна. Да и не только здесь. Ей просто повезло встретить нужного человека. А ему, кажется, не сильно повезло с ней…

— Для тебя, Снежка, я нашел бы что угодно. Понимаешь? — мужчина поддел подбородок девушки, касаясь поцелуем любимых губ. — Но здесь, нашли скорей меня.

— Что будет с Димой?

— Он сядет. Ты ничего с этим не сделаешь.

— Я понимаю, а Ждан?

— Тоже сядет.

— И Лена…

— Тогда ей помог Ждан. Теперь, Ждан уже никому не поможет. Мы выиграем.

— Катя дома?

— Сейчас на даче.

— Езжай к ней, — Снежана улыбнулась, хоть на душе скребли кошки. Она понимала, что Марк сейчас должен радоваться победе, которая уже чувствуется на кончиках пальцев и не хотела омрачать это чувство своими проблемами. Она не смогла бы радоваться. Она даже до сих пор не могла поверить, что ее брат вляпался в такие дела. Даже в похищение Саши она до сих пор поверить не могла, а теперь приходилось. Приходилось верить, осознавать, принимать.

— Нет, Снежка. Поедем вместе. Но сначала, попробуем вместе пережить кое‑что другое.

Не до конца понимая, что он имеет ввиду, Снежа вновь подняла на мужчину взгляд.

— Ты не должна больше страдать в одиночестве. Ты больше не в одиночестве, смирись. Хочешь — плачь, хочешь — сиди тихо, хочешь — ругай Диму, можешь меня обругать, но главное — не забывай, что ты больше не одна.

— Ты хочешь моих слез? — девушка вновь усмехнулась.

— Нет, разве что от радости. Просто оставлять тебя одну я не стану.

Пришлось смириться. С тем, что одну не оставит, что погружаться постоянно в себя не даст, что мучить себя немыми вопросами без ответами не позволит, что поддержит, когда руки будут трястись перед встречей с Димой тоже пришлось смириться. Что будет рядом, когда девушке придется звонить родителям. Что станет переключать телевизор и радио, стоит тем оповестить о начале новостей. Со всем этим смиряться было легко.

Когда Снежана решилась на встречу с братом, Марк ждал ее у здания, внутрь не пошел только потому, что она сама об этом попросила.

Ее не было долго. Дольше, чем он представлял, должно было бы быть. Но потом Снежа появилась на пороге, сделала глубокий вдох, направилась прямиком к его машине.

— Все хорошо?

Девушка кивнула, потом, подумав, мотнула головой. Нет, не хорошо.

Еще там, в здании, она встретила не только Диму, но и еще одного знакомого.

Стоило Сергею показаться в коридоре, девушка застыла, чувствуя, как тело сковывает страх. Он ведь был тогда в ее квартире. По указанию Ждана переворачивал вверх дном комнату, искал наркоту, смотрел на Марка предупреждающе. Он — один из них.

— Снежана? — мужчина тоже чуть притормозил, а потом подошел вплотную, протянул руку.

— Что вы тут делаете? Вас отпустили? — она отвечать на рукопожатие не спешила. В голове сразу промелькнула сотня мыслей: о нем, о Диме, о том, почему ее брат за решеткой, а этот человек нет…

Он же, кажется, был удивлен. Сначала посмотрел с сомнением, а потом хмыкнул, пряча руки в карманы.

— Думаешь, я один из них?

— А вы не один из них?

— Нет, Снежана. Я сотрудник правоохранительных органов.

— И что вы тогда делали в моей квартире? Или это тоже входит в обязанности правоохранителей? — пока что его объяснения не казались Снеже убедительными, девушка непроизвольно отступила.

— Представь себе, входит. В твоей квартире, я исполнял специальное задание. Знаешь, что это?

Снежана мотнула головой.

— Пас Ждана. Ну а вместе со Жданом и твоего брата.

— То есть вы с самого начала знали, что он сядет?

— С какого начала, Снежана? — теперь уже не просто Сергей, а Сергей — милиционер опять улыбнулся. — Ждан держит несколько притонов и множество точек уже как минимум лет пять. Вот с того начала — нет. Не знал. И твой брат вряд ли знал тогда, что сядет. Он‑то в бизнесе не так давно.

— Сколько? Сколько он в бизнесе? — девушку передернуло от собственных слов, но удержаться от вопроса она не смогла.

— Раньше, он работал не в Украине. Ну а по приезду должен был передать партию Ждану. Он решил схитрить. Попытался, у него не получилось. Ждан его в легкую нашел, собирался убить.

— Но ведь не убил.

— Не убил. Чисто потому, что Дмитрий Ермолов — счастливчик. Ему повезло с тобой. У Ждана были давние счеты с человеком, которого он встретил в твоей квартире. И он планировал использовать Диму как разменную монету в этой своей игре. Не успел. Я предложил твоему брату неплохой обмен — его не самая лучшая жизнь на помощь в поимке Жданова. Он согласился.

— Так он помог следствию?

В очередной раз за их недолгий разговор, Сергей усмехнулся.

— Ты пытаешься идти неправильной дорогой, Снежана. Пытаешься найти здесь что‑то хорошее. Лучше не занимайся таким. Твой брат — преступник. Да, он помог. Но только потому, что слишком дорожит шкурой. Мы поймали бы Жданова и без него. Просто я решил поступить благородно — спасти жизнь одного конкретного ничтожества.

По правде, ничего хорошего Снежана здесь уже не искала. Понимала всю бесперспективность занятия. Пыталась ли оправдать брата? Да. Сознательно, подсознательно. Чаще безрезультатно, но иногда и довольно успешно. Но это не меняло одного — он преступник. Стал преступником еще много лет тому. И пусть сегодня ему инкриминируют другое, это закономерность, а не роковое стечение обстоятельств.

— Диму посадят, это я уже поняла. А Жданов? Что будет с ним?

— У него нет шансов. Ему не помогут деньги, связи, молитвы. Он сядет надолго, а то и навсегда. Так что передай своему другу, что о Петре Жданове можно забыть.

— Но почему именно сейчас? Вы же сами сказали, что уже как минимум пять лет…

— В бизнесе он намного дольше. Пять лет в относительных верхах. А почему именно сейчас… — Сергей пожал плечами. — Никто не ответит тебе на этот вопрос. Сейчас и все.

— А в том письме, — Снежана проследила взглядом за тем, как мужчина начинает перекатываться с носков на пятки и обратно, складывает губы в трубочку. Ему разговор давался очень просто. И с настроением сейчас было явно лучше, чем во время их предыдущих встреч. — Что там было?

— В том, которое ты передала от Димы? Ничего особенного. Предложение поделить товар в обход кассы.

— И вы знали, что помогать ему не станете?

— Конечно, знал.

— Значит, соврали тогда мне?

— Ну почему? Тогда не помог, зато помог позже. Я задержал преступника, который собирался убить Диму. Думаешь, этого мало для того, чтобы считать, что я ему помог?

— Он обязан вам жизнью…

На этих ее словах, Сергей скривился.

— Нет уж, мне не нужны обязанные жизнью. Если хочешь, считай, что я сделал это именно потому, что пообещал тебе. Пусть он лучше будет обязан жизнью тебе. Возможно, от этого когда‑то будет толк. Когда… Если он когда‑то выйдет.

Объясняться Сергей не спешил, а Снежана не стала настаивать. Попрощалась, а потом попыталась как можно быстрей покинуть провонявшее преступниками и их преступлениями помещение.

Когда Марк подошел, обнял, прижалась к нему, надеясь, что так будет легче. Возможно. Самую малость.

— Он заслужил это, Снежка.

— Я понимаю. Просто горько, что он сам так испортил себе жизнь.

— Ты ничего не изменишь.

— И это я понимаю, но… — она тяжело вздохнула. — Он не понимает. Представляешь, до сих пор надеется, что адвокаты его вытащат. Верит, что не заслуживает наказания. Ставит себе в заслугу то, что сдал Жданова.

Марк сжал челюсти, заставляя себя сдержать гнев. Нет, все же нужно было туда пойти. Поговорить с этим придурком наедине. Объяснить, какого именно наказания он заслуживает за то, что успел натворить за свою долгую жизнь.

— Надеюсь, ты не пыталась его переубедить?

— Нет. Какой смысл? Он все равно не поймет.

— Ты права.

— Но жаль, — Снежана несознательно смяла руками воротник пиджака Марка, разглядывая узор на его галстуке. Точней видела‑то она точно не узор, просто взгляд проходил сквозь него куда‑то в пространство. — Не понимаю, когда он так изменился, а если не менялся, то как мы все могли пропустить?

— Ты сейчас пытаешься винить себя? — Марк аккуратно отлепил от себя руки девушки, открыл перед ней дверь в машину, пропуская вперед. Даже ему хотелось уехать отсюда быстрей, а еще больше хотелось отвезти отсюда побыстрей ее.

— Так заметно? — она дождалась, когда он займет место водителя, посмотрела на него своими огромными зелеными глазами.

— Я просто неплохо тебя знаю.

— Ты — да… Ты знаешь меня неплохо, а вот я… Даже брата родного толком не знаю, — отвернувшись к окну, девушка уставилась невидящим взглядом уже туда.

Эта встреча навсегда останется в ее памяти. Дима, бросившийся к ней, искренне улыбающийся, радостный, сыплющий какими‑то невозможными планами, идеями… Он даже не пытался извиниться за то, что натворил, не пытался раскаяться, объясниться. Просто посвящал ее в свои планы по освобождению. Не чувствуя ни стыда, ни сожаления. Снежана слушала его и не верила в то, что все это происходит на самом деле. С ней и Димой. А еще вспоминала того Диму, каким он был в детстве, в юности, три года тому, и не понимала, как могла пропустить момент изменений. Видимо, он все же не менялся, просто она не в состоянии была увидеть.

— Снеж, — из этих мыслей ее выдернул очередной оклик Марка.

— А?

— Через неделю процесс.

— Я помню.

Кроме как проблемами Димы, в последнее время они жили этим процессом. Нервничали все, при этом активно пытаясь всячески друг друга подбодрить.

— Давай потом куда‑то уедем.

— Куда?

— Не знаю, куда ты скажешь.

— Я не могу, Марк. Здесь Дима, я должна…

— Ты сделала уже больше, чем была должна. А теперь грызешь себя. Перестань. Даже Катя говорит, что ты замкнулась.