Ирландский обет
- Автор: М. Джеймс
- Жанр: Современные любовные романы
Читать книгу "Ирландский обет"
Моя ночь с Лиамом превратилась из волшебной в ужасную за считанные секунды. Я чувствовала себя так, как будто была во сне, как будто между нами все было идеально. Затем я получила пощечину от того, как мало он, казалось, понимал, что действительно сделает меня счастливой и что заставит меня чувствовать себя так, словно мое сердце вырывают из груди. И теперь, сидя здесь рядом с Александром, видя его впервые за несколько недель, ощущая его прикосновения, вдыхая его аромат, я чувствую, как меня снова разрывает надвое. Я влюбилась в Лиама. Я знаю это без тени сомнения. Но когда-то я любила Александра.
Я не совсем уверена, что больше не испытываю чувств к Александру.
Мы молча возвращаемся в отель Александра. Он не задает мне вопросов и не пытается прикоснуться ко мне, пока мы не подъезжаем к тротуару, и он выходит, чтобы открыть дверцу такси. Затем он тянется ко мне, заключая в свои объятия по-свадебному. Я мгновенно переношусь обратно в парижскую квартиру, хотя мы все еще находимся в Бостоне.
Он игнорирует взгляды, которые на нас бросают, пока он идет через выложенный черной с золотом плиткой вестибюль к лифту, одни смущенные, другие подозрительные, а некоторые обожающие, как будто мы какая-то романтическая пара, только что поженившаяся, муж несет свою молодую жену в номер для новобрачных.
Совсем недавно я представляла, что выйду замуж за Лиама, хотя сейчас кажется, что прошла целая вечность. Я не могу представить, что выйду замуж за Александра. Несмотря на все мои чувства к нему, это не та динамика, которую я когда-либо представляла или та, которую, я уверена, хотела бы.
Он ставит меня прямо у своей двери, открывает ее и приглашает войти. Номер большой и роскошный, с огромной кроватью и ванной-джакузи в ванной комнате, открытой дверью, ведущей в ванную комнату, и небольшой гостиной зоной слева, рядом с балконом, с удобным диваном и лакированным журнальным столиком.
— Что думаешь, куколка? — Спрашивает Александр, видя, как я оглядываю комнату.
— Здесь прекрасно. Как… как давно ты здесь? — Я оглядываюсь на него, чувствуя, что мои пальцы начинают дрожать. Я все еще сжимаю туфли, и рука слегка онемела, как будто я не совсем уверена, что смогу еще раз разжать пальцы.
— Недолго, — неопределенно говорит Александр. — Анастасия, что произошло сегодня вечером?
Он использует мое полное имя только тогда, когда он сердит, серьезен или переполнен эмоциями. Я не уверена, что именно из этого он собой представляет, но я все равно уделяю ему все свое внимание, встречаясь взглядом с его пронзительными голубыми глазами.
— Мы с Лиамом были на свидании, — тихо говорю я. — И это было замечательно, по крайней мере, первая его часть. Но…
— Но? — Александр настаивает, и я понимаю, что он с нетерпением ждет этого. Он хочет услышать, как Лиам причинил мне боль, расстроил меня, разочаровал меня, не только ради собственного удовольствия видеть падение Лиама, но и потому, что это может означать, что я вернусь к нему. Это может быть причиной, по которой он вернет меня.
В этот момент я понимаю, что это не просто вопрос денег, собственности или гордости. Александр скучает по мне. По-своему, насколько он умеет, он любит меня. И он хочет, чтобы я была с ним не только потому, что видит меня сломленной, но и потому, что он очень сильно верит, что ему никогда не придется жить без меня.
Я заставила его поверить в это. Я обещала ему это.
— Он повел меня на балет, — шепчу я. — И с самых первых нот я не смогла, я… — Я чувствую, как мелкая дрожь проходит по мне, заставляя меня дрожать снова. — Я не могла этого вынести, я не могла, эти воспоминания, эти…
Я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, прерывая слова, и Александр тянется ко мне, мгновенно притягивая в свои объятия.
— Шшш, — шепчет он. — Тише, куколка, тише. Сейчас не нужно плакать.
— Я думала, он понимает меня, — шепчу я Александру в плечо, чувствуя, как его руки обнимают меня, поглаживая вдоль позвоночника, спускаясь к пояснице. — Я думала, что он… я не знаю, зачем он это сделал, почему…
— Он не знал, куколка, — бормочет Александр. — Он не понимал. Он не видит твою душу, как вижу я, твою прекрасную, разбитую душу. Моя маленькая куколка, моя крошка, моя Анастасия…
Сейчас он что-то напевает мне, его голос с сильным акцентом, его дыхание в моих волосах, на моей щеке, а его рука блуждает по моей спине, притягивая меня ближе, в кольцо его рук, к его груди. Было время, когда я чувствовала себя здесь в безопасности, или, по крайней мере, в большей безопасности, чем когда-либо за очень долгое время. Было время, когда я хотела остаться здесь и верила, что останусь.
— Не плачь, малышка, — шепчет Александр, приподнимая мой подбородок так, чтобы он мог провести большими пальцами по моим щекам, вытирая слезы у меня под глазами, вдоль подбородка. Его руки кажутся сильными, его пальцы проводят по моим щекам твердыми поглаживаниями, и я наклоняюсь навстречу его прикосновениям, не думая об этом, не имея в виду этого.
Приятно, когда тебя держат прямо сейчас, когда к тебе прикасаются. Я погружаюсь в это, закрывая глаза, и слышу его тихий стон, когда он обхватывает мое лицо ладонями, его большие пальцы все еще скользят по моим скулам.
— Посмотри на меня, куколка, — шепчет Александр. — Посмотри на своего Александра.
Я открываю глаза, зная, что даже когда я это сделаю, он воспримет это как подтверждение его слов, что он все еще мой, что я все еще принадлежу ему. Но я не могу думать, моя голова затуманена горем, болью и замешательством, а мужчина, которого я когда-то любила, прикасается ко мне, обнимает меня, успокаивает.
Так легко попасть в это снова. Попасть в него.
— Вот и все, куколка, — шепчет он. — Я знал, что ты вспомнишь нас, как только увидишь меня снова. Я знал, что ты вспомнишь все, чем мы были друг для друга. — И затем, прежде чем я успеваю остановить его, прежде чем я могу даже вздохнуть, его руки притягивают мое лицо к своему, мои губы к его губам, и его рот опускается на мой, теплый, нежный и твердый, целуя, прогоняя боль.
Мои пальцы непроизвольно разжимаются, и туфли падают на пол.
Я должна оттолкнуть его. Я должна сказать ему нет. Но вместо этого мои руки прижимаются к его груди, к хрустящему льну его черной рубашки на пуговицах, и Александр стонет, притягивая меня ближе к себе, его рот наклоняется к моему.
— Я скучал по тебе, малыш, — хрипит он, и я чувствую это в каждой линии его тела, напряженного от желания, в твердой линии его члена, уже прижатого к моему бедру. — Я скучал по всему этому… по твоим рукам, твоим губам, твоему телу…
Его собственные руки скользят вниз, по шелку, облегающему мою талию, вниз к бедрам, когда он притягивает меня к себе. Я чувствую, как он ведет меня назад, подталкивая к кровати, и часть моего разума кричит мне, что я должна остановить его, что это необходимо прекратить, а другая часть меня помнит только Париж, помнит только нашу первую ночь в его постели, ночи, которые последовали за этим, прошептанные обещания любви и забвение о том, что я принадлежу ему, помня только то, что я верила, что он любит меня.
— Ты обещала, что не бросишь меня, малышка, — шепчет Александр, его губы касаются моих, когда он прижимает меня спиной к кровати, мягкое пуховое одеяло касается задней части моей ноги, когда моя юбка откидывается в сторону. — Но я могу простить тебя за это. Ты совершила ошибку, но ты снова здесь, в моих объятиях. Здесь, со мной…
Он укладывает меня на кровать, следуя за мной вниз, так что сам растягивается на мне, и даже когда мой рот начинает складываться в слова "нет, я не могу, мы не можем", мои пальцы расстегивают пуговицы на его рубашке, расстегивая ее, чтобы я могла прикоснуться к гладким мышцам под ней, проследить линии его тела, о которых я почти забыла, вытаскивают ее из-за пояса его брюк, чтобы дотронуться еще ниже.
— Да, малыш, боже мой, я и забыл, как приятно твое прикосновение. Черт возьми, ах! — Стонет Александр, когда мои пальцы скользят по поясу его брюк, играя с волосами там, мои губы припадают к его губам, когда он целует меня, сильно и напористо, пожирая мой рот.
— Это только ты, куколка, только ты…
Всегда только ты. Я слышу голос Лиама в своей голове, ясный как день, и я отшатываюсь назад, реальность снова обрушивается на меня, когда я понимаю, что мы делаем.
— Александр…
Я собираюсь толкнуть его в грудь, но он сжимает мою руку в своей, другой рукой гладит мою щеку и снова целует меня.
— Я хочу быть внутри тебя, малыш. После стольких лет мне это нужно. Скажи да…
Его рука тянет мою вниз, к его толстому бугорку, прижимая к ширинке, и мои пальцы бессознательно смыкаются вокруг нее, слегка поглаживая его, когда я откидываю голову назад, чтобы его губы скользнули по моему горлу. Кажется, что почти невозможно остановиться, невозможно сказать ему нет. Я чувствую себя так, словно меня разрывают на части, голос в моей голове кричит, что я должна остановиться, что я изменяю Лиаму во всех отношениях, которые имеют значение, что я не могу позволить этому продолжаться дальше, что через несколько минут я зайду так далеко, что уже никогда не смогу вернуться назад, и я потеряю Лиама навсегда. И другая часть меня хочет уложить Александра на себя, впиться в него ртом, раздвинуть для него бедра и позволить ему погрузиться в меня, снова ощутить удовольствие от растворения в нем, от осознания того, что мне не нужно ничего делать, кроме как ублажать его, ничего, кроме как быть его, и этого будет достаточно…
Сегодня вечером я сбежала от ошибки Лиама и упала прямо в объятия Александра. Это либо судьба, либо ужасное везение, и я не знаю, что именно, но одно я знаю точно. Для Александра нет другой женщины. Мне не с кем соперничать, не перед кем чувствовать вину, не с кем сравнивать себя.
А как насчет Иветт?
Он ее не любит…
Меня пронзает воспоминание, острое и режущее, об Иветт с пистолетом у моей головы, когда Лиам с несчастным видом занял свое место между моих бедер. Ее зловещая улыбка, когда она смотрела, как Лиам заставляет меня кончить, зная, что это может означать мою смерть, и надеясь, что так и будет. И Александр, стоящий там и позволяющий этому случиться. В какой-то степени это даже поощряется.
— Ты предал меня, — сначала я шепчу это, потом громче. Я убираю руки от его члена, реальность обрушивается на меня, когда я толкаю его в грудь, пытаясь оттолкнуть его от себя. — Ты сказал, что защитишь меня, и ты обманул. Ты отдал меня Лиаму, ты почти позволил Иветт убить меня, ты…
— Ошибки были допущены с обеих сторон, куколка. — Александр выглядит взволнованным, его темные волосы беспорядочно падают на лицо. Это всегда заставляет его выглядеть моложе, невиннее, больше похожим на мальчика, которым он когда-то был, пока жестокость отца не искалечила его. — Прости, я не должен был отпускать тебя, но ты вернулась ко мне, Анастасия. Ты здесь, сейчас, и ты нужна мне…
— Нет. — Я толкаю его сильнее, пытаясь вывернуться из-под него, и настоящий страх пронзает меня, когда я думаю, к чему это может привести. — Александр, пожалуйста, дай мне подняться. Я этого не хочу. Пожалуйста, отстань от меня, пожалуйста…