Адвокатская тайна. Том II. Воскрешая прах и пепел

Волохов его уважал и не боялся, но тоже не любил работать в противостоянии с этим сложным человеком. К тому же он переживал, выдержит ли Лера его лишённый любых эмоций и человеческой жалости допрос. Он говорил быстро и очень чётко. Лера, по совету Даниила, отвечала серьёзно и коротко. Только по делу: ни шагу вправо или влево. Перед судьёй и прокурором стояла задача добраться до всех виновных, терзая свидетелей и вычленяя среди них возможных сообщников.

Дима смотрел на часы и переводил взгляд с Леры на Даниила. Обещанные полчаса закончились сорок минут назад, а допрос продолжался. Он отчётливо слышал, что голос Леры от напряжения уже начал подхрипывать.

Волохов глянул на Сокола и покачал головой: “Это не конец”, – достал очередной чистый лист и продолжил делать заметки.

Ожидание тяжёлого финала заставляло Диму нервничать, будто судили его самого, хотя Даниил дал ему чёткие инструкции, что делать и говорить, если допрос зайдёт максимально далеко. И всё же он надеялся, что прокурор не коснётся…

– …если вы не знали о финансовых махинациях мужа, какова была причина развода?

– Ваша честь, протестую. Вопрос не касается незаконных финансовых операций.

Но судья отклонил протест Волохова, потребовав у прокурора пояснить ход мыслей.

– При разводе происходит раздел совместно нажитого имущества, коего у господина Багрянцева было, как мы знаем, более полумиллиарда только в рублях.

– Мне ничего не нужно было от него, кроме развода.

– Почему? Допустим, вы не знали точных сумм, но явно могли претендовать на двадцать-тридцать миллионов.

Лера смотрела на обвинителя спокойно, но уже устало.

– Могла, но не было желания. Я хотела просто развестись.

– Почему? – прокурор не давал ей уйти от ответа на вопрос.

– Наш новорождённый сын умер, и отношения разладились. Я была в депрессии. Хотела просто начать жизнь с нуля.

– Без финансовой поддержки?

– У меня были собственные сбережения.

– Муж запугивал вас?

– Да. Он не хотел разводиться.

– Видимо, вы знали слишком много, чтобы он мог вас вот так просто отпустить?

– Протестую. Это домыслы обвинителя.

Судья кивнул. Прокурор напрягся и перефразировал вопрос:

– Если отношения разладились, по какой причине Багрянцев не давал вам развод?

– Он был не в себе.

– Поясните.

– У него были определённые проблемы с психикой. Я не знаю диагноз, но он сам рассказывал, как периодически ездил в Сибирь в некую клинику восстанавливать здравомыслие. Весной он вёл себя не совсем адекватно.

Прокурор повёл бровью и отчётливо спросил:

– Сколько он заплатил вам за молчание?

– Простите?

– Я протестую. Снова домыслы.

Судья недовольно посмотрел на прокурора.

– Вы знали, что экспертиза о вскрытии вашего сына подделана, а заключение некорректно?

Лера судорожно вздохнула:

– Что значит подделана?

– Вы знаете истинную причину смерти вашего сына?

– Господин судья, я вынужден снова протестовать! Дело о финансах, а не о…

– Чета Багрянцевых глубоко повязла в своих грязных делах!

Дима следил за Лерой, которая с каждой секундой становилась всё бледнее. Судья несколько раз ударил молотком, призывая стороны к спокойствию.

– Вы знали о том, что ваш бывший муж подкупил судмедэксперта?

– Нет… – Лера часто заморгала, чувствуя, как снова проваливалась в черноту.

– И вы не знали, что истинная причина смерти вашего ребёнка не так называемое апноэ?

– Что…

Лицо прокурора расплылось, и Лера почувствовала, как по щекам потекли слёзы.

– Это никак! Не относится! К делу! Господин судья!

Тот снова глянул на прокурора и снова потребовал пояснить ход мыслей. Волохов терял терпение. Он примерно понимал, куда клонил прокурор. И понимал, что будет с Лерой, когда тот озвучит свою гипотезу. Внезапно перед ним возник Стас. Он не острил и не ухмылялся, как обычно:

– Не допусти этого. Она не виновата, – и тут же исчез.

Даниил потёр переносицу и снова посмотрел на судью, а потом на прокурора.

– Госпожа Волкова слишком подозрительно легко отказалась от своей части имущества. И обвинение пытается выяснить причину: она либо знала о криминальном происхождении денег, либо…

– Почему умер мой ребёнок?

– Я задаю вопросы, – процедил прокурор.

– Почему умер мой сын?!! – Лера одновременно чувствовала тошноту, головокружение и жуткий шум в ушах. Её пульс прорывался сквозь кожу, а сердце шарахалось по грудной клетке, вынося рёбра.

Судья с сомнением тихо коснулся молотком стола.

– В результате следственных мероприятий было установлено, что господин Багрянцев за крупное денежное вознаграждение договорился о том, чтобы в заключении судмедэксперта причиной смерти было указано апноэ. Но фактическая причина смерти – асфиксия, – прокурор свёл брови и глянул на Леру исподлобья. – Ваш сын был задушен.

– Неправда! – голос Леры сорвался в хрип. – На нём не было ни одного синяка! Я видела его… тело…

– Прям уж и неправда… Как же вы это сделали?!

– Господин судья!!! – взорвался Волохов.

Воздух в помещении, несмотря на открытые окна, стал похож на раскалённую лаву: он был пламенным и тягучим. Лера не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Дима был готов в любую секунду сорваться с места и спрятать её за собой от этого бессердечного человека.

– Вы знали о махинациях мужа! Но будучи в послеродовой депрессии, которая, кстати, подтверждена той самой весенней экспертизой, расправились с собственным ребёнком! И обменялись секретами с Багрянцевым!

Мир перед глазами Леры пошатнулся и начал меркнуть. Невероятным усилием она смогла вдохнуть немного воздуха и не лишилась сознания.

– Это фарс, а не допрос! Протестую! В экспертизе не было и слова о послеродовой природе депрессии! Депрессия вообще не была подтверждена на сто процентов! Только некоторые её признаки! – глаза Волохова налились кровью.

– Которых почему-то всё же хватило для многомесячного нахождения в профильном учреждении?! – гаркнул в ответ прокурор.

Даниил скрежетнул зубами:

– Моя подзащитная не убивала ребёнка! Если вы смогли предположить её вину, потрудитесь додуматься и до фатальной роли выжившего из ума Багрянцева! Его диагноз поинтереснее!

Судья уже безостановочно долбил молотком и пригрозил обеим сторонам прекратить допрос и исключить показания Леры из следствия.

Всё это время она смотрела в пустоту и надеялась, что ей просто снился какой-то бредовый кошмар. Её чёрный топ уже наполовину пропитался слезами, стекавшими по лицу и шее, но у неё не было сил даже лишний раз моргнуть. Сквозь пелену Пики смутно услышала вопрос от судьи, способна ли она продолжить отвечать на вопросы.

– Да…

– Вы виновны в смерти ребёнка?

– Нет…

– Ваш муж вёл себя достаточно неадекватно, чтобы можно было заподозрить его в убийстве?

– Не знаю… Не хочу в это верить…

– Как он угрожал вам, отказывая в разводе?

– Хотел запереть меня дома и заставить снова забеременеть…

– И этим всё сказано! – выдохнул Даниил.

Судья хмуро посмотрел на него.

– Простите, Ваша честь.

Прокурор с полминуты смотрел в свои записи. Волохов знал, что тот был в курсе дальнейших событий. Знал, что Лера уезжала из страны по поддельному паспорту. Знал о задержании. И всё это ему было впервые запрещено озвучивать по распоряжению сверху.

Министерство обороны не горело желанием решать проблемные вопросы с учётом громкого дела, но два дня назад Волохов позвонил Федотову и очень доходчиво пояснил, что, если дело Леры всплывёт, оно потянет за собой весь “Феникс”, а за ним и скандальную спецоперацию с участием наёмников, которую с большим трудом замяли на мировой арене. И тут уже не получится состроить недоумённое лицо. Разгорится международный скандал с последующими санкциями, громкими увольнениями и тюремными сроками.

– У обвинения больше нет вопросов, Ваша честь.

Судья уточнил, были ли вопросы у стороны защиты. Волохов отрицательно покачал головой, и Леру отпустили. Она на негнущихся ногах сошла с места свидетеля и немного качнулась, но Дима молниеносно её подхватил и вывел из помещения, мысленно проклиная всё и вся.

* * *

– Вот кретин. Чего он хотел добиться… Он ведь знал, что половину вопросов не сможет задать… – Волохов вышел вслед за ними и напряжённо растёр лицо ладонями, чувствуя сильный спазм в мышцах спины.

– Где живёт этот мудак? Я ему устрою весёленький допрос, – Сокол скрежетал зубами от бешенства и так крепко прижимал к себе трясущуюся от истерики Леру, что она закашлялась, задыхаясь. – Прости…

– Даже не думай. Прикоснёшься к нему, и никакой Федотов тебя не спасёт.

– Это всё?..

– Да. Извини, что так вышло.

Лера еле слышно прошептала:

– Ты знал?

Дима и Даниил в очередной раз переглянулись.

– Я… Я знал, что он хотел добавить в допрос пункты о ребёнке.

– О подкупленном эксперте ты знал?! – Пики внезапно вырвалась из рук Сокола и гневно уставилась на Волохова.

– Лера, послушай…

– Ты знал?!!

– Давай завтра поговорим, когда ты успокоишься.

Где-то вдалеке в коридоре Даниил снова заметил мелькающий силуэт Стаса и чертыхнулся.

– Да пошёл ты!!! Ты снова меня обманул!!! Снова! Ты мог предупредить меня?!

– Лера, пожалуйста!

– Ненавижу тебя!

– Да ты бы вообще не смогла сюда зайти, если бы я предупредил тебя!!!

– Не решай за меня!!! Поэтому Дима тут?! Поэтому он?.. – Лера замолкла, вспомнив: “…нужен твой совет…”

Она развернулась на каблуках и подняла взгляд на Сокола:

– Он предупредил тебя, да?!

– Лер…

– Отвечай!

– Да, но…

Губы Леры побледнели и затряслись:

– Да вы оба!

– Милая, пожалуйста. Поедем домой. Ты успокоишься, и мы поговорим.

Она сползла по стене на пол и разрыдалась. Дима ударил кулаком по стене:

– Он сказал, что будет жёсткий допрос! И этот хрен в погонах будет спрашивать тебя о смерти ребёнка! Поэтому я и поехал!

Волохов опустился рядом с Лерой:

– Сокол вообще не причём. Я не стал тебе ничего говорить, чтобы ты раньше времени не накрутила себя и не приехала на допрос в полубессознательном состоянии. Прости. Это было жестоко. Я знаю… Но тут нет правильного решения… Я подумал, что так будет лучше для тебя и твоего статуса свидетеля. Ты ничего не знала, твои эмоции были искренними. Если бы я мог, я бы однозначно постарался уберечь тебя от этого допроса. Ты же не просто одна из клиенток. Ты мой друг.

Лера взяла из его руки платок и вытерла слёзы, на место которых сразу потекли новые.

– Ты прав…

– Иди сюда, – он помог ей подняться и обнял. – Я всю ночь не спал, зная, чем всё закончится. Но хотя бы тебя уберёг от нескольких дней терзаний.

– Да… Спасибо. Извини…

Она подняла виноватый взгляд на Диму. Тот стоял рядом и с грустью смотрел на неё:

– Всё позади. Осталось пробраться обратно через этих стервятников.

Лера от страха уткнулась лицом в тёмно-коричневый пиджак Волохова.

– А тут нет другого выхода? Я не смогу…

– Сейчас решим вопрос, – Даниил достал телефон и после короткого разговора кивнул: – Сокол, иди за машиной. Подъедешь к служебной парковке, тебе поднимут шлагбаум.