Синяя графика

Будь его воля, он бы усадил эту девушку, стоявшую сейчас перед ним всё ещё в нелепой юбке, но уже без огромного свитера, в простой серой обтягивающей футболке, которая подчёркивала формы своей обладательницы, к себе на колени. Девушка была ещё более хрупкой, чем представлял до этого Виктор, просвечивающий бюстгальтер не обладал эффектом пуш-ап, и взгляду мужчины открылась небольшая, округлая грудь, по которой хотелось аккуратно провести пальцами. А больше всего хотелось снять эту невыносимо длинную и нелепую юбку. Не было сомнений, что под ней кроются стройные ноги. Длинные, для небольшого роста девушки. Но он просто оглядывал помещение, понимая весь абсурд ситуации и своего желания. Они были из разных миров - эта юная девочка, с рдеющими щёками, и он.

- Оба-на! - голос раздался где-то над ухом, Виктор обернулся и в недоумении посмотрел на высокого угловатого парня, сонного, с взлохмаченной головой. Но более всего Виктора удивило даже не то, что парень был в одном белье, а нелепый цвет его трусов - цыпляче-жёлтый, яркий, с огромными губами-поцелуями.

- Толька, ты напугал меня, - Виктория улыбнулась парню, и что-то нехорошее мелькнуло в мыслях Виктора. Горькое и колючее. Вот перед кем эта девушка, скорей всего, не смущается и не отводит глаза. Парень в цыплячьих трусах, не стесняющийся и нагловатый.

- Только, только Анатоль-толь-толь-толь-толь, - пропел парень, приобняв Викторию, беспардонно чмокая её затылок.

- Дурак, - фыркнула она.

- Неправда, я очень умный, представь нас.

- Виктор Вячеславович, он... мне помог донести папку. Анатолий, мой друг.

- Оч приятно, - протягивая одну руку, другой поправляя трусы.

- Взаимно.

- Заясь, сделай и мне чайку, - подмигивая Виктории.

- Хорошо.

Казалось, Анатолия не смущает его практически нагота. Виктора же скорей злила такая беспардонность поведения и вульгарная расцветка белья, до которого ему не должно быть никакого дела. Молодые люди часто бывали нагловаты, и цыплячьи трусы Анатолия, который, раскинув ноги, сидел напротив и провожал глазами Викторию, словно бросал вызов Виктору, не должны его волновать...

Видимо, Викторию не смущал вид своего парня, скорее всего, она видела его не только в этих нелепых трусах. Она молча поставила две чашки чая на стол, водрузив в центр стола вазочку с пряниками. Сама же уселась поодаль от Анатолия и Виктора и молча разглядывала потёртый линолеум под ножками табурета.

- Кста, - громко проговорил Анатолий, - звонил Петухов, весь в восторгах.

- Правда? - глаза Виктории засияли, когда Анатолий стал передавать его разговор с неким Петуховым, его восторги Амброзианой, ренессансом и атмосферой, на что Вика смеялась и легко парировала словами «московский концептуализм» или «свободная фигуративность». Некий Петухов и его впечатления увлекли разговор Виктории и Анатолия, и Виктор снова видел твёрдый взгляд и спокойные аргументы.

- Виктория, вы рисуете? - спросил Виктор.

- Чувак, она учится в архитектурном, - снисходительно отметил Анатолий.

- О, это многое объясняет... - усмехнулся Виктор, поймав взгляд Виктории на огромной папке. Не могла же она носить свои работы с собой? Виктор был уверен, что в папке проект их группы, и, по нелепому стечению обстоятельств, именно ей выпало нести этого огромного монстра домой.

- Покажите? - стало интересно.

- Да, Заясь, покажи дяде, - Анатолий.

- Ну...

- Заясь, давай, ты же молодец, - у Виктора сводило скула от «Заясь» Анатолия, но он лишь одобрительно улыбнулся девушке.

Виктория неуверенно подошла к папке и стала выкладывать стопки листов, некоторые откладывая в сторону, быстро перевернув, а некоторые протягивала к столу, где Виктор пробегал глазами по технически сложным рисункам, но каким-то странно безэмоциональным. Лишь в некоторых набросках, недоработках, мелькал характер или иллюзия его, но основная часть была качественно скроенной механической работой, пока глаза его не пробежались по листу с чем-то графическим, темно-синим, как кончики пальцев девушки.

- Что это?

- Ерунда.

- Брось, Вика, покажи ему.

Виктор долго всматривался в графически несинхронные линии, на разные оттенки синего на небольшом листе, и чем больше он смотрел, тем сильней ему хотелось смотреть. Было что-то завораживающие и в этой композиции, и в цвете.

- Чувааак, это реально круто, смотри, - Анатолий, всё ещё в цыплячьих трусах, кинул на пол синий лист, быстро вышел под молчаливым взглядом Виктории и вернулся с такими же синими листами. Он стал укладывать их по порядку, как мозаику или пазл, постепенно выстраивая на полу маленькой кухни отдельную вселенную - синие линии, порой рваные, переплетённые в графические фигуры, иногда прямые, нарисованные одним верным штрихом. Виктору показалось, что он словно проваливается в эту синеву, вдруг поняв, где он видел этот цвет - ободок радужки глаза Виктории.

- Невероятно, - всё, что смог прошептать Виктор, смотря на Викторию, понимая, что, возможно, сейчас девушка открыла некую тайну о себе, да только Виктор её не угадал, да и сможет ли? В отличие от Анатолия, чьи цыплячьи трусы даже перестали раздражать оттого, что он, сев рядом с Викторией, сказал ей.

- Да ладно, Заясь, всё будет отлично, прорвёмся.

Стоя в прихожей, пока Анатолий убирал синее волшебство с пола, Виктор испытывал желание провести пальцами по подушечкам пальцев, на которых все ещё хранится синий след от вселенной молоденькой девушки со светло голубыми глазами, цвета льда, и струящимися светлыми волосами. Но он лишь попрощался, поблагодарив за гостеприимство, и вышел за дверь.

Виктор Вячеславович, будучи уже не главным архитектором, а президентом архитектурной компании, бо́льшую часть проектов отслеживал лично. После пары провалов его помощников, а скорее - из-за неподдельного интереса. Эта часть - когда ему показывали окончательный проект, финансовую составляющую, первичную согласительную документацию - он любил больше всего. У них были крупные заказы, многие - за рубежом, что было несомненным успехом. Их бюро славилось обязательностью и точностью выполнения по срокам. Были и госзаказы - не обошлось без влиятельного отца Виктора.

До Нового Года оставалась пара дней, но работа кипела, всем хотелось сдать проект раньше, да и перспектива получения премии, выписанной незамедлительно, по итогам хорошего настроения начальства, радовала. Виктор недовольно подёргивал ногой - если сегодня, до восемнадцати вечера, не будет принято решение, завтра не состоится встреча с заказчиком, что не входило в его планы.

Все, кто должен был присутствовать, рассаживались по своим местам, ассистенты быстро раздавали бумаги, готовили оборудование. Всю проектную документацию Виктор уже видел, по сути - решение уже было принято, ему нужно было только убедиться, что работающая команда на самом деле компетентна. Когда-то давно он сам отбирал каждого сотрудника, теперь он многих не знал в лицо, компания разрасталась, и порой казалось, что она поглотит и своего основателя. Иногда Виктор думал, что лично ему одному хватило бы и небольшого бюро, человек на пять сотрудников, включая его самого и секретаря-ассистента, но ни фамилия, ни врождённые амбиции не позволяли ему не двигаться всё дальше и дальше.

Он окинул взглядом помещение и на мгновение встретился с голубизной льда, с синим ободком на радужке, отведя глаза, он позволил себе улыбнуться.

После встречи на маленькой кухне панельного дома, на следующий день он заехал в деканат института, чтобы поделиться своими впечатлениями, да и просто поболтать по-дружески за рюмочкой-другой хорошего коньяка.

- Эта девушка, - сказал он где-то в середине беседы, - светленькая, мелкая такая... что спорила со мной, - Виктор изобразил полнейшую незаинтересованность, и, кажется, немного перестарался.

- Что? Витя, только третьекурсницы одинаково прекрасны?

- Нет, она очень аргументировано спорила, отстаивала свою точку зрения... сыро, но, знаешь, она может быть мне интересна, - помолчав, - как сотрудник.

- Ну, да, ну, да... это Виктория Линхолм, но она тебе не будет интересна.

- Почему это?- выпитый алкоголь сделал тон Виктора игривым.

- Ну... будет, возможно, если снять с неё вот это... в чём она ходит... Слушай, у тебя тут жучка никакого нет, часом, что ты меня сбиваешь?!

- Ты сам сбиваешься, похоже, «третьеку-у-урсницы - прекра-а-асны»... ох, ох, ох, - он помолчал какое-то время, - серьёзно, что не так с Викторией?

- Во-первых, она не защищается в этом году.

- Как так?

- Не делай такие глаза, твои встречи открытые, приходит, кто хочет, некоторые студенты, кто посообразительней, приходят за год, бывает, что и за два. А Виктория дружна с группой, которая выпускается... к тому же, она ведь на графику поступала, по баллам не прошла. Сюда вроде как от отчаяния что ли...

- Да ладно. В архитектурный от отчаяния, с графиков?

- Так министерство наше туда-сюда эти баллы гоняет, сами не знаем, кого зачисляем, почему зачисляем. Вот и эта прибилась. Потом предлагали ей перевестись, на платное, естественно, но ты же понимаешь...

- Понимаю, - Виктор вспомнил нелепую юбку и маленькую кухню, вспомнил так раздражающие его «Заясь» и цыплячьи трусы Толи, и почувствовал некую благодарность, что этот парень садится рядом, небрежно закинув руку на плечо, говорит ей: «Всё будет отлично. Прорвёмся»

- Так вот, архитектор из неё... отдохнула природа. Не видит. Не её это, понимаешь... Но старательная, не пропускает лекции, всегда сдаёт вовремя, молодец.

- Но, она же...

- Ну, теоретических знаний у неё вагон, говорить умеет, а вот всё остальное... не подходит она тебе.

Разговор затянулся, и в самом конце Виктор всё же взял координаты Виктории под смешки приятеля.

На следующий день он позвонил Виктории и, минуя отдел кадров, пригласил на собеседование по поводу работы. Они коротко поговорили, он честно сказал, что её не рекомендовали, но он считает, что потенциально она может быть полезна, да и Виктории может быть полезен подобный опыт. У них не препятствуют студенческим отпускам на сессию, должность у неё будет по силам.

Откровенно говоря, тогда Виктор даже не представлял - какая, хоть кофе разносить, но ему невероятно хотелось как-то помочь этой девушке и, конечно, по возможности, чаще видеть струящиеся светлые волосы. Во время разговора он гадал, настоящая ли она блондинка, и стал присматриваться к корням волос.

- Я шведка наполовину.

- Это имеет значение?..

- Да, вы рассматриваете мою голову, - она улыбнулась, и Виктор почувствовал, что сейчас покраснеет, он быстро отвлёкся на важное перекладывание папок на столе, - так часто делают. Я натуральная блондинка, так уж вышло.

- Оу, ну... это хорошо, что так вышло... от молодых людей, наверное, отбоя нет, - разговор перетёк совсем не в ту плоскость.

- Да нет, не особо, я не знаю.

- Виктория, я хотел спросить, простите, - насколько бы разговор о молодых людях Виктории не был потенциально интересен Виктору, всё же он предпочитал не знать о личной жизни своих сотрудников или ограничиваться сухими данными - женат, замужем, сколько детей, - почему вы свою синюю композицию рисуете на отдельных листах, это же одна работа?