Привязанность

Он вздохнул.

— Я должен его найти.

— Ты не можешь знать все. И что еще труднее, дом не на его имя. Я помню, как однажды разговаривала с его женой на коктейльной вечеринке. Она пила третий или четвертый бокал вина и была в настроении поболтать. Она сказала что-то о том, чтобы оставить Карла и уехать на Кайманы. Она ответила, почему бы и нет, рассудив, что, в отличие от дома в Индианаполисе, дом там был записан на ее имя.

Он нахмурился брови.

— Фамилия та же?

— Нет. Она не сменила фамилию, потому что была старше его по званию во флоте, когда они встретились. Она ушла на пенсию после того, как они поженились, а он продолжал добиваться карьерных успехов. У меня всегда было ощущение, что для нее это больная тема. Он получал награды и почести, она оставалась дома с детьми и играла роль жены адмирала. — Я пожала плечами. — Их дети уже выросли и живут отдельно. Я думаю, она чувствует, что упустила какую-то возможность… но она сохранила свою фамилию — Гивенс, Эдит Гивенс.

— Забавно, Оукс никогда не упоминал о семье, — сказал Кадер. — Олсен, однако, беспокоился о своей жене и семье. Он не раз говорил, что боится, как бы Оукс не убил его так же, как он убил тебя с Картрайтом.

Мои глаза широко раскрылись.

— Разве это не подтверждение?

— Нет. Не тогда, когда дело касается Олсена. Он сделал много необоснованных заявлений. Когда я попросил доказательств, Олсен сказал, что это предположение. До…

— До чего? — спросила я.

— Пока он не попытался заработать на тех же предположениях. Я передал Олсену передатчик до его встречи с Оуксом. Он сказал Оуксу, что хочет получить часть денег за продажу исследований. Заявив, что у него есть доказательства, он надавил на Оукса. Когда Оукс попросил доказательств, Олсен показал ему фотографию тебя и фальшивой полиции в лифте университета.

Я напряглась.

— Думала, ты сказал, что записи с камер были изменены или стерты кем-то другим.

— Да. Интересно, что Олсен знал имя одного из фальшивых полицейских. Он сказал, что его зовут Хардинг и что он работает на Оукса. Как бы в подтверждение этой информации, Хардинг также был с Оуксом за завтраком и снова на месте встречи.

Я сжала губы, боясь услышать больше, но не в силах перестать слушать.

— Не думаю, что Олсен восстановил фотографию с камер наблюдения, — сказал Кадер. — На следующий день после того, как я вытащил тебя из лифта, на университетской записи с камер наблюдения ничего не было. Я не верю, что он мог получить доступ или стереть всё, — он пожал плечами. — Я даже не уверен, показывал ли Олсен Оуксу ту же фотографию, что прислал мне мой работодатель. Я только слышал ее описание; тем не менее, оно звучит похоже.

— Значит, не Дин Оукс послал тебе сообщение. Это был Эрик? — спросила я, комок встал у меня в горле.

— Я так не думаю. Он сказал, что нашел фотографию рядом со сканером в твоем отделе. Я считаю, что Олсен испытывал свою удачу, нажимая на Оукса. По собственному признанию Олсена, он собирал воедино улики без каких-либо реальных доказательств.

— Он нашел ее в нашем отделе? Там было множество сканеров и принтеров. — Мои глаза широко раскрылись, а руки прижались к щекам. — О, если Дин Оукс виновен, Эрику нужно быть осторожным. Ты можешь ему помочь? Я знаю, ты говоришь, что я слишком доверчива, но я не верю, что это он. Во-первых, если бы у него были такие деньги, он бы не так беспокоился о своей семье. Во-вторых, он верил в нас.

Кадер глубоко вздохнул.

Глава 24

Кадер

Выражение лица Лорел, выражение доверия и заботы, разрывало меня изнутри. Я был там, когда она увидела тело Картрайта. Такие вещи не могут не травмировать, ведь это еще один мертвый коллега.

— Кадер? — спросила она, ее большие голубые глаза умоляли.

Прикрыв веки, я сделал вдох.

— Он мертв, Лорел. Эрик Олсен давил слишком сильно.

В моих объятиях ее тело напряглось.

— Как?

— Выстрел. Прямо передо мной, черт возьми.

— Ты не…

Я покачал головой.

— Нет, я этого не делал. У меня была возможность покончить с ним прошлой ночью. Но я не убил. Судя по тому, как он наклонился вперед, траектория выстрела пришлась сзади. Оукс был рядом с ним.

И снова ее глаза были широко раскрыты.

— Значит, стрелок и его пытался достать?

— Нет, — уверенно ответил я. — Оукс встал, подал сигнал, и, прежде чем я успел пошевелиться, Олсен был убит. Оукс просто повернулся и вышел из парка. Он, черт возьми, знал, что происходит. Он, по сути, так же виновен, как и тот ублюдок, который нажал на курок. У Олсена не было ни единого шанса. Он подписал смертный приговор в ту же минуту, как надавил на Оукса.

— Парк? Они были в парке. Разве люди не слышали выстрела?

— Глушитель глушит звук не так, как в кино, — объяснил я. — Однако, если добавить к этому несколько приглушенный шум от подъезжающих и отъезжающих автомобилей, играющих и кричащих детей, плачущих малышей, лай собак и свистки судей…

Я думал, она поняла, в чем дело.

— Там очень шумная атмосфера. Люди редко предполагают худшее. Вместо этого они придумывают рациональные оправдания, такие как взрыв автомобиля.

Снова опустив голову мне на плечо, Лорел вздохнула, она расслабилась. Я потянулся к ее подбородку и посмотрел в ее прекрасные глаза.

— Скажи мне, о чем ты думаешь.

Она выдохнула.

— Я не уверена. Пытаюсь вспомнить.

— Что?

— Все и ничего, — сказала она, ее глаза блестели в лунном свете. — Я думаю, что Олсен был честным человеком, который боялся за свою жизнь и будущее своей семьи. Он рисковал всем, чтобы получить для них больше. Некоторые могли бы назвать это жадностью.

Глаза Лорел распахнулись.

— Кадер, Расс сказал о Дине Оуксе, что тот был жадным.

Как в очень медленной игре в тетрис, фигурки начали совпадать.

Картрайт сказал, что Оукс был жадным. Картрайт был на встречах в отеле. Я не собирался снова поднимать этот вопрос перед Лорел, но мое чутье подсказывало, что Картрайт был в самой гуще событий с Оуксом. У меня оставался вопрос — из-за чего его убили?

— Я чертовски хотел бы, чтобы у нас был более качественный снимок человека, который вошел в твой дом с Картрайтом.

— Картинка слишком быстро гаснет, — как будто этот человек знал мою систему.

Эта мысль заставила меня поежиться. Я поерзал на жестком ложе грузовика. Был же еще человек, который ворвался в мой дом.

— Мне также жаль, что я не могу вспомнить свои заметки, — сказала Лорел.

Откинув голову на спинку кабины, я закрыл глаза.

— Может, нам стоит поспать и продолжить утром?

Лорел прижалась ближе, ее рука обхватила мой торс под одеялом.

— Согласна, но…

Я открыл глаза, она посмотрела вверх.

— …ты сказал, что позвонишь. У меня еще столько вопросов. Почему дом был отключен и почему ты сказал, что мы разбили лагерь, когда мы находимся в открытом кузове грузовика? Почему ты разбил собственный гараж? — Она села. — Почему ты выкинул телефон?

— Лорел, я не хочу…

«… пугать тебя… говорить тебе… озвучивать свои мысли.»

Я не знал, как закончить предложение.

Я ощетинился, мой разум боролся с доказательствами. Были ли мои доказательства более конкретными, чем у Олсена?

— Кадер, скажи мне.

— Это из-за безотказной системы безопасности в моем доме. Я подумал, что это странно, когда не смог связаться с тобой и когда увидел, что зашифровано твое сообщение. Я сказал себе, что это из-за шторма. Я был слишком занят с Олсеном, чтобы проверить радар, иногда погода здесь может быть суровой.

Она покачала головой.

— Нет, было ветрено, но и только. Со вчерашнего утра шторма не было.

— После того, как Олсен позвонил Оуксу, я начал поиск в его сотовом провайдере, отследил звонки. Я не мог подслушивать, но мог определить другой номер телефона, местоположение обоих абонентов и продолжительность звонка.

Я на мгновение закрыл глаза, вспоминая показания GPS-локатора у получателя звонка, сделанного Оуксом после смерти Олсена. Точно так же как и в тот момент, мою грудь сдавило.

— Я сразу же попытался позвонить тебе. Попытался позвонить Джеку. Ничего не работало. Я не мог связаться ни с кем из вас.

— Я не отходила далеко от экрана. Продолжала ждать.

— Звонки не проходили.

— Почему? — спросила она. — Что ты хотел сказать?

Я потянулся к ее руке и сжал.

— Я хотел сказать, чтобы ты, черт возьми, шла в офис, в безопасную комнату.

— Почему?

— Человек, которому Оукс позвонил после того, как Олсена застрелили, не был его головорезом. Звонок не исходил и не заканчивался в Кармеле, штат Индиана. Координаты на телефоне, который получил абонент, совпадали с моим домом. — Я заговорил быстрее, вспоминая увиденное. — Видишь ли, это место на самом деле не является четкой локацией — в адресе указан город, но на самом деле моя собственность не находится в его пределах. Локацией были указаны широта и долгота. — Я притянул Лорел ближе. — Черт возьми. Я знаю каждый чертов дюйм этой земли.

— Притворяешься, что берешь фургон? Врезаешься в дверь? — спросила она.

— Я доверяю своей интуиции.

Она кивнула.

— Нас подслушивали. Все, что я сказал о фургоне и реке, было направлено на то, чтобы отправить кого бы то ни было в неправильном направлении. — Я указал на грузовик. — Это кусок дерьма. У меня не было намерения оставлять его себе. Я просто купил его для задания. Я был немного занят, и у меня не было времени избавиться от него. Все остальные машины в гараже имеют микрочипы. Именно поэтому мы и взяли грузовик, его невозможно отследить.

— А твой телефон?

— То же самое. Кто-то может с полным правом предположить, что мы находимся здесь, на территории, но точное местоположение не может быть проверено электронным способом. — Я сделал глубокий вдох. — Лорел, я не знаю, как это произошло, но в дом, в мою систему охраны проникли. Хотя это, черт возьми, не имеет смысла, это единственное правдоподобное объяснение.

Лорел села и спросила:

— Кто-то преследует тебя из-за меня?

— Оукс не настолько умен. Его головорез не настолько умен. Он чертовски хороший стрелок, но я не могу поверить, что кто-то из них может связаться со мной, даже если он тот, кто нанял меня.

Ее рука начала дрожать.

— Так что это означает, что кто бы ни был здесь, на этой территории, он здесь из-за меня. Откуда они знают, что я здесь? У меня ничего нет — ни телефона, ничего. Клянусь, я не была в сети. Я делала все, что ты сказал.

Взяв ее маленькие ручки в свои, я смягчил тон.

— Я верю тебе, Лорел. — Я покачал головой. — Я не знаю, как тебя нашли. Мы приняли все чертовы меры предосторожности и теперь бежим вслепую. Мы не можем вернуться в дом. Я мог бы попытаться добраться до Джека, но датчики, которые я установил на земле, нужно избегать. Все, что я делал, чтобы защитить эту собственность, теперь потенциально обернулось против нас.

— Разве ты не должен сказать Джеку?

— Должен.