Эволюция Артура

— Я так сильно тебя люблю, Син. Я хочу сделать тебя счастливой.

Еще больше слез льется из моих глаз от его слов. Я привыкла к тому, что регулярно трахаюсь с обоими парнями, иногда в одну и ту же ночь. Я загнала себя в яму, и с каждым днем ее глубина становится все больше и больше. Скоро я не смогу вылезти. Каждое утро говорю себе, что именно в этот день поставлю точку в отношениях с Артом и все расскажу Тревору, но каждый раз трушу. Я не хочу причинять боль ни одному из них. Мы будем долго залечивать наши раны после того, как буря утихнет.

***

Вместо того чтобы зайти внутрь, когда Тревор отвозит меня домой, я сажусь в машину и еду к дому Лайлы. Я еще не готова вернуться домой. В любом случае разговор между нами давно назрел. Томас открывает дверь.

— Привет, Син как дела?

— Я в порядке. Как местный доктор Дулиттл?

— Супер. — Он усмехается. — Лайла в своей спальне.

— Спасибо.

Я не стучусь в дверь ее спальни. Если она узнает, что это я, то, скорее всего, запрётся.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — Лайла поднимает глаза от полировки ногтей на ногах.

— Нам нужно поговорить. — Я закрываю дверь.

— Мне нечего тебе сказать.

Я снимаю туфли и сажусь на ее кровать, скрестив ноги.

— Мне есть что тебе сказать.

— Не стоит.

— Прости, что я причинила тебе боль.

— Ты прекрасно понимала, что сделаешь мне больно, прежде чем так поступить.

— Знаю, и это убивает меня, — хрипло отвечаю я.

— Тогда почему ты еще не сдохла?

— Есть кое-что об Арте, чего ты не знаешь.

— Что делает тебя экспертом по нему? Мы обе знакомы с Артом всего около двух месяцев.

— Поверь мне. Ты многого не знаешь.

— Я вся во внимании.

— Я не могу тебе сказать.

— Почему? Я твоя кузина.

— Я не могу предать его доверие.

— Но ты так легко предала доверие Тревора.

— От чувства вины меня тошнит, — всхлипываю я. — Я люблю их обоих.

— Расскажи кому-нибудь, кому не по фиг.

— Я не прошу твоего сочувствия. Просто прошу меня понять.

— Ну, я не понимаю.

— Если это что-то изменит, я расстаюсь с Тревором и буду держаться подальше от Арта.

— Он живет в одном доме с тобой, — усмехается Лайла.

— Я буду проводить у Аннели большинство ночей, и надеюсь, что смогу иногда ночевать здесь.

— Большое жирное — «нет».

— Извиняться перед тобой очень нелегко.

— Что в тебе такого особенного? Почему ты нравишься всем мальчикам?

— Я не нравлюсь всем мальчикам.

— А тем, которые важны, нравишься. — Лайла вытирает со щеки предательскую слезу.

— Я никогда не знала, что ты влюблена в Тревора.

— А разве это могло что-то изменить, если бы ты знала?

— Да.

— Но с Артом это не имело значения.

— С ним все по-другому.

— Верно.

— Я не идеальна и никогда не претендовала на это, но и ты тоже.

— Не вздумай перекладывать это на меня.

— Ты хотела Арта только ради острых ощущений и ничего больше. Тебе плевать на него. Твоя гордость была уязвлена, когда он отверг тебя. Это единственная причина, по которой ты злишься. Будь честна с собой.

— Будь ты проклята.

Я попала в точку.

— Я люблю тебя. Надеюсь, однажды ты меня простишь. — Я встаю с кровати.

— Подожди. Ты поможешь мне отполировать ногти?

— Конечно.

Я принимаю оливковую ветвь, которую предлагает Лайла.

— Я все еще злюсь на тебя, но, думаю, не твоя вина, что ты так неотразима.

— Я сделаю самый лучший педикюр в твоей жизни.

Мы обе смеемся над этой ложью. Не секрет, что я не умею делать девчачьи штучки.

Глава 33

Син

Я должна быть честной с Тревором и выполнить свой план, говорю себе в миллионный раз. Вот уже три недели я откладываю разговор. Больше ждать нельзя. Я припарковалась на улице у дома Тревора почти полтора часа назад, но не могу заставить себя сделать то, ради чего приехала сюда. Я собираюсь с мыслями, прежде чем включить зажигание и проехать небольшое расстояние. Досчитав до двадцати, я беру в руки мобильный телефон, чтобы позвонить Тревору. Будет лучше порвать с ним сейчас, чтобы у Тревора хватило времени подать документы в другие колледжи.

— Привет, детка, — говорит он.

— Привет.

— Как дела?

— Нам надо поговорить.

— Я догадался, что ты позвонила именно поэтому, — посмеивается Тревор.

— Я на улице.

— Почему ты не постучала в дверь, глупышка?

— Я бы предпочла, чтобы мы поговорили в моей машине.

— Дай угадаю, у тебя появилась новая татушка, и ты хочешь устроить мне приватное шоу? — шутит он.

Тревор удивился моему неожиданному решению сделать татуировку, но считает, что это самая сексуальная вещь на свете — если бы он только знал истинную причину ее появления.

— Я не хочу, чтобы твоя семья подслушала наш разговор.

— Что происходит? — Его тон становится серьезным.

— Пожалуйста, выйди.

— Дай мне несколько минут.

— Хорошо.

Поток слез вырывается из моих глаз в тот момент, когда он закрывает дверь машины.

— Детка, все хорошо. Мы вместе справимся со всем, что тебя расстраивает.

Я плачу сильнее.

— Поговори со мной.

— Между нами все кончено, — бормочу я.

— Я сделал что-то не так?

— Нет дело во мне.

— Скажи, что сделать, чтобы все наладить.

— Ты ничего не можешь сделать. Мне нужно пространство, — лгу я.

— Это единственное объяснение, которое ты собираешься дать? — Он бьет кулаком по приборной панели. — Мне этого мало!

— Я делаю это для тебя.

— Нет, Син. Ты делаешь это для себя!

— Я не хочу причинять тебе боль.

— У тебя забавный способ это показать, — говорит он с сарказмом.

— Я хочу для тебя самого лучшего.

— Ты — то, что лучше для меня. — Тревор обхватывает мою шею сзади, притягивая меня вперед, чтобы прижаться своими губами к моим.

Я поворачиваю голову, прекращая поцелуй.

— Остановись.

— Мы принадлежим друг другу.

— Все кончено! — Я смотрю прямо перед собой, не в силах вынести разочарование на его лице. — Мы были глупцами, думая, что однажды поженимся. Мы так многого не видели и не сделали. Я не хочу однажды проснуться и быть недовольной своим выбором.

— Я подал документы в Лексингтонский университет, чтобы быть с тобой.

— Я не просила тебя об этом.

— Я так сильно люблю тебя, Син.

— Мне жаль. — Я должна оставаться твердой. Тревор — моя первая любовь, поэтому он всегда будет занимать место в моем сердце.

— Кто он?

— Никто.

— Ты лжешь.

— Нет, — настаиваю я.

Школа непременно превратится в зону боевых действий, если Тревор узнает, что Арт — причина нашего разрыва. Я должна убедиться, что непрочный мир между парнями сохранится, по крайней мере, до окончания школы.

— По-твоему, я похож на гребаного идиота?

— Я не вру!

— Надеюсь, что это так, потому что, если я узнаю обратное, он — покойник. — Тревор выскакивает из машины, хлопнув дверью.

Глава 34

Арт

За последние несколько недель Син все больше отдалялась от меня, проводя ночи у подруг, когда ей следовало бы спать в моей постели. Я думал, что мы будем трахаться как кролики, раз она и Тревор больше не вместе. В пятницу вечером я в последний раз имел удовольствие войти в нее, а ведь прошла уже неделя. Она никогда не пропадала так надолго. Мне недостаточно одного раза в неделю. Когда я вижу Тревора в школе или дома, мне хочется рассказать ему, как хороша киска его бывшей подружки. Единственное, что меня останавливает, это Син.

Она может вообще перестать со мной разговаривать. А если Рики и ее мать узнают о нас, они точно отправят меня собирать вещи. Всякий раз, когда я спрашиваю, в чем ее проблема, она придумывает какую-нибудь ерундовую отговорку. Если Син думает, что может поставить точку в отношениях со мной, ее ждет сюрприз. Самое время пресечь ее жалкие попытки в зародыше. Она не знает, с кем, черт возьми, имеет дело.

Мне надоело врать самому себе. Я хочу ее всю. Она любит меня, хотя есть вероятность, что Син сделала это заявление в горячке. Нет, я не могу в это поверить. Я хочу стать лучшим человеком для нее, и готов сделать все, что для этого потребуется. Я наконец-то сплю по ночам, и перестал резать себя благодаря Син. Я не могу без нее. Если она отвергнет меня, я сойду с ума.

Син вернулся домой тридцать минут назад, но я жду, пока Рики и Мисси отправятся на утреннюю доставку, прежде чем бесшумно крадусь по лестнице.

Я кручу ручку двери, но она заперта.

— Открой эту чертову дверь, или я снесу ее на хрен.

— Я занята, — шепчет Син.

— У тебя есть три гребаных секунды, чтобы открыть эту долбаную дверь.

Она приоткрывает ее.

— Я собираюсь уходить.

Я толкаю дверь, но она не поддается. О, это мило. Син думает, что сможет не пустить меня. Я наваливаюсь плечом, заставляя ее попятиться назад. На ней только лифчик и трусики. Боже, я хочу трахать ее, пока она не упадет без сил.

— Я хочу знать, в чем твоя гребаная проблема, и не говори мне, что все в порядке.

— Я занята. У меня сегодня утром соревнования по легкой атлетике.

— Ты сбегаешь из дома из-за меня.

— У меня нет времени на разговоры. Я опоздаю.

— Найди время. Я не отпущу тебя, пока мы не поговорим о нас.

— Нас нет.

Нож в сердце причинил бы меньше боли.

— Ты сказала, что любишь меня.

— Люблю.

—Я думал, ты порвала с Тревором, чтобы быть со мной.

— Нет, это не так.

Син поворачивает невидимый нож против часовой стрелки, нанося максимальный урон.

— Ты все еще его любишь?

Когда она не отвечает, я хватаю ее за хвост и дергаю голову назад. Мне все равно, если я причиню ей боль. Она должна почувствовать ту же боль, которую причиняет мне.

— Моя боль — твоя боль.

— Так надо, — рыдает Син. — Мы идем разными путями в жизни.

— Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла.

— Сначала ты должен найти себя.

— Что, мать твою, это значит?

— Ты только начинаешь преодолевать своих демонов.

— Ты мне нужна.

— Ты не готов к серьезным отношениям.

— Ты думаешь, я буду стоять в стороне и позволять тебе жить долго и счастливо? Да пошло оно все. Ты не Золушка, а я не прекрасный принц. — Я просовываю руку в ее трусики, хватая ее мягкую плоть.

Стоны вырываются из ее приоткрытых губ, когда я целую обнаженную шею Син.

— Нет! Черт возьми, нет! Ты порвала с Тревором ради него?

В дверях стоит взбешенный Джош. Я поворачиваюсь к нему лицом, стараясь закрыть от его взгляда скудно одетую фигуру Син.

— Джош. — Син обходит меня.

Я пихаю ее в сторону шкафа.

— Надень какую-нибудь гребаную одежду.

— Как ты могла так поступить с Тревором? — Джош тычет в меня пальцем. — И с ним из всех людей?

— Я не подхожу Тревору, вот почему мне пришлось порвать с ним.

— Я сказал, оденься, мать твою!