Есть ли жизнь после льда?

Глава 24

Денис

Мне хочется быть для нее всем. Чтобы любила меня также сильно, как я ее. Но Алёна вечно ускользает, убегает, исчезает. У нее тренировки, клиника, вечерние занятия, семья. В ее жизни я стою на каком месте? На третьем? Это в лучшем случае. Может, это эгоистично, но мне было мало. Всегда было ее мало, хоть я и старался всегда ее поддерживать, понимать. Как наваждение, которое не проходит, чтобы я ни делал.

Я понял, что моя зависимость переросла всякие допустимые рамки, когда однажды на встрече с друзьями, мне написала Алёна и сказала, что освободилась пораньше, наплевав на обещанную тусовку ребятам, я все бросил и помчался к ней. Если раньше Миша и Костя подтрунивали над моей влюбленностью, то теперь к этому присоединились еще претензии. Я всегда считал и внушал это окружающим, что друзья выше любых баб, но когда в моей жизни появилась она, то все изменилось. Я был зависим от нее, и понимание этого меня травмировало. Я не хотел, чтобы она стала для меня всем. Но получалось именно так.

Я пытался избавиться от наваждения. Пытался не бежать по первому зову, отказываться от встречи, если сам был занят, но фактически это приводило только к тому, что я начинал нервничать и думать о том, что мог бы ее обнимать, целовать, просто быть с ней, а вместо этого… неважно, чем был занят. Я все бросал и бежал всё равно к ней. Мы ругались из-за этого. Мне казалось, что ее жизнь не изменилась, она живет, как прежде, добавляя в свое расписание встречи со мной. Лёд, тренировки, доктора и клиника всегда стоят на первом месте. Хоть я и понимал, что так правильно. Знал, что влюбить меня в себя смогла она, возможно, из-за этого тоже. Она была не такая, как все. Уникальная, сильная и одновременно нежная, робкая, интересная. Просто необходимая мне. Но эмоции часто брали верх над разумом.

Однажды на пике своих душевных терзаний во время ссоры с Алёной, я прокричал:

— Может мне лучше уйти из твоей жизни?!

Алёна резко замолчала. Будто обдумывала мое предложение, а я понял, что не выдержу, если она сейчас согласится, поэтому развернулся и ушел сам. Алёна не стала догонять, а уж умолять остаться и речи не шло. Гордая, независимая и такая желанная. Почти час я бродил по улицам города, выжигая на своем сердце снова и снова ее имя. Алёна не писала, не звонила. Я сдался. Пошел, вернее, побежал к ней. Я не мог ее потерять так глупо.

Она открыла дверь, а я заметил, что ее лицо раскраснелось и распухло от слез. Сложно признавать, но я испытал противоречивые эмоции: радость от того, что ей не все равно, и боль от того, что заставил ее страдать.

Мне хватило одной секунды, чтобы сократить расстояние между нами, стиснуть ее в объятиях и больше не отпускать. Это было самое бурное наше примирение, как и ссора. Наверное, тогда я окончательно сдался. Мне без нее не выжить.

Сегодня у меня выпускной. Алёна пойдет со мной, хоть и пыталась отказаться, ссылаясь на то, что этой мой праздник с классом, но как только я пригрозил, что тогда вообще никуда не пойду, останусь с ней, она согласилась сопровождать меня. Я был счастлив. Самый сложный месяц был позади. Экзамены сданы, а впереди нас ждало наше первое совместное лето, на которое у меня были большие планы.

ВУЗ давно выбран, так что мне осталось только получить аттестат и подать документы. Я с десятого класса занимаюсь программированием, сначала решал за деньги задачки старшеклассникам и первокурсникам, но особого дохода мне это не приносило, потом начал писать сайты, что стало приносить мне первый ощутимый доход. Сейчас я изучал одну бухгалтерскую программу, ведь программисты, кодящие для нее, получали больше моего. Гораздо больше. Через месяц мне исполнится восемнадцать, а, значит, меня смогут трудоустроить официально.

Но поступать я планировал в медицинский университет. Хотел ли? Сейчас с трудом отвечу на этот вопрос. Родители с самого раннего детства видели и меня, и Егора врачами. Программирование было всегда в ранге хобби. Если раньше я пытался заработать на карманные расходы, то сейчас я хотел зарабатывать много или хотя бы достаточно, чтобы содержать двоих, потому что хотел жить отдельно от родителей вместе с Алёной. К сентябрю, надеюсь, мне удастся все задуманное, я смогу снять квартиру, в которую мы переедем с ней. Быть независимым от родителей мне хотелось давно, а сейчас это чувство возросло стократно.

— Сыночек, можно к тебе? — прервала мои размышления мама.

— Да, — обернулся я к ней.

Она шагнула в мою комнату и скептически оглядела меня с ног до головы.

— А галстук? — спросила она.

— Не хочу удавку, — хмыкнул я, а я мама недовольно поджала губы, но всё-таки улыбнулась и согласилась кивком.

Она подошла и обняла меня. Обычно такие нежности нам были не свойственны, поэтому я даже опешил. Егор был гораздо ласковее меня. Я же держался особняком. Не то чтобы я не любил всех этих объятий, поцелуев, но такое явное проявление чувств к родителям не свойственны мне.

— Какой же ты стал взрослый, — прошептала она дрожащим голосом.

В глазах ее стояли слёзы, а мне не хотелось, чтобы она плакала, поэтому постарался сменить тему.

— Папа придет? — решил спросить я.

— У него очень много работы, милый, но он обещал приехать к вручению аттестатов, — ответила мама и погладила меня за руку.

Я кивнул, хотя было немного неприятно, что отец не находит на меня время, даже в значимые моменты жизни. Хоть он мне и не родной, я всегда считал его таковым.

— Но у меня для тебя есть подарок от нас, — лучезарно улыбнулась мама, — пойдем?

Мы вышли из поезда, сразу ощутив зной лета. Сегодня на улице стояла жара. Солнце ослепило, поэтому я сразу нашел солнцезащитные очки и надел. Такое пекло грозило из выпускников сделать желе. По спине мгновенно скатилась капелька пота.

— Нужно бежать к кондиционеру скорее, — проворчал я.

— Сейчас, — мама подвела меня не к нашей машине, а к черной припаркованной хонде недалеко от нашего подъезда.

— Это наш подарок тебе, — улыбнулась она.

— Машина? Мне? Серьезно? — о таком я даже и мечтать не смел.

По договоренности моего отца я уже отучился на категорию «В», мне оставалось только дождаться своего дня рождения, чтобы получить заветную пластиковую карточку.

— Да, милый. Это подарок от меня и папы. Мы решили сделать тебе сюрприз. Только это подарок на выпускной и на день рождения, -рассмеялась тихо она.

— Спасибо! Спасибо большое! — эмоции бурлили и переполняли.

Я юркнул за руль, пусть и не совсем нового «аккорда», но был безумно счастлив. Мама открыла водительскую дверь и села рядом. Она мне передала ключ, а я сразу вставил в зажигание и завел.

— Аккуратнее, пожалуйста, — попросила мама меня, когда я выехал со двора.

Проехав небольшой круг вокруг дома, я свернул обратно во двор. Как бы не хотелось выехать на трассу, сделать я этого пока не мог. Целый месяц ждать?

— Папа выбирал? — с довольной улыбкой спросил я, ведь тачка была по-настоящему «пацанской».

— Да. Штрафы не лови, она пока на отце оформлена, — пошутила мама.

Я рассмеялся. В каждой шутке есть доля правды, однозначно.

— Спасибо, мам, еще раз. Я даже не мечтал о таком подарке, — искренне поблагодарил я.

— У тебя начинается взрослая жизнь. Университет — самое весёлое время, как по мне, — улыбнулась мама, — новые знакомства, девушки. Я думаю, машина стоит того, чтобы подумать об отношениях с…

Я резко напрягся, понимая, к чему она снова клонит. Не получилось кнутом, решила попробовать пряником. Значит, получу машину, если расстанусь с Алёной? Что за бред?

— Мам, не начинай, — одернул ее я.

Мне не хотелось ссориться.

— Денис, услышь меня хотя бы раз. Твоя жизнь только начинается. Всё впереди. Миллион возможностей…

— Я не расстанусь с Алёной, — прервал я ее и вышел из машины.

Мам выбежала следом. Я закрыл машину на сигнализацию и отдал ключ маме, который она взяла и задумчиво вертела в руке.

— Она тебе так нравится? — грустно спросила мама.

— Мама, я ее люблю, — я впервые говорил эти слова кому-то кроме Алёны.

Мама опешила, открыла рот от удивления. Она молчала, переваривая информацию.

— Я никогда не приму ее в нашу семью, — ответила она твердо спустя минуту.

— Почему? — усмехнулся я, принимая оборонительное положение.

Руки непроизвольно засунул в карманы брюк.

— Она тебе не пара, — в тысячный раз повторила мне одну и туже фразу она.

— Я это уже слышал, — равнодушно произнес я, — чем она тебя не устраивает? Хотя… Наверное, ничем! Она — идеальна, а ты же сама страдала, что я весь такой не серьезный. Отношусь к девушкам потребительски. Кстати, это твои слова, если ты забыла. Скажи мне, в чем истинная причина?

— Твой отец, — ответила она.

— Не понял?

— Твой родной отец, — уточнила мама.

Сердце учащенно запилось, ведь мама никогда не хотела о нем говорить. А когда появился отец Егора — Сергей, я больше о нем не спрашивал. Моим отцом стал он. Порой мне хотелось задать ей вопросы касательно биологического отца, но я молчал, не желая обидеть Сергея и ворошить раны прошлого матери. Я даже не был уверен, что он жив.

— В каком смысле? — хрипло выдавил я.

— Он оставил нас из-за нее, когда я была беременная тобой. У моего мужа случилась любовь и он ушел.

— Но она же замужем, — непонимающе воскликнул я.

— Для нее не было это помехой, — горько ответила мама.

— Значит, у моего родного… то есть биологического отца был роман с матерью Алёны? — прохрипел я, находясь в шоке.

Мама кивнула. Я пытался переварить полученную информацию.

— В кабинете у директора, я узнала ее сразу. Но она меня нет. А когда узнала… — мама усмехнулась, — сразу постаралась уйти. Денис, Алёна вообще может быть твоей сродной сестрой, я же не знаю, сколько длился их роман.

— Глупости, — отмахнулся я, вспоминая, что родители Алёны погибли в аварии, а воспитываюсь ее фактически дядя и тётя, хоть она и называет их родителями.

— Ты запретила отцу со мной общаться? — спросил я после недолгой паузы то, что меня действительно волновало.

— Он потерял это право, когда выбрал ее. Потом я уехала, четыре года мы жили на Урале у моих родителей, но я вернулась сразу, как ты подрос. В нашем маленьком городке не было работы и достойной заработной платы, а мне хотелось тебе дать всё. Мы вернулись в Москву, потом я встретила Сергея…

— А он делал попытки со мной встретиться, общаться? — не унимался я.

— Нет. Ни разу, клянусь тебе.

— Он живет в Москве?

— Да, — тихо подтвердила мама.

Я кивнул. Давным-давно я похоронил своего настоящего отца, по крайней мере, мне так казалось. А сейчас… Он где-то живет в одном городе со мной и за восемнадцать лет ни разу не захотел узнать обо мне? Чем же я так плох?

— Ясно. Мне пора за Алёной, — сказал я матери.

Мы стояли на улице и разговаривали, солнце нещадно припекало. Но дурно мне было не от жары.

— После всего, что я тебе сказала, ты все равно пойдешь к ней? — возмутилась мама.

— Она не виновата в том, что сделала ее мать и мой отец, — отрезал я.

— Ты прав, не виновата, но ты же понимаешь, почему я никогда не смогу к ней относиться хорошо? Не смогу общаться с ее матерью? Не приглашу никогда их в свой дом? Если ты действительно ее любишь, то отпусти лучше сейчас.