Я буду первым

- Софийка?

- София. Сонечка. Соня, - пробует мама имя внучки, - А что, мне нравится.

Следующие три месяца становятся для меня очень тяжелыми. И становится резко не до себя самой, не до Платона. Эти месяцы бесконечного страха за жизнь дочери, потому что вес она набирает медленно. У нее обнаруживают ряд проблем с внутренними органами. На поправку идет туго. Все, что мне остается, - это стоять и смотреть на нее через стекло, чувствовать собственную беспомощность.

Через полтора месяца Платон вспылил и настоял на переводе Сони в Мадрид. Там через пару недель стали появляться улучшения. Состояние стабилизировалось в течение месяца. Еще месяц дочку держали в патологии новорожденных Но он дался нам легче. Девочка пошла на поправку. Мне разрешили брать ее на руки, ухаживать за ней. Это такое счастье держать своего ребенка и впитывать его запах, что я долго не могла поверить, что теперь я - обычная мама.

Наконец, нас выписали, и мы улетаем домой. Я очень благодарна врачам, что спасли нашу малышку. И Платону, который был все это время рядом, мучаясь вместе со мной неизвестностью и страхом. Не каждый мужчина на его месте не вылезал бы из больницы. А мы с ним прожили первые месяцы жизни нашей дочери в больничной палате.

Он мог бы сбежать, сославшись на работу и бизнес. Когда мне самой иногда, глядя на приборы, окружавшие мою дочь, хотелось сделать именно так. Когда я билась в истериках, не понимая, за что мне это. Когда я собственной слабостью надоела уже сама себе. Когда в очередной раз мы слышали от врачей - "Ей стало хуже".

Но не сделал этого.

Этим он заслужил моё уважение. Потому что это выдержал бы не каждый. День за днем жить в аду, не имея возможности освободиться.

И теперь я ни капли не сомневаюсь в собственном решении.

Эпилог

Платон

Сегодня день моей свадьбы. Я еду забирать невесту в особняк Давлатова. Свадебный кортеж растянулся за воротами родительского дома. Все автомобили белого цвета. Я и Лена поедем на белом лимузине. Ради такого дня она отказалась от своей любви к черным автомобилям.

На улице не слишком жарко, несмотря на июньское солнце. Прохладный ветерок лениво колышет ветви деревьев.

Мы с отцом во дворе дома ждем мать, которая завершает последние приготовления.

Отец тоже нервничает, хотя старается держать лицо.

- Да, сынок, не думал я, что это когда-нибудь случится.

Старика потянуло на философские темы.

- Что, пап?

- Ты и эта девочка... Муж и жена...

Не совсем понимаю, к чему он.

Он решает объяснить:

- Вы же, как огонь и порох. Если их соединить, следует взрыв. А в семейной жизни лучше, если все тихо и спокойно.

- У нас все хорошо. Дочери девять месяцев. Чем ты опять недоволен?!

Он трет ладонью лоб и вздыхает:

- Доволен я. Просто кому-то из вас придется держать себя в узде, иначе не уживетесь.

- Так мы вместе и живем. И вроде ничего. Не переубивали друг друга.

Это правда. После возвращения из Испании мы живем вместе. В том доме, который я купил, думая о ней. Я, Еленка и София Платоновна. И так классно я себя чувствовал разве, что в детстве.

- Не слушай его, - вмешивается мама, которая очевидно какое-то время стояла и слушала, о чем мы говорим, - Он просто ворчит. У тебя и твоей будущей жены всё будет замечательно. Я в это верю. И желаю вам огромного счастья.

Она подходит ко мне ближе чуть привстает на носочки и целует меня в щеку. Я с ней согласен - у нас с Леной все будет превосходно. Потому что я люблю ее, а она любит меня. Гордость же не стоит того, чтобы жертвовать ради нее счастьем.

- Да я так просто, - бормочет отец, - Я что же, против? Вон у нас внучка - какая красивая! Еще бы внука надо было бы...

- Папа!

- Игорь!

Наши голоса звучат одновременно. На самом деле он очень привязался к Лене и Софии. А бухтит скорее по привычке.

- Ладно, ладно. Поехали?

-Да, пора.

Я беру из рук матери букет цветов. Мы садимся в автомобили. Процессия трогается. А у меня тревожно сжимается сердце. Лишь бы невеста не передумала.

Нас уже ждут. Я прохожу в гостиную, ищу взглядом Лену, потом замечаю ее на лестнице. И сердце замирает. От того, что так красива. От того, что сегодня станет моей женой. От того, как сильно я ее люблю.

Рядом с ней Давлатов. Он предлагает ей руку, она опирается на нее. И они начинают, не торопясь, спускаться вниз. Белое платье струится волнами, оттеняя изящную фигуру, Волосы уложены в замысловатую прическу, украшенную диадемой. На губах светится счастливая улыбка, а глаза светятся от переполняющих ее эмоций.

Когда они останавливаются передо мной, то Давлатов перекладывает узкую ладошку в мою руку, а потом говорит:

- Сегодня я передаю тебе свою старшую дочь. Имей в виду, Платон, ты отвечаешь за нее головой.

Еленка явно не ожидает от него таких слов. Но я вижу, что она растрогана. Буквально до слез.

Шепчет одними губами:

- Спасибо.

Я слегка сжимаю руку девушки и отвечаю:

- Не волнуйтесь. Я не подведу.

Потому что Еленка и Соня - смысл моей жизни.

Я любуюсь ее по дороге в ЗАГС.

Там я говорю то, что на самом деле чувствую:

- Ты единственная женщина, с которой я хочу быть, и женщина, без которой я быть не могу.

В ответ слышу самые дорогие слова:

- Я люблю тебя.

Мы обмениваемся кольцами, И выходим оттуда уже мужем и женой.

Чтобы пройти эту жизнь вместе, оберегая друг друга.

Конец