Подарок от незнакомца

Глава 39

— Нет, нет! Родной! Дедушка очень любит тебя! — старик тяжело вздохнул и почесал затылок — Ты… можешь остаться с мамой!

Диана наблюдала за мгновенной улыбкой восторга Лёвы и поняла, что мальчик опять разыгрался. Малыш действительно приложил немало усилий, чтобы она осталась. Но впереди ждала полнейшая неизвестность.

После роскошного ужина прислуга отнесла Лёву в свою комнату. Диана почувствовала себя так, будто ей не нужно больше ничего делать, получив внутри некую опустошенность. Чего не скажешь о Лёве, который был похож на маленькое божество.

Диана, однако, так и не смогла привыкнуть к происходящему. Как она собиралась вернуть своего своевольного ребенка домой?

— Диана, Иван Александрович хочет, чтобы вы встретились с ним.

Служанка пришла, чтобы передать сообщение. Диана хорошо знала, что все не так просто, и тогда старик пошел на компромисс из-за слез ребенка. Но проблема осталась нерешенной. Так же она знала, что Иван был настоящим бизнесменом. Он не пошел бы на компромисс перед лицом выгоды. А уж впустить в свой дом неизвестно кого, было определенно вызовом его авторитету.

Старший Колесников с явно нервной гримасой сидел в своем кабинете и ждал прихода женщины.

— Здравствуйте, Иван Александрович!

— Скажи мне, сколько ты хочешь, чтобы уйти от него? — он сдвинул оправу своих золотых очков к кончику носа, прищурив старые глаза.

«Так просто иметь дело с богатым человеком, ему даже не потребовалось, чтобы я задала вопрос» — Диана поразилась этой легкости.

— Сколько, дайте подумать… — она сделала вид, что задумалась.

— Если это десять миллионов, я могу отдать их тебе прямо сейчас!

Сдержанность Дианы ослабла. Она внезапно почувствовала, что отец Матвея жалок. Он пытался избавиться от женщины, с которой сын уже был вместе, за деньги, относясь к чувствам родного человека как к торговле, без всякого уважения.

— Я не думаю, что это хорошая сделка. Кажется, Колесниковы стоят больше?

Иван нахмурил брови. Он не предполагал, что сможет оставить своего единственного сына в руках такой женщины, которую волнуют только такие огромные деньги!

— Двадцать миллионов!

Диана сложила руки на груди и серьезно сказала:

— Почему я должна принимать эти деньги? Меня унижает ваше предложение! Поверьте, и не только меня! Деньги не так важны, как мой ребенок. Верните мне сына, и я уйду. Все просто! Не стоит напрягаться!

Она перевела разговор на его внука, и Иван пришел в ярость. Он сердито крикнул:

— Не будьте слишком жадной! Ребенок — отпрыск нашей семьи, и ты не сможешь его отнять!

Диана сохранила улыбку на своём изящном лице даже после мерзких слов.

— Тогда я тоже никуда не пойду. Какой смысл? Матвей мне предлагает весь мир, а вы какие-то двадцать миллионов. Вам стоит решить самому, вернуть ли Лёву или позволить остаться с вашим сыном. Возможно, если я сменю гнев на милость, вы скоро назовете меня невесткой.

Ее слова не могли быть не поняты стариком. Он совершенно не предусмотрел этот вариант развития событий, угодив в ловушку. Ко всему прочему, Иван не был уверен, насколько глубоки чувства Матвея к этой женщине. Но уже по тому, что он много раз противоречил себе ради нее, старик чувствовал, что женщина занимает особое место в сердце сына.

— Ты думаешь, что сможешь доминировать над нашей семьей?

— Я говорю это не для того, чтобы спорить. Я хочу сказать, что мой ребенок — единственный важный для меня человек, и никакие деньги не смогут этого изменить. А уважаемый Иван Александрович может подумать пока о том, почему у него такие плохие отношения с собственным сыном!

Только после того, как она закончила, поняла, что взболтнула лишнее и уставилась в пол. Но слова уже вылетели из уст, и Диана не чувствовала, что сказала их неправильно. Иван был слишком зол и схватился за сердце тяжело дыша.

Недалеко от двери шаги Матвея резко остановились, и он молча встал перед кабинетом. Мужчина так спешил на помощь, но услышав последние слова Дианы, уже и не знал, кому она сейчас больше нужна. Его выражение лица моментально изменилось. Было не так много людей, которые осмеливались противоречить Ивану, а она, казалось, ничего не боялась. Эта женщина показалась ему очень увлекательной и целеустремленной.

Диана вернулась к сыну в комнату в ночи, и уснула рядом с ним. Матвей продолжил работу в своем кабинете, покинув дом отца незамеченным.

В этот момент Лайза, прибывшая на виллу по приглашению Матвея, была приведена служанкой в его кабинет. Девушка никогда не враждовала с Иваном и с самого начала пообещала, что не будет претендовать на статус супруги или матери детей Матвея. Поэтому глава семьи согласился с тем, что такая удобная любовница всем на руку, тем более, после череды случившихся скандалов в те времена.

Лайза прошла в кабинет и, когда слуги ушли, сняла пальто, оголив себя практически полностью. Сегодня она была необычайно откровенно одета: крохотное черное платье, из-под которого виднелась упругая грудь и чулки в крупную сетку. Надушенная его любимыми духами с лилиями, она медленно подошла.

— Матвей, я слышала, что ты вернулся, и пришла повидаться с тобой.

Как будто она пришла не по приглашению, а по личной инициативе. Но мужчина остался безразличен даже к этой не состыковке.

Лиза запаниковала и продолжила свое неуверенное шоу одного таланта.

— Ты устал?

Она сказала это, положив свои бледные руки на его плечи, пытаясь сделать массаж.

— Не трогай меня — Матвей наконец заговорил, но таким тоном, который ужасал.

Лайза убрала дрожащие руки с его плеч и спросила шепотом:

— Что с тобой? Я сделал что-то не так?

— Ты когда-нибудь задумывалась о последствиях того, что провернула шесть лет назад? — он резко захлопнул крышку ноутбука и спросил с лицом, полным ненависти.

На этот раз Лайзе некуда было отступать. Она так много сделала для того, чтобы помешать Диане остаться с ним. Все пошло не так, как она хотела, и теперь он узнал правду.

— Матвей, я не знаю, о чем ты говоришь! — огромные глаза увлажнились, но слезы так и не посмели вытечь из них.

— Ты продолжаешь лгать, это имеет какой-то смысл? — его кулаки сжались, а на тыльной стороне руки выступили вены.

Девушка стояла неуверенно, держась за стол, ее тело дрожало, но она осознавала, что чистосердечное признание равно самоличному вынесению смертного приговора.

— Я тебе все расскажу! — тяжело вздохнула Лайза, обняв себя двумя руками за трясущиеся плечи — В то время я подменила Диану по просьбе своего брата. Сначала я не хотела врать, но потом побоялась, что ты усложнишь жизнь братику, поэтому призналась, что девушка — это я. А к тому времени, когда попыталась сказать тебе о своей лжи, поняла, что действительно люблю и не смогла отпустить… — девушка рухнула на колени и громко заплакала — Ты ведь простишь меня, простишь? Ты же знаешь, как губительна любовь, не отрицай этого!

Когда она поняла, что мужчина не реагирует, то немного притихла.

— Выйди вон!

— Ты действительно ничего не чувствуешь ко мне, Матвей? Мы вместе столько лет, а у тебя нет ко мне никаких чувств?

— Почему же нет! Еще как есть! Ты мне омерзительна!

Его тон был полон отвращения. Как будто он хотел, чтобы она никогда не появлялась в его жизни. Слезы Лайзы мгновенно прекратились, а сердце превратилось в пепел. Несмотря на то, что она жаждала всего, что могла получить от него, она действительно любила. В конце концов, на такого хорошего мужчину, как Матвей, хотели взобраться все дамы из высшего света. Пока не появился Диана и не украла мечту!

— Я знаю, что сейчас ты ненавидишь меня. Я уйду, пока ты не захочешь простить.

Она сказала спокойно, зная, что даже если сейчас притворится жалкой, Матвей не отреагирует.

Лайза взяла пальто и приготовилась выйти из кабинета. Через несколько шагов раздался грохот, и она потеряла сознание, упав на пол. Любой человек проявил бы сочувствие к нежному созданию, распластавшемуся на пороге, но не Матвей. Небрежно перешагнув тело, он позвал охрану и приказал отнести ее в дальнюю гостевую комнату для осмотра врача.

На самом деле, Лиза не падала в обморок. Она решила, что любовник станет более отзывчивым и позаботиться о ней в случае болезни. В итоге все, что она получила — это его безразличие.

В темной комнате девушка держала зеркало, которое достала из сумки. Она смотрела на себя в том беспорядке, в котором находилась и совершенно не узнавала.

«Метод не важен! Я заберу у этой выскочки всё, что ей принадлежит!!!»