Женюсь. Срочно!

– Избавь меня от этих подробностей, – сказала как отрезала я. Теперь позывы даже симулировать не пришлось, натурально накатили. – Ваша интрижка длится два года и скоро будет иметь реальное продолжение. Тебе явно все это нравилось, так и не трусь взять ответственность за последствия.

– Б****, Вика! – едва ли не прорычал он. – Я не собирался отказываться от ответственности!

За все восемь лет супружеской жизни я была котеночком, Викулей, Вики, Викой, но никогда вот так… Эд явно психовал из-за того, что вся его привычная жизнь рушилась как карточный домик. Ну что ж, добро пожаловать в клуб, милый.

– Ты просто сделал это ради меня, я помню, – подсказала ему. – С сестрой ребеночка прижил и со мной попытки ЭКО продолжал. Только вот не пойму, последнее-то зачем делал?

– Не мог тебе отказать, – буркнул Зайцев. – Я тоже хотел, чтобы у нас все получилось, но и Лида меня привязала. Это оказалось пагубной зависимостью какой-то, наваждением… Опомнился лишь тогда, когда она тест показала. Я сразу отправил ее на аборт, заигрались мы как-то, но…

– Лида не сделала.

– Нет, – поджал губы муж. – А у нас с тобой все не получалось и не получалось, и тогда я подумал: а вдруг это знак?

– Знак?

– Ну, мол, мы не можем бебика так получить, а Лидка кровная родственница. У этого ребенка будет и моя, и твоя часть.

– То есть ты предложил моей сестре родить и отдать нам ребенка? – Я уже перестала воспринимать происходящее за реальность, скорее похоже было на кошмарный сон.

– Лидке он не нужен, она и так бы от него отказалась после родов, а я, как отец, имею такие же права, – принялся объяснять свою кривую логику Эд. – Я бы его забрал и…

– Ты правда рассчитывал, что, если принесешь жене ребенка от любовницы, все пройдет по твоему больному сценарию и я смиренно приму такой расклад?

– Но я же принял, что ты ущербная и сама родить не можешь, и все равно остаюсь рядом, готов тебя любить и принимать такой, какая есть, – ответил Зайцев.

– Это я ущербная? А ты не подумал, что у нас просто вместе не получается? Несовместимость, может, какая-то, или мой организм не хочет потомства от предателя, на генном уровне чует твою лживую натуру, вот и отвергает головастиков, – выпалила на одном дыхании я. – Это я просто ни с кем другим еще не пробовала, но стоит попытать счастье. А что? У тебя будет ребенок от Лиды, я дам какому-то приличному мужику и тоже пополню нашу семью наследником. Уравняем счеты, Эд. Как тебе такой расклад?

Пока говорила, не заметила, что лицо мужа налилось багрянцем, а как только закрыла рот, так сразу и ответ прилетел. Кулаком в скулу.

– Ты только моя, Вика! Поняла?

Я отлетела к стене, словно тряпичная кукла. А как на полу оказалась? Все смазалось, не вспомнить.

Последнее, что зарубцевалось в памяти, – перекошенное от гнева лицо Эда, потом краткая темнота и опять лицо предателя, только теперь бледное до синевы.

– Котенок, ты как? – и голос у него звучал, точно горло наждачной бумагой обработали.

Муж никогда меня не бил. И пальцем не тронул!

Да что там Эд, никто не применял насилия. Даже родители в детстве разговоры разговаривали, а за ремень не хватались. Хотя иногда я очень даже заслуживала хорошенькой встряски в пубертатный период.

И вот тут на тебе – приплыли.

– Викулечка, я сам не знаю…

У Зайцева трясся подбородок и руки. Это было противное зрелище, вообще все в нем было мне противно до ужаса. Кто мне объяснит, как я могла любить «это»?

Эд все тянулся, чтобы коснуться, но в последний момент застывал в нерешительности.

– Прости меня, это случайность, – мямлил он. – Я же никогда, да я тебя… Да как же это?

– Уйди, Эд, – хрипло, но твердо сказала я.

– Вики, котеночек мой, – как-то совсем жалобно простонал Зайцев. – Этого больше никогда не повторится, пожалуйста, прости. Я же случайно.

Любопытное у Эда отношение к случайностям.

Случайно изменил, случайно ребенка сестре жены заделал, случайно ударил… А потом что? Случайно убьет и случайно прикопает? Нет, такой сценарий точно не про меня.

– Как-то само получилось… – продолжил ныть муж. – Просто одна мысль о том, что ты можешь быть с кем-то другим, приводит меня в бешенство.

– Уйди по-хорошему, или я вызову полицию.

Пока Зайцев отвлекся на соплежуйство, напуганный своим внезапным приступом ярости, я уже и мобильный вытащила из сумки, и номер набрала, осталось только кнопку вызова нажать.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился муж. – Я уйду.

По глазам было видно, Эд сильно струхнул, весь вспотел и трясся, словно в ознобе. Один только его вид вызывал у меня омерзение. Пусть Лида забирает этого героя себе, хоть бы не передумала. Надо будет – я даже доплачу сверху.

Он и чемоданы подхватить не забыл, предусмотрительный какой. К лучшему.

Я следила за передвижениями Зайцева, затаив дыхание. Все страх не отпускал, что он вдруг передумает и… останется трепать мне нервы как Тузик грелку.

Когда муж застыл на пороге, обернувшись ко мне, клянусь, мое сердце на миг остановилось.

– Я ухожу только ради тебя, котеночек, – заявил он. – Но разговор не окончен. Ты успокоишься, и мы обязательно все решим.

«Конечно, решим, милый. При разводе», – хотелось крикнуть мне, но я специально кончик языка себе прикусила, чтобы ничего не ляпнуть. Я у себя одна, надо поберечься, а Зайцев, как оказалось, тварь непредсказуемая.

Едва за мужем дверь захлопнулась, как я подхватилась на ноги и защелкнула замки. Хотя в безопасности себя все равно не почувствовала. Благородства Эд не проявил, собственный комплект ключей не оставил. В любой момент ведь вернуться может, как левая пятка скомандует…

А тут и телефон пиликнул уведомлением. Это младшенькая постаралась напомнить о себе. Скинула мне по вайберу видео с очень занятным сюжетом.

– Какая же ты страстная, котеночек, – целовал ее бедра Эд. – Такая фантазерка в постели, м-м-м… Знал бы я раньше, что ты такая, давно бы искусился.

– Ты такой неутомимый, Эдик, – хихикала за кадром моя сестра. – Вика тебя в голодном теле, что ли, держит?

– Вика – холодная, как льдина, тебе, котеночек, она и в подметки не годится. Я иногда задумываюсь: не фригидная ли мне жена попалась?

Вот так вот и узнаешь вдруг о своих патологиях по мнению мужа. А ведь в сексуальной жизни у нас с Эдом никогда не было проблем, я не отказывалась от экспериментов… А он вообще ни в чем себе не отказывал, как оказалось.

– Бедненький мой, – заворковала Лида, ероша Зайцеву челку. – Я правда лучше Вики?

– Истинная, котеночек. Даже говорить не о чем, – без секунды раздумий выдал этот предатель.

– Тогда почему ты до сих пор с ней не развелся?

Эд скривился, точно Лида ему лимон вместо себя предложила и сразу оскомина на зубах появилась.

– Жаль ее, кому она еще такая нужна будет, – нехотя выдал Зайцев. – Бесплодная королева Виктория.

– А меня тебе не жаль, значит? – сыпанула претензиями Лида. – Я беременна, между прочим.

– А ты роди, котеночек, сначала, – поцеловал ее коленку Эд. – Вот тогда и поговорим.

– О чем? – недовольно спросила моя сестра.

– У котеночка же запросы как у звездочки, – хмыкнул муж. – На зарплату фитнес-тренера особо не разгуляешься, ребенок к тому же. А у Вики бизнес…

– При разводе тебе положена половина всего совместно нажитого имущества, я узнавала, – серьезно выдала Лида. – Нам хватит.

– Зачем мне половина, если я привык ко всему? Мне нужны деньги, котеночек, – фыркнул Эд. – Не отвлекайся. Времени до конца моего рабочего дня не так много, опаздывать домой я не привык.

И мужчина потянул Лиду на себя, отчего она выронила телефон, картинка сменилась видом пустого спортзала…

– Вечерние тренировки с тобой лучший фитнес, мой инструктор, – хихикнула сестра, потом послышался сладострастный стон и видео оборвалось.

А потом и вовсе исчезло, не успела я опомниться.

«Сестричка удалила сообщение», – только эта надпись напоминала о том, что все просмотренное мной не шутки сознания.

«Я согласна на половину всего. Оформляй развод», – написал абонент «Сестричка».

Я выключила интернет и рассмеялась в тишине квартиры. Две сестры. Два котеночка. Даже с ласковыми прозвищами этот гад не заморочился. А зачем? Так точно не перепутает.

Один «котеночек» выбывает из игры. Только сначала…

Голова у меня немного кружилась, щека налилась тяжестью и горела огнем. Но в душе бушевало пламя похуже.

Я подхватила скалку и расфигачила любимую плазму мужа, его ноут и плейстейшн. Смертью храбрых также пал свадебный сервиз, фотокарточки в рамках, статуэтка на жестяной юбилей совместной жизни…

Ярость стремительно схлынула с последним ударом, вытянув из меня все силы. Я едва до ванной комнаты добрела. Из зеркала на меня там зыркало лохматое чудовище с мертвыми глазами. А на скуле уже наливался здоровенный синяк.

– Хороша же ты, Виктория, – протянула я, разглядывая собственное лицо. – Даже в гроб краше кладут.

К горлу подкатил ком, а глаза повлажнели от обидных слез. На этот раз я не стала их сдерживать, все равно никто не увидит.

– Ты обязательно еще будешь счастливой, поняла меня? – я отчаянно воззвала к себе же через зеркало.

Из груди вырвался горьких всхлип.

Теперь у меня был полный комплект мертвецов. Вера, надежда и любовь. Все сгинули за один день в страшных муках. Просто невиданная щедрость на прощание с иллюзиями.

Самым ужасным оказался даже не факт предательства близких, а то, что восемь лет я жила, по сути, с незнакомцем. С чудовищем. Кто знает, как бы далеко он зашел, сделай я однажды что-то не так? Ведь если мужчина хотя бы раз поднял руку, никакой случайностью здесь и не пахнет, надо бежать, теряя тапки. Есть вещи, которые просто непростительны.

Дверной звонок заставил меня подпрыгнуть, сердце тревожно подскочило и забилось пойманной пташкой.

Неужели Эд настолько слетел с катушек, что решил вернуться?

Отсиживаться мышкой я не стала, пошла открывать. Только скалку захватила для придачи уверенности. И пусть мы с мужем в разных весовых категориях, но теперь врасплох ему меня не застать, дам отпор.

– Вика?

Моя воинственность не пригодилась.

За порогом оказалась Ларина с бутылкой вина, которую едва не выронила от одного моего вида.

– У тебя есть секатор? – вдруг спросила подруга, отодвигая меня в сторону, чтобы пройти в квартиру.

– Секатор? Зачем? – удивилась я.

– Затем, что некоторым яйца ни к чему, раз их обладатель решился поднять руку на женщину.

Я хихикнула, разделяя мнение Лариной, и вдруг кинулась к ней в объятья.

– Прости меня, – сказали мы одновременно.

Помутнение прошло, нервы отпустили, и я поняла, что зря обвинила подругу. Доказательств у нее и правда не было. Остальное – напраслина. Еще неизвестно, как бы я среагировала, озвучь мне Ира свои подозрения насчет Эда раньше… В любви мы все слепы.

– Тум-туц-туц, – раздалось громкое за стенкой вместе с женским смехом.

– Это что? – нахмурилась Ларина.

– Наверное, квартиру по соседству наконец купили, – пожала плечами я. – Новоселье?

Ира махнула рукой, мол, сейчас вот совсем неважно.