Восемь недель

Возвращение сюда также означает, что я больше не смогу видеть Аарона каждый день, но он пишет мне смс… каждый час. Ну, я действительно вижу его ежедневно — мы либо вместе обедаем, либо видимся на хоккейной тренировке, где мы с Лили наблюдаем за Бруклином на расстоянии нескольких миль. Но мы больше не спим вместе в одной постели. По крайней мере, до тех пор, пока он не ночует у меня или я не ночую у него, чего пока не произошло.

Впрочем, я всё понимаю. Я бы тоже не хотела проводить ни дня в этой комнате в общежитии, если бы у меня был другой выбор. Уинтер — заноза в заднице, хуже, чем мой дядя-педофил. Да, я это сказала. Она ещё хуже, чем он.

— Ты всегда везде оставляешь свои вещи. Ты барахольщица или что-то в этом роде?

Она меня очень раздражает. Я всегда думала, что умею находить нужные слова или могу предположить слова других, но с ней… Я просто никогда не узнаю.

— Ты ведь знаешь, что «барахольщица» — неподходящий термин? К тому же, я оставила свою куртку висеть на вешалке, а не где-нибудь

— Не имеет значения. Ты раздражаешь меня своей грязью.

— Моей…Чем?

— Значит, теперь ты даже не понимаешь по-английски. Просто великолепно, — Уинтер глубоко вдыхает, затем очень медленно повторяет то, что она сказала.

— Я поняла, что ты сказала, Уинтер. Я из Нью-Сити. Я родилась здесь и свободно говорю по-английски. В твоих словах просто нет ни капли смысла.

Боже, пожалуйста, позволь мне вернуться в прошлое. Желательно к началу того времени, когда Аарон и я стали именно такими — вместе, мы.

— Ты ужасный человек, — бормочет она себе под нос, затем набирается наглости осмотреть мою комнату, как будто она не шныряла повсюду, пока меня не было чуть больше двух недель. — У тебя много фотографий Аарона. Ты запала на моего парня?

Я почти смеюсь ей в лицо, услышав это.

— Твой парень?

— Да.

— Ты бредишь, Уинтер Варли.

И я абсолютно уверена в этом. Как, чёрт возьми, Лили умудрялась делить пространство с этой женщиной с первого курса? В общей сложности я едва продержалась целый месяц, и предпочла бы спать на улице, чем провести ещё один день в её компании.

— Что? Ты думаешь, что ты его девушка? — она смеётся. — Милая, ты же знаешь, что Аарон крутится рядом с тобой только из-за пари, верно?

— Как только закончишь нести чушь, закрой дверь, когда будешь уходить.

Она делает шаг вглубь моей комнаты.

— Ты мне не веришь?

— Я никогда не поверю ни единому твоему слову.

Может, она просто позволит мне вернуться к заданию? Разве ей не нужно делать свои собственные школьные задания?

Звонит мой телефон, и пока Уинтер продолжает болтать о том глупом пари, которое она только что выдумала, я проверяю свои сообщения.

Аарон: Я не могу уснуть, не перестаю думать о тебе.

Я улыбаюсь про себя, быстро убирая эту улыбку с лица, потому что какого хрена на самом деле? Я не улыбаюсь, получая сообщения от кого-либо.

София: О, соскучился по мне?

Аарон: Нет. Но по твоей милой попке, трущейся обо меня, когда я пытаюсь заснуть, я действительно скучаю.

Аарон: Кроме того, я думал кое о чем другом…

София: О, нет. После это не последует ничего хорошего.

Аарон: Послушай, мой маленький пакетик с кетчупом. Я прямо сейчас подойду и пихну тебе в лицо подушкой, если ты ещё хоть раз скажешь это дерьмо.

София: Маленький пакетик кетчупа? Что?

Аарон: Да. Теперь это твоё новое прозвище на всю злобную неделю. Тебе лучше научиться любить его.

Это настоящий спорт — пытаться понять, как работает его мозг. Его новое прозвище для меня немного вызывает у меня вопросы, но я полагаю, что смогу к нему привыкнуть. По крайней мере, такое случается всего раз в месяц.

София: Подожди. Уинтер разговаривает со мной.

— Боже мой, ты можешь просто уйти? Тебе нужно, чтобы я объяснила это по буквам или что-то в этом роде? — огрызаюсь я, когда она садится рядом со мной и пытается заглянуть в мой экран.

Что у неё за чёртова проблема? Я не расхаживаю здесь, не вхожу в её комнату, чтобы поговорить с ней, так какого хрена она так со мной поступает? Если подумать, Уинтер не просто ненавидит меня, она завидует мне по каким-то неизвестным мне причинам.

Ладно, может быть, не всё так уж и неизвестно, но, типа, просто брось это. К этому времени она уже должна была понять намёк на то, что у них с Аароном никогда ничего не получится.

— Ты хоть услышала что-нибудь из того, что я только что сказала?

— Нет.

Я никогда не буду слушать, что она говорит. Серьёзно, всё здание может быть в огне, и я не поверю ни единому слову, слетевшему с её губ, не говоря уже о том, чтобы даже услышать их.

— Этим ты роешь себе могилу, Софи. Я говорю тебе, — она встаёт с моей кровати и направляется к двери.

Подшучивая над ней, я уже вырыла себе могилу. Как только за ней закрывается дверь, я снова смотрю на экран телефона.

Аарон: Я говорил Лили, что это будет плохой идеей позволить тебе остаться с Уинтер.

Аарон: Она завидует, что у меня с тобой отношения намного лучше и глубже, чем когда-либо были с ней.

София: Я поняла это через две секунды после того, как въехала.

Хотела бы я солгать, но это не так.

С той самой секунды, как я переступила порог этой комнаты в общежитии рядом с Аароном, она возненавидела меня. Недовольные взгляды, с которыми мне приходилось мириться, были лишь небольшим показателем этого.

София: В любом случае, о чём ты думал?

Аарон: Не бери в голову. Уже разобрался с этим.

ГЛАВА 50

«Ни к кому я еще не чувствовал того, что я чувствую к тебе, когда ты улыбаешься» — Nobody Compares by One Direction

Аарон

Я не думал, что вернусь в общежитие в ближайшее время. По крайней мере, не к тому времени, когда я помог Софии переехать сюда. Теперь я не могу отрицать, что возвращался бы сюда каждый день, если бы это означало, что я мог бы видеть свою девушку.

К сожалению, Уинтер тоже здесь, и я готов поспорить, что все в здании слышат, потому что эта женщина кричит так громко, что я слышу ещё на улице, выходя из машины. Это плохо.

Очень плохо.

Влетев внутрь здания, я почти мгновенно добираюсь до их комнаты. Наверняка это мой новый рекорд.

Я стучу в дверь, ожидая, что кто-нибудь откроет её. Я удивляюсь, когда Уинтер открывает дверь вместо Софии, но мне всё равно. Мне открыли, и я могу попасть внутрь.

— Какого чёрта ты кричишь? — спрашиваю я Уинтер, заходя в комнату и не спрашивая разрешения. У меня есть разрешение моей девушки, этого достаточно.

— Ну, если бы ты не привёл свою новую подружку по перепихону в одну комнату со мной, возможно, я бы не кричала, — отвечает Уинтер, скрещивая руки на груди.

Я вздыхаю, потирая переносицу.

— Она мне не подружка по перепихону.

— Отлично, а ты сообщил ей об этом? Потому что она настаивает на том, что вы вместе, что звучит совершенно абсурдно.

Серьезно, как я мог думать, что Уинтер заполнит пустоту в моём сердце? Это не так. Да, секс с ней был великолепен, но те пару месяцев, что мы были в отношениях…? Как я это пережил?

— Ты ведь не встречаешься с ней, не так ли, Аарон?

Руки Уинтер теперь на бедрах, грудь выпячена, как будто она пытается настоять на своем, будучи доминирующей личностью.

— Встречаюсь.

— Какого хрена, Аарон! — я слышу, как открывается дверь Софии, явно слышавшей, как Уинтер разговаривает со мной. — Ты говорил мне, что не собираешься ничего начинать.

— Я никогда этого не говорил.

Может быть, только в её мечтах, но я точно знаю, что никогда бы не сказал ничего подобного. Никогда.

Уинтер могла бы пообещать мне миллион долларов, и я всё равно не терял бы своих надежд. Если у меня есть хоть малейший шанс быть с Софией, я воспользуюсь им.

— Конечно, ты говорил это. Помнишь пари, которое мы заключили? Когда я сказала, что ты не сможешь переспать с Софией, не заразившись чувствами. — Её брови поднимаются, а губах появляется самая самодовольная улыбка, известная человечеству. — Когда она переехала сюда, помнишь это? Мы поговорили в моей комнате и заключили это пари.

Я глубоко выдыхаю, подношу руки к голове и потираю виски. Я замечаю Софию, которая стоит в дверях гостиной, прислонившись к косяку. Она смотрит на меня, и на этот раз я понятия не имею, о чем она думает.

Верит ли она Уинтер? Я очень надеюсь, что нет, потому что всё, что несёт Уинтер не соответствует действительности.

— Ты швырнула в меня своими вещами, Уинтер. — Клянусь всем святым, если Уинтер станет причиной того, что мы с Софией расстанемся, она может пойти и найти себе уютный гроб, чтобы провести в нём всю оставшуюся жизнь. — Не выдумывай нелепую чушь, только потому что тебе не нравится видеть меня с кем-то, кроме тебя.

— Я не лгу!

— К черту всё, Уинтер. — Я пронёсся мимо неё, хватая Софию за руку и втягивая её в спальню.

София закрывает дверь, когда я отпускаю её руку и направляюсь к её кровати, мне нужно присесть и просто перевести дух на секунду.

Вот почему я не завожу подружек и не трахаюсь с ними. Перепихоны, конечно, случаются один раз и забываются, но всё, что выходит за рамки этого… Много лет назад мне даже не следовало предлагать Уинтер быть друзьями с привилегиями. Худшее решение, которое я когда-либо принимал за всю свою жизнь.

— С офия, я клянусь тебе, я никогда не заключал никаких пари с Уинтер, — наконец говорю я, когда она подходит ко мне, её руки обвивают вокруг мою шею.

Она садится ко мне на колени, а не на кровать рядом со мной, поднимает моё лицо, поднося к своему, улыбаясь.

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Аарон.

— Но…

София качает головой, прикрывая мне рот рукой.

— Я не верю ни единому её слову. Я бы удивилась, если бы ты поспорил с ней о том, что не почувствуешь ко мне никаких чувств, потому что ты проиграл это пари ещё в возрасте восьми лет.

Мои руки обвиваются вокруг её талии, притягивая так близко к себе, что боюсь, что могу сжать слишком сильно. Но она не жалуется, поэтому я не утруждаю себя ослаблением объятий.

В этот момент я действительно удивляюсь, как я жил без неё рядом. У нас всегда была связь, в этом я уверен. Я просто никогда не понимал, насколько глубокой она может быть, пока не оказался в её объятиях, испытывая облегчение оттого, что она не верит всему, что говорила моя сумасшедшая бывшая.

Если бы я потерял Софию из-за лжи… Я не уверен, что смог бы когда-нибудь оправиться от такого.

Я сломался, когда потерял её в первый раз. Если я потеряю её снова, то это уничтожит меня.

— Ты, случайно, не захватил с собой немного шоколада?

Глубоко вздохнув в притворном поражении, я засовываю руку в карман куртки и достаю такую же плитку шоколада, которую она хотела купить, когда впервые приехала в Нью-Сити в октябре.