Гороскоп (не) врёт

Глава 46.

Стефания.

- Что происходит? – со слезами спрашивает Ирина.

- Я не знаю, – мотаю головой. – Его обвиняют в убийстве Самойловой, – впадаю в ступор. – Ничего не понимаю.

Отмираю в одну секунду. Нужно съездить в отделение, и узнать, что и как, я уверенна, что у Алекса алиби, ведь почти всё время он со мной. Сразу после этих слов нутро завязалось в плотный узел. Ведь вчера его не было дома. Что-то не так и я выясню что.

- Оставайтесь тут, – обращаюсь к Насте, Лёше и Ирине. – Мы с Федей съездим и всё узнаем.

- Я с вами! – выкрикивает Ирина.

- Нет! – мотаю головой. – Ты гражданская и тебе ничего не скажут. Мы позвоним и всё расскажем, – пытаюсь хоть как-то успокоить Ирину.

- Ты что-то знаешь? – спрашиваю у Феди, как только мы остаёмся вдвоём, потому что за последнее время они очень сдружились.

- Нет, – пожимает плечами. – Правда нет! – замечает мой пристальный недоверчивый взгляд.

Куда же он вляпался, что никто из нас не знает, хотя все были рядом.

Привезли Орлова в центральный участок, не часто майора подозревают в убийстве бывшей жены, которая к тому же дочка крупной шишки. Нас там тоже ждали.

- Когда убили Самойлову? – спрашиваю у коллеги.

- Сегодня ночью, - смотрит в бумажки. – Примерно между часом и двумя часами ночи.

В памяти сразу вырастает сцепка, что именно в этот промежуток времени Алекса не было дома.

- А почему задержали именно Орлова? – закусываю губу, потому что до безумия боюсь услышать правду.

- Его записала подъездная камера, – протягивает мне планшет.

На видео отчётливо видно, как Алекс выходит из того самого элитного жилого комплекса в час двадцать три минуты. В горле пересыхает. Он так открыто мне врал.

- Плюс ко всему, – продолжает говорить следователь, забирая из моих рук планшет. – Убитая постоянно писала Орлову, – снова удар. – И перед смертью тоже, – ещё один. – Да и последней входящий у неё от него, – окончательный, самый болезненный, выбивающий землю из под ног.

В глазах начинают собираться слёзы, но я давлю их, как раньше делала это в детском доме.

- Организуй нам встречу, – умоляюще.

- Ты же знаешь, что не положено, – серьёзно.

- Прошу, – складываю ладони в умоляющем жесте. – Всё будет в рамках приличного. Просто поговорим.

- Посмотрим, что я могу сделать, – уходит и кому-то звонит, пока я откусываю последнюю кожу с нижней губы.

Я не могу придумать не одного объяснения зачем он мне соврал? Всё что приходит в голову, ведёт именно к убийству.

- У вас десять минут, – возвращается с хорошей новостью.

- Спасибо, – благодарю коллегу. - Нам и пяти хватит.

Зла ли я? До бесконечности. Верю ли я Орлу? Нет! Но я всё выясню, и если он виноват, то пусть сидит.

- Я этого не делала! – увидев меня, кричит Алекс.

- С чего я должна тебе верить? – стараюсь проглотить ком образовавшийся в горле. – Вчера ты соврал, глядя мне в глаза, – сжимаю кулаки. – Что сегодня изменилось?

- Я не хотел тебя волновать, поэтому соврал, – накрываю глаза ладонью.

- Самое глупое оправдание что я слышала! – выдыхаю.

- Ну сама подумай, – чуть понижает голос. – Если бы это я её убил, то оставил бы столько следов?

- Не знаю. Я ничего теперь не знаю, – смотрю пристально в его карие глаза. – Зачем ты поехал к ней?

- Она просила о помощи, – запрокидываю голову, потому что мне не приятно это слышать.

- Ты продолжал с ней общаться, – сглатываю. – Но забыл мне об этом рассказать? – всё же одна слеза срывается и скатывается по щеке, вытираю её тыльной стороной.

- Пожалуйста, – его голос хрипнет. – Не плач, – он старается держаться. – Я не общался с ней! – выдыхает. – Это она мне писала. И сейчас я понимаю, как это глупо, что я тебе не сказал.

- Мы что-нибудь придумаем, – почему-то в один момент становится легче. – Когда ты приехал она была ещё жива?

- Она мне не открыла, я зашёл, когда какой-то мужик выходил, – подавленно. - Ты веришь мне? – с опаской и надеждой одновременно.

- Стеф, пора! – заходит парень помогающей мне.

- Верю, – бросаю на прощание.

Может я как глупая девочка и повелась на его слова, но мне хочется ему верить. Ну не тот он человек, чтобы убить человека, пусть даже Самойлову.

Буду думать, что делать дальше. Голос, где же ты? Сейчас ты мне нужен, как никогда.