Порция красивого яда

— Вообще-то, я бы не отказалась от стакана воды, если ты не против, — говорит ей Мали.

Она улыбается. — Конечно, дорогая.

Пока Тереза встает и идет на кухню, я делаю снимок на телефон. Не идеально, но сойдет. Когда я закончила, мы с Мали переглянулись, и я поняла, что она думает о том же, о чем и я.

В итоге мы пробыли у нее больше часа, просто разговаривая с Терезой на разные темы. Она очень милая, и у меня сложилось впечатление, что она одинока, что объясняет, почему она вывалила столько информации, как только начала говорить. Она живет в своем доме, чтобы избежать внимания прессы, и даже не может встретиться с людьми с работы, потому что миссис Роллинз так хорошо постаралась, чтобы ее больше никто не взял на работу. Думаю, ей просто было приятно, что есть с кем поговорить, поэтому мы оставались с ней столько, сколько могли.

Мы с Мали обнимаем ее на прощание, и она машет нам рукой из дверного проема, когда мы садимся в мою машину. Как только мы отъезжаем от дома и выезжаем на улицу, я практически кричу.

— О Боже!

— Я знаю! — соглашается Мали.

— Как ты думаешь, Монти знал?

Она пожимает плечами. — Если и знал, то никогда не говорил мне об этом. Он делал вид, что в его семье все идеально. Единственное, на что он жаловался, так это на то, что не хочет идти в политику, как его отец.

Я делаю глубокий вдох. — Мэл, если у Монти была сводная сестра примерно нашего возраста, то есть шанс, что мы не ошиблись насчет Райли.

— Да, но как мы собираемся убедить в этом ребят? У нас нет способа доказать, что это она.

Я потянулась за спину и достала расческу, которую украла, когда мы ходили в ванную. — Правда?

Глаза Мали загораются, когда она берет ее у меня, и она видит все пряди волос, прикрепленные к расческе, причем некоторые из них все еще с корнем. — К черту Шерлока Холмса. Ты мой новый любимый детектив.

Остается только надеяться, что Хейс и Кэм не будут нам мешать.

Ладно, они точно не впечатлены. Хейс, похоже, больше зациклился на том, что мы зашли внутрь, а Кэм провел с Мали целую лекцию о том, как легко эта женщина могла подсыпать наркотики в ее напиток, даже если это была вода. Его не волнует, что бутылка была запечатана, и мы быстро понимаем, что с ними невозможно договориться.

— Может быть, вы просто послушаете меня хоть одну чертову минуту? — умоляю я. — Вы должны нам поверить. Тереза была беременна ребенком сенатора Роллинза! Это значит, что у Монти где-то есть сводная сестра. И мы с Мали думаем, что это Райли.

Кэм закатывает глаза, а Хейс выглядит уставшим от всего этого. — На каком основании? То, что они обе девочки, родившиеся примерно в одно время? Эти две вещи исключают примерно половину населения, и это при том, если она вообще живет в Северной Каролине.

Я протягиваю руку к телефону Мали и открываю фотографию из Instagram с надписью: «Единственная детская фотография, которая у меня есть, но, по крайней мере, я знаю, что была очаровательной». На своем я открываю фотографию ребенка Терезы. Держу их рядом, и сходство просто поразительное.

— Скажи мне, что эти двое не похожи на одного и того же ребенка.

Хейс на секунду бросает на них взгляд, но все равно не подает виду, что его что-то смущает. — Это ребенок, Лей. Все дети похожи на других детей.

Это начинает раздражать. — Почему ты так упорно защищаешь ее?

— Нет, но я также не собираюсь обвинять нашего единственного сотрудника в том, что она — псих-преследователь, который живет, чтобы мучить нас, на основании чего-то, что может быть просто совпадением, — говорит он.

— Ты хочешь поговорить о совпадениях? — возражаю я. — Это не просто совпадение, что где-то там есть сводная сестра Монти. Этого не может быть.

— Скорее всего, он даже не знал о ней, — рассуждает Хейс. — Господь свидетель, этот парень был воплощением синдрома единственного ребенка.

Отойдя на секунду, я поворачиваюсь и поправляю волосы. Я понимаю, о чем он говорит. Им потребовалось время, чтобы найти кого-то, кого они хотели бы нанять, а Райли прекрасно справляется со своей работой на данный момент. И по большей части она их очень поддерживает. Она всегда приходит на работу и оказывает им дополнительную помощь, когда это необходимо. Она может быть занозой в моем боку, но не для них. Но все же я не могу избавиться от ощущения, что не должна этого допустить.

Я делаю несколько глубоких вдохов и поворачиваюсь лицом к Хейсу, зная, что у меня больше шансов убедить его, чем Кэма.

— Детка, послушай, — говорю я спокойно. — Мне нужно, чтобы ты мне доверял. Мы оказались в этой ситуации, потому что я не поверила тебе, когда у тебя возникло плохое предчувствие. Я должна была с самого начала прислушаться к твоим словам о Монти, но я этого не сделала. Из-за этого мы оказались здесь, и это чуть не разрушило нас.

Я делаю шаг к нему и обхватываю его шею руками, глядя ему в глаза, чтобы он понял, как это важно для меня.

— Пожалуйста, не совершай ту же ошибку, что и я.

27

Стресс имеет свойство настигать вас. Когда вы так долго переживаете что-то, это лишь вопрос времени, когда это начнет вас ломать. И, скажем так, звонок от врача, который сказал, что нужно увеличить дозу обезболивающих препаратов для моей мамы, не улучшил ситуацию.

Я волнуюсь за нее.

Я волнуюсь за нас.

И нет ничего хорошего в том, чтобы идти по улице и гадать, не является ли каждый, кто смотрит в твою сторону, человеком, вызывающим у тебя такое душевное смятение.

Я прислоняюсь к углу бара, откидываю голову назад и закрываю глаза. Какая-то часть меня задается вопросом, будет ли преследовать меня дерьмо, если я попытаюсь уехать в отпуск. Появится ли записка в моем гостиничном номере? Не окажется ли моя арендованная машина настроенной на самоуничтожение?

Как будто это вообще возможно. Я никогда не брошу маму. Даже Девин трудно с этим смириться. Она звонит мне при каждом удобном случае, но этого недостаточно. А ежедневные видеозвонки с мамой — это не то.

Это еще одна причина, по которой я так стараюсь разобраться с этим дерьмом — чтобы мама и сестра могли проводить больше времени вместе. Меня убьет, если мне придется держать ее на расстоянии до конца жизни моей мамы. Конечно, я просто пытаюсь обезопасить Девин, но это несправедливо по отношению к ним обеим.

— Все в порядке?

Я подпрыгиваю от звука ее голоса и, открыв глаза, вижу стоящую передо мной Райли. — Черт, ты меня напугала.

Она тихонько смеется. — Извини. Просто ты выглядишь немного напряженным.

— Да, — признаю я.

Она выглядит обеспокоенной. Она искренне беспокоится о моем благополучии. — Я могу чем-нибудь помочь?

Я качаю головой. — Нет, но спасибо. Просто личное дерьмо.

Она прислонилась боком к стойке, выглядя так, будто хочет, чтобы я ей доверился. Я думаю о том, что сказала Лейкин — как она считает, что Райли может стоять за анонимными сообщениями и всеми этими мучениями, но я все еще не вижу этого. Я знаю ее уже больше года, и она никогда не давала мне повода не доверять ей. Я никогда не стану тем, кем она хочет меня видеть, но она отличный сотрудник, и я даже считаю ее другом.

Но Лейкин тоже считала Монти своим другом.

— Знаешь, я неплохо разбираюсь в личном дерьме, если ты дашь мне шанс, — говорит она мне.

Я усмехаюсь. — Это правда?

— Да, — улыбается она. — Я серьезно. Положись на меня.

Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать. Я не могу рассказать ей о том, что происходило, так что, наверное, буду просто придерживаться более безопасной темы.

— Ну, моя мама умирает от рака, — говорю я. — Так что это отстой.

Она смотрит на меня с сочувствием в глазах. — Хейс, это ужасно. Мне очень жаль.

Я пожимаю плечами. — Это не твоя вина. Просто, наверное, много всего навалилось.

Ее нижняя губа выпячивается, и она капризничает. — Разве Лейкин не заботится о тебе? Ты выглядишь так, будто тебе не помешало бы обняться.

Да, я определенно не собираюсь идти по этому пути. — Заботится. Но это тяжело. Человек может сделать лишь очень немногое, понимаешь?

— Определенно, — говорит она, кивая. — Боже, я так ужасно за тебя переживаю. Хотела бы я что-нибудь сделать.

— Я ценю это. Но, правда, я в порядке.

Райли делает шаг ко мне. — Могу я хотя бы обнять тебя? Ты действительно выглядишь так, как будто тебе это нужно.

Я смеюсь. — Честно говоря, я не очень люблю обниматься.

— Да ну? — поддразнивает она. — Тогда к какому ты типу относишься?

За все время, что я ее знаю, я никогда не видел, чтобы она была такой дерзкой. Она не то чтобы тонко чувствует, но никогда так сильно на меня не наседала. И когда открывается дверь и входит Лейкин, я понимаю, что она стоит слишком близко, чтобы это выглядело невинно.

— Какого хрена ты делаешь? — рычит Лейкин. — Отойди от него.

Райли закатывает глаза, отступая назад. — Я была рядом с ним. Знаешь, как друг.

— Он тебе не друг. Он твой босс. И тебе не мешало бы помнить об этом.

— Лей, — говорю я, пытаясь остановить ее.

Но она смерила меня грозным взглядом. — Не смей защищать ее сейчас.

Черт возьми, какая ненависть. — Я не защищаю ее, но не кажется ли тебе, что ты немного перегибаешь палку? Мы просто разговаривали.

— Просто разговаривали, конечно, — огрызнулась она. — Она уже несколько месяцев ждет, когда ты попадешь в ее грязные руки. Я просто не думала, что она попытается это сделать, зная, что ты женат.

Райли насмехается. — Женат. Точно. Потому что все жены бросают своих мужей посреди ночи и исчезают. Вот такой, блин, брак.

— Прошу прощения? — кричит Лейкин, делая шаг к ней. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моем браке.

— Я знаю, что ты его не заслуживаешь, — говорит она. — Я не знаю, почему он вообще уделяет тебе время, если честно. Насколько я понимаю, ты просто бывшая, которая не знает, когда нужно отпустить.

Лейкин становится красной от гнева, и прежде чем я успеваю подумать о том, чтобы остановить ее, она бросается на Райли. Рука хватает ее за волосы и прижимает к земле. Они обе замахиваются друг на друга, и Лейкин до крови царапает руки Райли. Но Райли упорно сопротивляется.

— Прекратите, блядь! — кричу я, но никто из них не слушает.

Только когда Лейкин забирается на Райли и замахивается на нее со всей силы, мне удается взять ее под контроль. Я обхватываю ее за талию и поднимаю, но она продолжает крепко держаться за волосы Райли.

— Лейкин, отпусти! — кричу я.

Она вырывает часть волос Райли, и это окончательно высвобождает мою барменшу, которая падает на пол и смотрит на Лейкин. Я поворачиваюсь и пихаю ее в сторону.

— Да что с тобой такое? — кричу я.

Она хмурит брови. — Со мной? Это она, блядь, начала! Ты что, не слышал, что она сказала?

— Да, слышал! Но это не значит, что ты можешь нападать на моих сотрудников! — Я провел пальцами по волосам, взглянул на Райли, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, а затем снова сосредоточился на Лейкин. — Иди, блядь, наверх. Я разберусь с тобой позже.