Порция красивого яда

— Хейс, — пытается она, но сейчас не время.

— Я сказал, иди!

Она закатывает глаза и, хмыкнув, поворачивается на каблуках и идет наверх. Как только она уходит, я поворачиваюсь к Райли и помогаю ей подняться.

— Мне очень жаль, — говорю я ей. — Я не знаю, что на нее нашло в последнее время.

Она встает и пытается поправить одежду и волосы. — Я точно знаю, что на нее нашло. Она знает, что ты заслуживаешь лучшего, и она не может с этим справиться.

Я делаю глубокий вдох, оглядываюсь по сторонам и молча благодарю Бога, что здесь нет клиентов, которые могли бы это увидеть. — Послушай, если ты хочешь отправиться домой, я понимаю. Ты можешь взять день, полностью оплаченный. Никто не должен приходить на работу и подвергаться нападению жены своего босса.

Райли кивает, морщась от прикосновения к макушке головы. — Спасибо, Хейс. Я так и сделаю.

Она идет в подсобку, чтобы взять свою сумку, и направляется к двери, но перед самым выходом останавливается и оглядывается на меня.

— Кстати, надеюсь, после этого ты поймешь, что она должна быть твоей бывшей женой, — говорит она мне. — У тебя может быть кто угодно. Даже если это не я.

Я киваю. — Поправляйся, Райли. И еще раз, мне действительно жаль.

Она улыбается мне, и я знаю, что она не винит меня, когда уходит. Я даю ей несколько минут, чтобы убедиться, что она ушла, а затем запираю дверь и поднимаюсь наверх.

Лейкин стоит там, лицом к Кэму и Мали, а я подхожу к ней сзади. Я обхватываю ее руками и целую в макушку, глядя вниз, чтобы увидеть, как Кэм укладывает волосы, которые Лейкин выдернула из головы Райли, в пакет. Тем временем Мали осторожно собирает клетки кожи из-под ногтей Лейкин.

— Она ушла? — спрашивает меня Лей.

— Угу. — Я наклоняюсь и целую ее в щеку. — Я дал ей отгул до конца дня.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы она была рядом с тобой.

Я усмехаюсь, понимая, что, возможно, она не просто так с ней боролась, но ей определенно понравилось немного поиздеваться над ней. — И что теперь будет?

— Теперь мы отнесем это в лабораторию, где проведут анализ ДНК по волосам, которые мы взяли с расчески Терезы, — говорит мне Мали.

Кэм смотрит на нее, приподняв брови. — Еще кое-что из твоего даркнета?

Ты сказал мне держаться подальше от даркнета.

Что означает, что это абсолютно точно одна из ее темных штучек. Скажите Мали сделать что-то, и она сделает прямо противоположное.

Когда они закончили собирать все ДНК, которые Лейкин смогла взять с Райли, я повернул ее к себе и осмотрел. Надо отдать ей должное: для человека, который только что ввязался в то, что технически можно считать его первой дракой в баре, на ней не осталось ни царапины.

— Можешь сказать это, — поддразнивает она. — Я крутая.

Я усмехаюсь. — Ты сумасшедшая задница, вот кто ты.

Притянув ее ближе, я прижимаюсь своими губами к ее. Она хмыкает, хватается за мою шею и прижимает меня к себе. И проходит совсем немного времени, прежде чем Кэм жалуется на это.

— Это действительно необходимо? — простонал он. — Разве нам всем нечем заняться?

Мали хихикает. — Я не знаю. Я начинаю думать, что это мило. Они прошли через многое, чтобы попасть сюда.

Кэм громко застонал. — Не ты тоже.

Он встает и направляется вниз, чтобы отпереть дверь и открыть бар. Тем временем Лейкин прерывает поцелуй и поворачивается к Мали.

— Правда? Мы тебе нравимся?

Мали показывает ей средний палец. — Нет, блядь. Вы отвратительны. Но стебаться над ним — мое любимое хобби. — Она встает и берет два маленьких пакетика. — Ладно, нам пора приступать.

Лейкин кивает и снова поворачивается ко мне. — Я дам тебе знать, когда мы приедем, и позвоню, когда мы уедем.

— Тебе будет лучше, если ты это сделаешь.

Она приподнимается на цыпочки и быстро целует меня, но прежде чем она успевает уйти, я останавливаю ее. Не торопясь, я целую ее в глаза, затем в сердце и, наконец, в губы. Может быть, это и пошло, но то, как она хихикает, того стоит.

— Я тоже тебя люблю, — говорит она.

Я не думаю, что когда-нибудь устану слышать это из ее уст, особенно когда мне пришлось так долго обходиться без этого. Единственный раз я услышал это, когда смотрел видеозапись нашей свадьбы. И если я полностью запомнил ее клятву, то никому, кроме меня, это знать не нужно.

Лейкин спускается по лестнице первой, а Мали поворачивается ко мне и ухмыляется. — Знаешь, в какой-то момент тебе нужно будет произнести эти слова.

Я с усмешкой закатываю глаза, игриво показывая ей средний палец.

Но она права. Мне нужно будет сказать слова, и я к этому иду. Лейкин была так терпелива со мной, но я хочу только одного: разрушить последнюю стену и сказать ей то, что она хочет услышать.

Скоро. Я почти у цели.

Нет ничего страшнее, чем знать, что Мали и Лейкин находятся в каком-то подозрительном месте и проводят анализ ДНК, чтобы выяснить, не был ли человек, превративший нашу жизнь в ад, все это время у нас под носом. Когда все это началось, Райли даже не попала в поле зрения потенциальных подозреваемых.

Честно говоря, я до сих пор не уверен, что она таковой является.

Я могу признать, что есть вещи, которые кажутся подозрительными, но также возможно, что она действительно просто влюбленная девушка, которая зеленеет от зависти, когда видит нас с Лейкин вместе. Но если это правда, значит, я позволил Лейкин напасть на одного из моих сотрудников из-за догадки. Причем ошибочной. В общем, это некая головоломка.

Зазвонил телефон, и я не успеваю ответить, как на экране появляется имя Лейкин.

— Привет, — говорю я, наконец-то обретая способность дышать.

Ее голос звучит как мед. — Привет, детка.

— Как все прошло?

— Хорошо, — отвечает она. — Результаты должны прийти через пару часов. У них какой-то новый экспресс-тест ДНК. Мали получит письмо с ними, когда они будут готовы.

Ого. — Это безумие, что они могут делать это так быстро.

— Так я и сказала.

Из моего рта вырывается смех. — Тебе лучше не говорить о себе. Ты прекрасно знаешь, что я могу продержаться…

— Ты на громкой связи! — кричит Лейкин.

— О, да. Ведь Мали такая святая.

Мали кричит на заднем плане. — Ты хуже всех.

— Я знаю, — напеваю я. — И все же ты остаешься здесь.

Она фыркает. — Я застряла с тобой. У меня нет права голоса.

— Действительно нет, — соглашается Лейкин. — Мы уже возвращаемся, так что будем там минут через двадцать.

— Звучит неплохо, детка. Мне нужно, чтобы ты была со мной, на своем месте.

Я практически вижу улыбку на ее лице, когда она вздыхает в трубку, а Мали притворяется, что ее рвет.

— Я так тебя люблю, — говорит она.

И я почти говорю это в ответ. Наверное, я смогу это сказать. Уже нет такого сильного беспокойства, которое возникает, когда я думаю об этом. Ничего такого, что было раньше. Но это не то, что я хочу сказать по телефону, и уж точно не по громкой связи. Мне нужно заглянуть ей в глаза и увидеть, как она оживает, когда наконец-то услышит это снова.

— Да, — решаю я вместо этого. — Увидимся, когда ты приедешь.

— Звучит отл—

Ее слова обрываются вздохом и криком имени Мали, за которым следует звук скрежета металла о металл и множество ударов, как будто телефон швыряют по машине, после чего все замолкает.

Какая-то часть меня замирает внутри. Страх проникает в меня, и я безмолвно умоляю ее сказать хоть что-нибудь.

— Лейкин! — кричу я. — Лейкин, ответь мне!

Но ничего нет. Только негромкий звук радио на заднем плане. А телефон выпадает у меня из рук и разбивается об пол.

28

Я не могу дышать.

Мои легкие физически не в состоянии принять воздух.

Все костяшки пальцев на руках побелели, когда я так крепко вцепился в перекладину, что она грозит треснуть под моей хваткой. Кэм стоит передо мной, требуя рассказать, что произошло, но его голос — это фоновый шум. Ощущение такое, будто я лечу в бездну, и там нет ничего, кроме боли.

Жжение от недостатка кислорода.

Сердце колотится, пытаясь биться.

Если бы я потерял сознание сейчас, это было бы гораздо гуманнее.

— Хейс! — кричит Кэм, беря меня за плечи и прижимая к стене. — Что, черт возьми, происходит?

Не зная, что еще сделать, он бросает на меня взгляд, который говорит мне, что он сожалеет об этом, а затем ударяет в центр моей груди кистью руки. Это заставляет мое тело сделать сильный вдох, наконец-то позволяя мне вдохнуть воздух, и кислород не дает моему мозгу затуманиться.

Я кашляю, захлебываясь от внезапного притока воздуха, пока мне не удается снова взять дыхание под контроль. Опустившись на колени, я нащупываю телефон и вижу, что звонок все еще подключен, но я не слышу ничего, кроме шума где-то вдалеке.

— Эйч, — снова нажимает Кэм. — Что случилось?

Я смотрю на него, и мне кажется, что весь мой мир рушится вокруг меня в последний раз. — Они попали в аварию.

Его глаза увеличиваются вдвое, когда я захлебываюсь словами, и он тут же начинает выпроваживать всех из бара. Хорошо, что он это делает, потому что он был гораздо более профессионален, чем я. Я бы просто накричал на них, чтобы они убирались из моего бара, прежде чем вышвырнуть их.

Как только последний человек уходит, мы сразу же за ним, закрываем и запираем за собой дверь. Мы бежим как можно быстрее к джипу Кэма, и он выезжает с парковки, а я слежу за телефоном Лейкин.

Лучше бы это двадцатиминутное время прибытия сократилось до десяти.

Подъезжая к месту происшествия, я чувствую, что меня сейчас вырвет. Машина Мали разбита. Она стоит перевернутая на противоположной стороне улицы. Полицейские перекрыли весь перекресток, но Кэм останавливается на газоне, и мы выпрыгиваем из машины.

Я бросаю взгляд на машину и замечаю, что обе двери открыты, что, как я надеюсь, означает, что с ними все в порядке и они благополучно выбрались. Но когда я вижу, что Мали стоит и разговаривает с офицером полиции, мой страх усиливается. Я не вижу Лейкин рядом с ней.

— Мали! — зову я.

Она оборачивается, и на ее ключице виднеется неприятная рана, возможно, от ремня безопасности. Она выглядит так, будто постарела на миллион лет всего за несколько минут. Кэм бежит к ней и крепко обнимает ее, но я все еще ищу свою жену.

— Где Лейкин? — спрашиваю я ее.

Ее нижняя губа начинает дрожать. — Я не знаю.

Что? — Что значит «не знаю»?

Ее физически трясет, она начинает плакать еще сильнее. — Я имею в виду, что я ни хрена не знаю! Кто-то врезался в нас со всей силы, и меня вырубило. А когда я очнулась, ее уже не было!

Нет.

Этого не может быть.

Я крепко вцепился в свои волосы, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть хоть какие-то следы, но их не было.

— Кто, черт возьми, в вас врезался?

В разговор вступает офицер, с которым она только что разговаривала. — Как я уже говорил вашему другу, машина была угнана сегодня утром.

— И где они сейчас? — спрашивает Кэм.