Крылья за моей спиной

12

Настя проснулась, как от толчка. Глаза открыла, и некоторое время лежала, чувствуя, как сердце колотится. В сознании ещё мелькали обрывки сна, и становилось ясно, что он не столько тревожный, сколько смущающий. Какие-то обрывчатые образы, мужчина рядом с ней, лица Настя не помнила, но прикосновения и руки знала хорошо. Приступ волнения сдавил горло. Настя перевернулась на другой бок и уткнулась лицом в соседнюю подушку. Если так дальше пойдёт, она взвоет, а ведь прошла всего неделя.

Она руками подушку обхватила и прижала к себе, перевернулась вместе с ней на спину.

— Мам.

Вика в её комнату вошла, дверь сильно распахнулась и даже ударилась о стену, но девочка этого, кажется, не заметила. Забралась с ногами на диван и протянула матери её мобильный.

— Тётя Лида звонит.

— Да? — Подушку с себя Настя сбросила, приподнялась на локте. — А который час?

— Полдесятого.

— Правда? А почему ты меня не разбудила?

— А тебе куда-то надо?

Пришлось напрячься, чтобы вспомнить, спросонья не слишком удачно выходило, поэтому Настя телефон к уху приложила, надеясь, что разговор с подругой заставит её окончательно проснуться.

— Привет, Лид. Как дела?

— У меня? Или у тебя?

— У тебя… А что случилось? — Образы из сна никак не желали уходить, и от этого Настя лишь сильнее заволновалась.

— Да ничего. Просто у тебя голос такой…

— Я только проснулась. Точно, ничего не случилось?

— Да говорю же, всё нормально. Маркелов страдает, голодает, так что, всё по плану.

Настя снова на подушку прилегла.

— По какому плану?

— По плану мести, — зловеще и несколько переигрывая, сказала Григорьева.

Настя прикрыла глаза рукой.

— С ума сойти. — И тут же поинтересовалась: — Он, правда, голодает?

— Насть, это ты, кажется, с ума сошла. Будет Маркелов голодать. Он в ресторанах питается, но я не уверена, что он этим сильно доволен, ты же его знаешь. Кто ему котлеты пожарит лучше, чем жена?

Настя посмотрела на дочку, которая прилегла рядом с ней. Вряд ли она могла слышать разговор, но шанс был, и это Настю беспокоило. Она Вику погладила по голове, пригладила распущенные рыжие волосы, а потом негромко спросила:

— Ты есть хочешь?

Вика кивнула.

— Тогда иди чайник ставь, я встаю.

Девочка резво развернулась и прямо в трубку прокричала:

— Тётя Лида, а что Юля без меня делает?

— Скучает, чего она делает.

— Мы скоро приедем домой. Правда, мам? Скажи!

— Приедем, приедем. Иди чайник ставь.

Дочка из комнаты выбежала, а Настя на постели села, и совсем другим тоном поинтересовалась:

— Так что?

— Насть, он со мной не откровенничает! Вот что вижу, то тебе и говорю. Уезжает рано, приезжает поздно.

У неё вырвался вздох.

— У него сложное дело.

— Конечно. Дело у него…

— На что ты намекаешь?

— Ни на что, я просто злюсь. Вот как можно быть таким раздолбаем?

На это Насте ответить было нечего, сама не понимала. А Лида следом поинтересовалась:

— А у тебя как дела?

— Довольно странно.

— Что это значит? С квартирой проблемы?

— Да нет, с квартирой всё нормально. Просто я столько старых знакомых встретила, о ком уже давно и не думала. Всё настолько изменилось за десять лет.

— А ты чего ждала? На малой родине всегда так, поэтому я и не езжу к своим родственникам. Ничего там хорошего нет, только шёпот за спиной. Ведь ни один не порадуется, в глаза улыбаются, а потом косточки перемывать начнут. Это загрязняет ауру.

Настя рассмеялась.

— Вот про ауру я как-то не подумала, когда сюда ехала.

— Зря, между прочим. И кого ты там встретила? Подружек закадычных?

— Одну, — призналась Настя.

— А первую любовь? Вторую, третью?

— С ума, что ли, сошла? Я была приличной девушкой.

— В каком смысле?

— Никаких вторых и третьих.

— Боже мой. Оказывается, я была неприличной. Чего только про себя не узнаешь.

— Как дела в магазине? — опомнилась Настя. — С Хшояном что решила?

Лида тут же принялась жаловаться на чрезмерное тщеславие некоторых авторов, призналась, что поругалась с их самым энергичным клиентом, но, в итоге, они смогли найти компромисс, и завтра как раз состоится очередная встреча Аркадия Хшояна с преданными читателями.

— А в остальном, всё хорошо, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо, — пропела Лида в трубку, и Настя её похвалила, пообещав, что не задержится дольше, чем это необходимо. Правда, не призналась подруге, что не знает, что будет делать, когда придёт время возвращаться в Москву. На данный момент она боялась возвращения домой.

Когда она вошла на кухню, Вика занималась тем, что нарезала бутерброды. Очень старалась, увлеклась, нарезала сыр, а потом придирчиво разглядывала каждый кусок. Выходило у неё не слишком красиво и аккуратно, видно, девочка сама это понимала и была собой недовольна. Чайник возбуждённо похрюкивал на газу, закипая, Настя подошла и выключила его. Потом посмотрела на тарелку, на которой были разложены бутерброды.

— Стараешься? — поинтересовалась она у дочки.

Вика кивнула.

— Хорошо. Только не переборщи. Куда нам столько бутербродов?

— Дядя Федя съест.

— Думаю, он ещё спит. Он просыпается к обеду, ты же знаешь.

— А мы в холодильник поставим. Папа говорит, что у меня получаются самые лучшие бутерброды в мире!

Настя поневоле улыбнулась.

— Папа в этом толк знает, — не стала она спорить.

— Скорее бы он уже приехал, — пожаловалась Вика. Положила кусок сыра на последний свободный кусок нарезного батона, и отложила нож, улыбнулась, глядя на дело рук своих.

Лер на самом деле явился после обеда и не стал спорить, когда ему принесли тарелку с оставшимися после завтрака бутербродами, всё съел, чем безмерно порадовал Вику. Настолько, что следующим утром она снова взялась сама готовить завтрак. Настя не спорила, видя, что дочке это нравится, к тому же, теперь была уверена, что ничего не пропадёт. Федя Лер, как пятнадцатилетний подросток, постоянно хотел есть, и то, чем потчевала его девятилетняя девочка, кажется, вполне пришлось ему по вкусу. Он заходил к ним каждый день, но к Насте с разговорами особо не приставал, смотрел с Викой телевизор и выслушивал все её детские секреты.

— Ты будешь хорошим папой, Федь, — сказала однажды Настя. — Странно, что у тебя до сих пор нет детей.

— Дети? — Лер замер с открытым ртом. — Их же воспитывать надо.

— Ты отлично с ними общаешься, — сказала Настя, несколько удивлённая его реакцией.

— Так не воспитываю же!

Она похлопала его по плечу.

— Кажется, ты сам себя запугал.

Лер головой мотнул, задумавшись.

Аверин появился через пару дней. Настя старалась не думать о нём, решив, что их встреча случилась, прошла не так уж и плохо, и этим нужно быть довольной. Рассказав об этом Фёдору, почувствовала смутную тревогу, когда тот, усмехнувшись, сказал, что Сашка просто так не исчезнет, и довольно скоро снова возникнет на её горизонте. Настя не то чтобы боялась этого или попросту не хотела, но не знала, что может сказать ему при следующей встрече. Они поделились друг с другом переменами в их жизнях, а дальше что? Делиться секретами и подробностями? Этого она не хотела. Всё-таки Сашка её смущал, заставлял вспоминать то, о чём она уже давно не думала и забыла, а он появился и воскресил воспоминания и чувство вины. Настя не была уверена, что вообще виновата перед ним в чём-то, Аверин тоже поступил с ней по-свински десять лет назад, но она всё равно ощущала неловкость в его присутствии, а это было неприятно.

Сашка не появился на следующий день, хотя Настя опасалась этого, не пришёл и через день, и она вздохнула с облегчением. И от Фёдора небрежно отмахнулась, не желая слушать все его намёки. Но тот упорствовал.

— Появится, вот увидишь, Насть. Он просто паузу выдерживает.

— Какую паузу?

— Для значимости.

— Федь, ты дурак. Ты знаешь об этом?

— Мы ещё посмотрим, кто из нас дурнее, — хмыкал Лер. — Ты просто не знаешь, как он тогда переживал твой отъезд. У парня реально снесло крышу.

Настя осторожно присела рядом с соседом, заглянула ему в лицо.

— Это в каком смысле?

Федя развёл руками.

— Он бросил работу, пил несколько месяцев. — Ухмыльнулся. — Он по тебе так страдал, Солнцева.

Настя откинулась на спинку дивана, взгляд потерянно скользил по пустой стене напротив.

— А может, не по мне он страдал? А из-за того, с кем я уехала?

Лер кивнул.

— Не буду спорить. Санёк о себе большого мнения. А тут ты с москвичом сбежала. Все же знали, что ты Сашку любишь без памяти, он этим гордился…

— Хвастался, да? — усмехнулась Настя.

— Не без этого. А ты в один день с Маркеловым срулила.

— Не в один день. Просто так получилось.

Фёдор вдруг махнул рукой.

— Ладно, не моё это дело.

— Почему это? — Насте послышался в его голосе укор. — Ты тоже думаешь, что я с Серёжкой уехала, чтобы лучшую жизнь устроить? Это неправда.

Они с Фёдором глазами встретились.

— Насть, а тебе важно, что я думаю?

Она с дивана поднялась, не в силах усидеть на месте.

— Все так думают, я знаю.

— Если честно, мне наплевать, почему ты с ним уехала. Но раз вы до сих пор вместе, значит, всё было не зря. Ведь так? У вас девчонка такая растёт!.. А вот с Серго бы я пообщался. Он, вообще, думает приезжать?

Настя плечами пожала.

— Я не знаю, у него важное дело…

— Ты мне уже который день это говоришь. Важное дело!.. Ты ему скажи, что с Авериным общалась, он к вечеру здесь будет. — Лер рассмеялся, довольный сделанными им выводами, а Настя кинула на него предостерегающий взгляд.

— Не нагнетай, Федя.

— А ты сама? Ничего у тебя не взыграло при виде прошлой любви?

Настя с ответом помедлила, всерьёз прислушиваясь к своим ощущениям. Но единственное, что могла сказать:

— Мы все сильно изменились с того времени. — И чтобы перевести разговор на другую тему, улыбнулась Леру. — И ты — в первую очередь.

— Я?

— Конечно. Кто бы мог подумать, что парень, который мог только пить и гулять, превратится во владельца клуба и будет водить «лексус» последней модели. Я-то знаю, сколько он стоит, Серёжа себе такой хотел.

Фёдор рукой махнул, но во взгляде промелькнуло смятение.

— Деньги — это лишь бумага, Насть. Куда важнее, на кого их тратить.

Она кивнула и тут же отвернулась.

— Знаю.

А к вечеру этого дня Аверин и появился. Настя как раз пыталась помириться с дочерью, которая обиделась на неё из-за того, что не отпустила посмотреть, что такое настоящий ночной клуб. Лер, не думая, предложил, девочка, конечно же, сразу этой идеей загорелась, а когда мать воспротивилась подобным экскурсиям, всерьёз разобиделась. Настя пыталась договориться с ней по-хорошему, объясняла, что ночные клубы — не для детей, на что Вика приводила довольно весомые аргументы, что, во-первых, она не маленькая, а во-вторых, она бы только одним глазочком поглядела и ушла, и, вообще, Настя вполне могла бы пойти вместе с ней. Но та стояла на своём, и даже когда Вика сказала, что спросит разрешения у папы, повторила:

— Нет!

Вика надулась, сложила руки на груди и топнула ногой.

— Так нечестно! Вдруг я, вообще, никогда не попаду в клуб? И ты будешь в этом виновата!