Узоры на коже

— Наверное, это и к лучшему. Ты у меня умная девочка, способная, красивая. Помнишь, какие картины рисовала? Я так хотела, чтобы ты в художественный поступила, но папа…

— Папа решил, что лучше знает, что мне нужно. Наверное, по его мнению в деле страхования жизней и имущества сограждан у меня больше шансов добиться чего-то, чем став художником. Папа же всегда знает всё лучше других.

— А я не сумела настоять.

— Даже бабушка не сумела, о чём тут дальше говорить?

— Может, будь я сильнее, твёрже, ничего бы этого не произошло? — Мама делает глоток кофе, пряча эмоции за чашкой.

— Не переживай, пожалуйста. Всё будет хорошо. — Кладу голову маме на плечо, а она медленными рассеянными движениями перебирает короткие волосы на моём затылке. — Я счастлива, может быть, впервые в жизни. Даже благодарна отцу, потому что иначе никогда бы не изменила ничего в своей жизни.

— Ты его любишь?

— Да, — киваю. Мне даже задумываться не нужно, к себе прислушиваться, чтобы ответить на её вопрос. — Очень люблю.

Мама тихо смеётся, и я понимаю, что рада за меня. И это согревает душу и дарит покой.

— Знаешь, в последние дни дома творится чёрт знает что, но поверь мне, рано или поздно мы дожмём его. Ещё и бабушка твоя домой на днях возвращается, так что Юра очень скоро пожалеет о своём поступке.

Смех помимо воли вырывается на свободу, раня горло острыми краями. Мама пару секунд смотрит на меня, смеющуюся, пополам сгибающуюся, и улыбается. Вскоре обе хохочем — во всё горло, от души, выпуская на свободу забродившие чувства и отравляющие эмоции.

Когда через час собираю в своей комнате вещи, мама сидит на кровати и складывает юбки-кофточки в аккуратные стопки. Я решила забрать с собой не всё, только самое необходимое, потому, думаю, одним чемоданом обойдусь.

— Поля, я там тебе деньги приготовила, — замечает, не глядя на меня. — Лишними не будут, уверена.

— Мам, не надо, правда. У меня есть деньги, на карточке. Да и работу собираюсь найти, не волнуйся за меня, не умру с голода.

— Полина, — мама сводит брови к переносице и хлопает себя по коленям, отложив стопку вещей на кровать, — не спорь со мной, хорошо? Ты моя дочь, я люблю тебя, потому возьми деньги и не выделывайся.

Спорить бесполезно — иногда и моя мягкая мама умеет настоять на своём.

— И ещё… я тебе там ключи в кармашек чемодана положила и бумажку с адресом. Квартира недалеко от центра, уютная, хоть и маленькая по сравнению с этим домом.

Она обводит комнату рукой, а я понимаю, что мне-то, на самом деле, и не нужны такие хоромы.

— Ты сняла её для меня, что ли?

Мама хмыкает и впервые со всей уверенностью могу сказать: она не так проста и наивна, как кажется. Вся эта история определённо сделала нас всех другими, сорвала маски, обнажила старые раны.

— Купила я её. Давно уже, когда от отца твоего уходить собиралась. — Вот это новости… — Вы с мальчиками не в курсе, это долгая история, но квартиру по случаю купила. Думала туда с близнецами переехать, но Юра уговорил не рушить семью.

— Однако…

— Самое прекрасное в этой квартире то, что отец ничего о ней не знает. Мир не без добрых людей, потому помогли с документами. А теперь она твоя, так что живи и радуйся.

Стою, ошарашено глядя на маму, в её глязах эмоции, точно в калейдоскопе сменяют одна другую.

— Ладно, не будем пока об этом, — говорит и поднимается на ноги. — Я верю в тебя, милая. Всё будет хорошо — ты умница. А рядом с тобой мужчина, который сможет взять на себя ответственность и позаботиться. Не позволяй кому-то манипулировать собой, диктовать свои условия, хорошо? А то превратишься в такую же мокрую курицу, как и я, которая за детей своих постоять не в состоянии.

Киваю, а мама обнимает меня и продолжает:

— Я очень виновата перед тобой и близнецами, очень. Вы у меня чудесные, хоть совсем этого и не достойна. Просто помни: чтобы не вытворил твой отец, я больше не позволю ему портить вам жизнь.

Сама не понимаю, откуда взялись слёзы, но они текут по моему лицу, а я чувствую себя сейчас маленькой девочкой, которой так отчаянно хочется рыдать на плече у мамы.