Все дороги приводят туда…

Я поплелся за ней. Идти также бесшумно у меня не получалось. Просто я еще был живой.

Выйдя из комнаты, я оказался не на кухне, а на вершине той самой горы.

— Ты еще и так можешь?

Для призраков нет ощущения времени и пространства. И для меня тоже.

Но почему?

Я ей открыл сердце, и теперь она может это делать со мной.

У меня начали появляться смутные ощущения, что мне доносят информацию обрывками, чтобы я всего не знал.

Я подошел к центру вершины и вместо круга, выложенного из камней, увидел…

— Теперь это не сон? — спросил я, глядя на круглую лужу, на глубине которой, как я уже знал, находится белый свет. Теперь понятно, чей знакомый голос говорил мне прыгать.

Нет. Это не сон. Во сне я чувствовал, что столкнусь с этим. Но это место выглядит именно так, как моему сознанию удобно его видеть. Если я хоть на секунду увижу, как это выглядит на самом деле, то мой рассудок не выдержит.

Только после смерти можно увидеть всё таким, какое оно есть…

Я посмотрел на неё. Она держала на мне испытывающий взгляд.

— Когда ты мне говорила про то, что происходит с человеком после смерти, это была правда? Это была не теория?

— Это была правда. Я должна была тебе это как-то донести, чтобы ты знал. Чтобы ты был хоть как-то готов к предстоящему.

В окно автобуса она видела саму себя. Да, это была она! Она пыталась остановить автобус.

Перед моими глазами предстали сменяющиеся друг за другом картины.

Девушка машет самой себе, сидящей в транспорте, а потом начинает бежать к нему, чтобы остановить.

Она начинает стучать в закрытую дверь автобуса, когда тот начинает отходить.

— Нет! Туда нельзя ехать! Будет…

Не успела она договорить, как подбегают двое патрульных и уводят её.

После этого автобус отъезжает со станции.

Дальше случилось ужасное…

— Автобус завалило камнями, когда он ехал по серпантину в горах… — сказал я, увидев всё это.

Так она и погибла.

Но почему она не отправилась обратно в прошлое?

— Скажи мне.

Она всё также пристально на меня посмотрела.

Она предпринимала множество попыток, чтобы всё как-то исправить, но ни одна из них не была верной.

Поэтому она не хочет идти по тому пути, который проходят все умершие. Она больше не хочет пытаться исправить свои ошибки. Всё равно не получится…

У неё есть другая цель.

Все её друзья влюблялись, встречались, а она нет. У неё никогда и никого не было в плане отношений. Она сама не понимала, почему так. Эти мысли нагнетали её всё больше и больше.

Потом перед моими глазами предстала картина, как Марина сидит в одиночестве на этой самой горе ночью и смотрит на звёзды. Вдруг она видит, как, оставляя за собой оранжевую полосу, падает звезда. После этого девушка закрывает глаза и загадывает желание.

Даже умирая под завалом камней, она думала именно об этом. Поэтому, даже после смерти веря в то, что сможет влюбиться, она осталась здесь. Именно вера удерживала её душу в этой реальности. Именно вера связывала её с этой горой.

Поток информации опять прервался.

Всё это натолкнуло меня на следующую мысль.

— Я не хочу умирать.

— Я тоже не хотела, — на этот раз она говорила вслух. — Но это случилось. И с тобой случится. Так какая разница, когда умирать?

Я посмотрел на маленькое озеро.

— Если я прыгну туда, я умру.

— Да. Но при этом наши души свяжутся навсегда. Мы отправимся сразу туда, куда отравляются все умершие, когда исправили ошибки своей жизни. Нам не придется отправляться обратно в своё прошлое. Мы будем сразу в конечной точке.

Это одна из «кроличьих нор» во Вселенной. Она сама её создала.

— Тебе в этом твоя вера помогла? — спросил я.

— У Вселенной есть одна особенность — если искренне верить во что-то, то это непременно будет. Главное — не сомневаться.

— И ты решила так обмануть устройство Вселенной?

— Обмануть Вселенную никак нельзя. Но обойти её систему можно.

Девушка подошла ко мне ближе.

— Прыгни и мы будем вместе. Нас ничто уже не разлучит. — Услышав мои мысли, она добавила: — За родных и близких не беспокойся. Рано или поздно, они тоже окажутся в конечной точке. Мои уже, скорее всего, там. Все дороги приводят туда…

— Но я хочу знать правду. Всю. О тебе. И никак иначе.

— Ты её сможешь узнать, когда прыгнешь, — ответила она.

— Так не пойдёт. Я хочу узнать сразу.

Она некоторое время постояла молча.

Она ждала, что на эту гору придет тот самый человек, с которым она сможет отправиться на упокой.

Этим человеком оказался я.

Мертвые могут узнать всю правду. В том числе и о живых, коим оказался я. Это мешало ей.

Пользуясь моими чувствами, она могла контролировать то, что я вижу, слышу, чувствую…

Мне сразу же вспомнилась вчерашняя ночь на пляже.

Я посмотрел на неё. Если сначала её красота меня сводила с ума, то сейчас она немного настораживала.

— Скажи, является ли удачным совпадением, что у нас у обоих с первого взгляда? — я заглянул ей в глаза. На, казалось бы, безразличном лице всё равно присутствовала некая озабоченность. Она могла недоговаривать, но соврать — нет. Вся ложь рано или поздно раскрывается.

Догадавшись и без её слов, я сказал:

— Убери своё воздействие на меня. Если это любовь — то всё должно быть взаимно. Чтобы ни одна из сторон не способствовала этому.

Еще некоторое время Марина стояла молча, но потом я почувствовал изменения. Нет, не в ней самой. Скорее, в своём взгляде на неё. Конечно, она оставалась такой же красивой, как и раньше, но теперь не было такого сильного впечатления. Любви не было никакой. Всё было обманом.

Я отступил от бездны.

— Нет. Ты ошиблась. Я не тот человек. — Поворачиваясь к ней спиной, чтобы уйти, я добавил: — Пожалуйста, исчезни из моей жизни и… найди кого-то другого, на кого даже воздействовать не придется.

— Постой! — крикнула она мне вслед.

— Нет, — ответил я. — Больше ничего не хочу слышать.

Умиротворение начало рассеиваться и начали проявляться эмоции. В частности чувство обиды.

Но не успел я дойти до спуска, как меня что-то толкнуло вперед, и я оказался опять в своей комнате. Передо мной стояла Марина. Теперь на её лице читались гнев и злорадство. Чувство обиды сменилось чувством страха. Что она задумала?

— Ты думаешь тебе теперь так просто избавиться от меня?! — кричала на меня девушка. — Думаешь всё так просто?! «Уйди от меня» и всё?. Нет! — она засмеялась. От призрака это было страшнее слышать, чем от человека. — Ты уже открылся мне! Всё! Поздно! Теперь мы навсегда связаны! Пока в тебе будет жить память обо мне, я буду вечно с тобой! Память обо всех пережитых эмоциях! — Она подошла ближе и посмотрела мне прямо в глаза: — И я не позволю тебе после всего произошедшего сойти с ума! Я смогу это контролировать! Я не позволю, чтобы ты забыл меня в бреду! Я буду вечно следовать за тобой!

Когда она закончила, я спросил:

— Я тебя не люблю. Зачем же я тебе нужен?

— Зато я тебя очень даже. — Марина подошла ещё ближе, положила ледяные руки на плечи и поцеловала в щеку. — После смерти ты будешь думать иначе.

Она отошла.

— У тебя нет выхода. Лучше уж сразу приступить к тому, что тебе суждено. Перед смертью не надышишься. И кстати, теперь я могу воздействовать на твоих родных и близких. — После этого она повернулась к спящему Вадику и ударила его ладонью по шее. Он закашлял. — Это чтобы ты быстрее думал: мучиться всю жизнь или сразу отправиться ко мне.

Я смотрел на Вадика.

— Что ты с ним сделала?

— Наутро увидишь. Жить будет.

После этого она повернулась к выходу.

— Следующей будет шлюха из соседнего дома. Уж ей-то будет намного хуже.

«Только не Катя!»

— Буду ждать тебя на горе.

Я почувствовал падение в темноту и в следующее мгновение понял, что лежу у себя в кровати. Рядом кашлял Вадик.

28

На утро я смотрел на лежащего на кровати друга.

— Сука… как же болит… — хрипел он. — Как я так умудрился заболеть…

У того был сильный кашель и температура около тридцати восьми.

— Климат хреновый, — ответил я, сидя в раздумьях. — Хорошо, что не среди недели заболел. Послезавтра уже выезжать…

— Надеюсь, полегчает до отъезда. Не хочу в автобусе сдыхать.

Макс и Лиля пошли в аптеку за лекарствами.

Когда в комнате уже было достаточно светло, я заметил у него на шее синий след от руки. Затем начал наблюдать, увидит ли его кто-то еще кроме меня. Как и ожидалось, ни Макс, ни Лиля, когда заходили в комнату, его не увидели. Для всех он просто заболел. Только я знал, что произошло на самом деле.

Всё это я расценивал необычайно спокойно. Походу, призрак не соврал, что может контролировать это, чтобы я не сошел с ума. Из слов Марины я понял, что всё должен сделать осознанно, а не в бреду. Поэтому она как-то контролирует моё эмоциональное восприятие этой ситуации. Я это чувствовал изнутри.

Но это мне наоборот помогало. Я сейчас не метался в панике, а мог трезво рассуждать. Также я чувствовал некую связь из потустороннего мира. Это тоже придавало сил. Хотя, может, это самовнушение, но всё же…

Нужно придумать, как спасти и ребят, и себя, чтобы потом не сойти с ума, когда воздействие призрака прекратится. Такое самому забыть не получится. Это оставит неизгладимый след как в памяти, так и в психике.

Спиритический сеанс? Это бред, придуманный людьми! Нужно что-то другое.

Выход всегда есть. Я не собираюсь быть зверем, загнанным в угол.

Выйдя на улицу, чтобы покурить, я встретил Катю. Нельзя, чтобы она пострадала.

— Доброе утро. Макс сказал, что Вадик заболел.

— Доброе. Да, — кивнул я, подкуривая. — Они с Лилей побежали за лекарствами.

Она посмотрела на меня.

— Ты сам-то как? Вид у тебя неважный.

— Сплю плохо.

По сути, это правда. Таких синяков под глазами от недосыпа у меня давно не было.

— У тебя что-то с той девочкой произошло, так?

Я не стал скрывать.

— Да. Я потом как-нибудь расскажу.

— Как хочешь, но я могу дать тебе совет. — Она подошла ближе. — Когда мне было трудно в таком плане, я изливала все эмоции в творчество.

— В смысле?

— Писала стихи, рисовала… Даже пела, когда рядом никого не было.

— И как, помогало?

— Да. — Она пошла в сторону нашего домика. — Ладно, я пойду Вадика проведаю.

— Давай. — Потом я добавил ей вслед. — Спасибо.

Постояв еще немного, я понял, что Катя, пусть и не зная всего произошедшего, дала мне подсказку для решения проблемы.

— Точно!

29

Найдя ближайший канцелярский, я купил тетрадь и пару ручек. Когда я прибежал домой, я сел на кухне за стол.

Когда-то в школе у меня неплохо получалось писать сочинения. По стихам я был слабоват, но что-то прозаическое написать я точно смогу. Тем более, если это будет реальная история.

Если моя душа связана с призраком девушки и избавиться от него не получается, то можно попробовать вылить это в творчество. Так оно, с одной стороны, не будет удаляться от меня, а поэтому я не сойду с ума, а с другой, будет заключена в моём рассказе и никому не навредит.