Инопланетяне в Гарволине

— Минутку, только сигареты куплю, — сказал сатирик. — Может, в киоске ещё остались.

— И для меня купи, — попросил фоторепортёр, с трудом отрывая взгляд от секретарши, этого небесного создания. — Если есть — «Экстру», а нет, так что-нибудь.

Сатирик направился к киоску, остальные стояли у машин и ждали его.

Купив сигареты, сатирик повернулся, чтобы направиться к машинам, увидел шофёров с задранными головами, задрал свою и остолбенел.

Над площадью бесшумно зависло бокастое серебристое веретено, над которым, рассыпая искры, вибрировал световой круг. Протерев глаза, сатирик поглядел на площадь, на коллег, ожидающих его у машины, и, с усилием преодолев оцепенение, бросился к ним. Те уже принялись рассаживаться по машинам.

— Стойте! — дико крикнул сатирик. — Да стойте же! Вы что, ослепли? Глядите, что это?!

Коллеги с удивлением поглядели на сатирика, потом перевели взгляды на небо. И тоже застыли в неподвижности.

Серебряное веретено уже совсем снизилось над площадью. Оно не издавало никаких звуков, совсем никаких, не было слышно даже тихого урчания. Слышался лишь свист ветра, поднятого вращающимся световым кругом. И оно было абсолютно ни на что не похоже!

Фоторепортёр потряс головой и протёр глаза. Остальные стояли неподвижными каменными изваяниями. Ни жеста, ни звука.

Тут к окаменевшей группе подбежал сбитый с толку социолог. Он немного позже остальных покинул кафе и только сейчас заметил странный предмет над площадью.

— Что это? — лепетал он. — Как же это?.. Ведь |это же не мы…

Ему никто не ответил.

Блестящий предмет опускался так медленно, что его движение трудно было уловить. Вот между ним и мостовой осталось не более десяти метров. Кажется, он застыл, больше не снижался, лишь непрерывно вращался над ним сверкающий световой круг.

Пассажиры отправляющегося автобуса заняли свои места и с умеренным интересом выглядывали в окна.

— Пока, — сказал второй водитель первому. — Мне пора. Вчера я все это видел, так что, пожалуй, поеду. А тебе повезло!

Выплюнув окурок, он растоптал его и залез в кабину автобуса. Не торопясь включил двигатель, не торопясь стал выруливать со стоянки. Первый шофёр не отрывал жадного взгляда от зависшего над площадью веретёна. Потом, все так же не сводя взгляда с космического корабля, задом влез в свою кабинку и, почти не глядя, занял освободившееся место на стоянке у автовокзала. Поставил автобус, открыл дверцу, пассажиры стали занимать свои места, а шофёр вышел из кабинки и все внимание уделил космическому кораблю.

Автомашина с журналистами из Гданьска с визгом затормозила у «фиата» местных работников пера. Из гданьской в жуткой спешке выскакивали приехавшие.

— Привет, Стась! — крикнул фельетонист сатирику, с которым был хорошо знаком. — Что тут происходит? Нам казалось, все это ещё вчера было…

— Здравствуйте, панове! — поздоровался с местными коллегами спортивный комментатор, — Выходит, мы все-таки успели? А я, знаете ли, всю дорогу только и делал, что покрышки латал! Но если это происходит сегодня, то что же было вчера?

— Послушайте, а оно великолепно выглядит! — восхищался критик, лихорадочно вытаскивая фотоаппарат и прицеливаясь в небо. — Кто это сделал? Клянусь, в жизни такого не видел!

Приезжие журналисты суетились, восхищались и работали вовсю, местные, в том числе и бывшие пришельцы, стояли столбами, ни словом не отреагировав на приветствия гданьских коллег.

Критик с удивлением взглянул на фоторепортёра.

— Янушек, что с тобой? Парализовало ручки? Такая оказия, снимки выйдут уникальные, а ты с места не сдвинулся! Если нет кассет, возьми у меня.

Фельетонист подбежал к сатирику и ткнул его в бок.

— Да очнись же! Скажи хоть, что здесь было вчера?

Очнувшись, сатирик перевёл взгляд на гданьского коллегу и невнятно пробормотал:

— Вчера? А что вчера?..

— Если вчера ничего не было, к чему потребовалось давать опровержение? — удивлялся гданьский редактор. — И почему никто особенно не интересуется этим необычным явлением? Глядите, даже вверх не смотрят!

Местные журналисты по-прежнему пребывали в оцепенении, никак не реагируя на вопросы приехавших, и не спускали глаз с чудесного видения.

Веретено тем временем незаметно опустилось ниже, вот от мостовой его отделяют уже три метpa, вот два, вот оно коснулось остриём булыжников площади. И в этот момент вибрирующий сверху световой круг перестал вибрировать и исчез, словно его и не было. Гданьские газетчики безостановочно щёлкали фотоаппаратами, блистали вспышки, хотя в них и не было необходимости — солнце ярко сияло. И не только солнце. Солнце сияло в небе, а на земле не менее ярко сиял предмет, спустившийся с неба.

— Колоссально! Невиданно! — бормотал фельетонист, щёлкая затвором фотоаппарата. — Как вам удалось такое сделать? Первоклассная работа, клянусь честью!

— Что-нибудь успокоительное, — мрачно попросил директор школы у аптекаря.

— И такое, чтобы сразу подействовало.

— А вы разве не на уроке? — удивился аптекарь.

— Сказал бы я вам, где у меня эти уроки сидят, — пробурчал учитель математики, он же директор школы. — Я подал заявление об уходе. В конце концов, всему есть предел!

— А я? — нервно вскричал аптекарь. — А мне как прикажете теперь себя вести? Ведь это же я вызвал пожарников! Как дурак попался на удочку, поверил!..

— Что же мне тогда говорить? — взорвался математик. — Как людям в глаза смотреть? От стыда не знаю куда деться, а заявление мне не подписывают! Что-нибудь успокоительное!

Аптекарь подошёл к одной из полок и снял тёмный пузырёк.

— Самые сильнодействующие таблетки! — мрачно заявил он. — Для начала примите сразу две, а потом по одной три раза в день. Вот вода, запейте.

Математик недоверчиво повертел пузырёк, недоверчиво оглядел две вытряхнутые на ладонь таблетки и взял в руки стакан с водой.

— Теперь я уже никому и ничему не верю! — отрешённо заявил он.

Проглотил обе таблетки, запил водой, а пузырёк сунул в карман. Попрощался и шагнул к двери.

Открыв дверь, он застыл на пороге, с недоумением глядя на блестящее космическое веретено. Долго так стоял, потом с отвращением плюнул, захлопнул за собой дверь и решительно зашагал домой, даже не повернув головы в сторону площади.

Удивлённый аптекарь вышел из-за прилавка и тоже открыл дверь.

В этот момент сверкающее веретено как бы дрогнуло, и с него сплыло вниз человекоподобное существо. Вместо головы — или на голове — у него был полупрозрачный стеклянный шар, внизу две ноги, а между тем и другим бокастое туловище, из которого торчали четыре чрезвычайно подвижные руки. И из этих рук во все стороны растопырились тонкие палочки, сразу же заставившие вспомнить спицы номер три с половиной, но намного тоньше и ухватистее. Вслед за первым существом на рыночную мостовую соскользнуло второе, точно такое же. И вскоре вокруг космического корабля уже стояло пять космических пришельцев.

Аптекарь вернулся за прилавок, отыскал на полке ещё один тёмный пузырёк, вытряхнул на ладонь две таблетки и запил водой, которая ещё оставалась в стакане.

Люди на главной площади города Гарволина останавливались и без особого интереса разглядывали пришельцев из космоса. Громкоговорители прервали вдруг передачу о пользе гербицидов и уже в десятый раз повторили экстренное сообщение, решительно опровергающее достоверность приземления инопланетян в Гарволине. Глядя на пришельцев и слушая опровержение, закалившиеся в космических проблемах гарволинцы лишь плечами пожимали. Иногородние проявляли к гостям из космоса больше интереса.

«Рафик» телевидения покинул рыночную площадь без колебания, кинохроника проявила нерешительность. Её машина то двигалась с места, то опять останавливалась, явно не зная, что делать.

Журналисты из Гданьска опять подбежали к местным коллегам, видя, что они по-прежнему стоят, не шевелясь.

— Эй, ребята, что с вами? — встревожился гданьский редактор. — Со вчерашнего дня могли бы и попривыкнуть. Это мы должны бы остолбенеть, ведь и вправду здорово получились у вас эти космиты! Правду брат сказал.

— Да что случилось-то? — встревожился вдруг фельетонист. — Это что, незапланированное повторение? Без вашего ведома повторяют? Ну так что, талантливо придумано, пусть люди ещё полюбуются.

Критик потерял терпение.

— Ну что молчите, словно языки проглотили? Сказали бы — это уже все или ещё что предусмотрено? По дружбе могли бы и предупредить, мы совершенно случайно узнали и думали, уже опоздали.

— А кто изображает этих пришельцев? — вытащил блокнот гданьский редактор. — И как вам удалось приделать им по четыре руки? Должен признать, выглядят ну прямо как настоящие! Произведение искусства, да и только!

И хотя гданьские журналисты засыпали местных градом вопросов, затормошили их, те по-прежнему стояли неподвижно, не в силах произнести ни слова. Только консультант по вопросам науки и техники раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но не издал ни звука.

Тут откуда-то прибежал архитектор, таща за руку упиравшегося художника.

— Замечательно, великолепно! — громко кричал архитектор. — Лучше, чем вчера! Но я считаю, для повтора следовало сохранить прежнее оформление! Хотя вот эти руки — нечто потрясающее! Высший класс! Нет, вы расскажите, как вам удалось…

— Так вы что, теперь каждый день намерены это показывать? — поинтересовался спортивный комментатор.

Издав какой-то странный звук — нечто среднее между триумфальным возгласом и собачьим воем, — социолог вдруг рванулся в сторону, наверное, за дополнительным материалом для диссертации. На сатирика ни с того ни с сего напал вдруг приступ истерического смеха, он даже согнулся до земли. Смертельно побледнев, редактор с ужасом всматривался в пришельцев из глубин Вселенной, изо всех сил удерживая готовый покинуть его рассудок…