Нам здесь не место

Крошка

Через неделю после того, как я побывала у Летиции, Рэй требует, чтобы мы с младенцем сели к нему в машину.

— Поедем сегодня кататься как настоящая семья. У меня для тебя сюрприз, — говорит он.

— Нет, Рэй, пожалуйста. Мы пока ничего не сказали маме, и…

Но он, словно бы не слыша меня, идет к кроватке, достает младенца и, небрежно держа его на сгибе одной руки, обхватывает меня другой рукой. Его пальцы впиваются мне в кожу, и он тащит меня к своему автомобилю, припаркованному прямо перед нашим домом.

Потом он заталкивает меня на пассажирское сиденье, с грохотом захлопывает дверцу и устраивается на месте водителя. Сердце трепещет у меня в груди, грозя вот-вот разорваться.

— Рэй…

— Замолчи, — бросает он, поворачивая ключ зажигания. Младенец все еще у него. Я смотрю на свисающую маленькую ножку, и меня охватывает непреодолимое желание забрать ребенка, спасти его от Рэя. — Хватит уже так переживать насчет своей мамочки. Ты больше ей не принадлежишь, не ясно разве? Теперь ты принадлежишь мне.

Рэй берет мою руку, резко притягивает к себе, целует мои пальцы и улыбается. Он уже готов передать мне младенца, когда улыбка на его лице вдруг сменяется странным выражением.

— Боже, Крошка, да что с тобой случилось? — Он окидывает взглядом мою футболку, линялые шорты в пятнах отбеливателя и пляжные шлепанцы. — Нет, так не пойдет. Вернись домой и надень красивое платье. Приведи себя в порядок.

Меня бросает в дрожь, но я слишком боюсь его, чтобы ослушаться, поэтому киваю, открываю дверцу, а потом замираю. Тело отказывается подчиняться, когда я думаю о том, что младенец останется тут, наедине с Рэем. Я не хочу этого ребенка, но какая-то часть меня сопротивляется. Я застываю слишком надолго.

— Иди! — кричит Рэй.

Младенец плачет. Не хватало только разозлить Рэя, поэтому я встаю и иду к входной двери нашего дома.

Когда я поворачиваюсь к этому монстру спиной, я словно взлетаю вверх и с высоты вижу миллион вариантов развития событий.

Вижу, как иду вперед, а он открывает дверцу автомобиля, поднимает пистолет и целится мне в спину. Как он нажимает на спусковой крючок, и горячая пуля со свистом вылетает из дула. Она вонзается мне в спину, и мое тело выгибается дугой, прежде чем я падаю наземь, и пуля взрывается у меня внутри. Я вижу, как он подходит ко мне и швыряет младенца на мое тело. А еще я вижу, как мама подбегает к дому, когда мы оба лежим на земле. Я слышу ее крики и рыдания, вижу, как она падает на колени рядом с нами.

— Эй! — окликает Рэй.

Может быть, он хочет, чтобы я повернулась к нему лицом, когда он нажмет на курок.

— Крошка!

Я медленно оборачиваюсь, надеясь, что Рэй не увидит слез в моих глазах. Он наполовину вылез из машины, младенец так и лежит у него на сгибе локтя, но пистолета в руках Рэя нет.

— Ты только недолго, о’кей? — говорит он.

Я киваю.

Если он меня не прикончит, то, может быть, уедет сейчас вместе с младенцем. И тогда часть моих страшных молитв будет услышана и исполнится самым ужасным образом. Это будет Божья кара за то, что я смела просить о таких вещах.

А может, Рэй увезет меня с младенцем в какое-нибудь пустынное место и там убьет нас обоих, решив найти другую, более достойную его девушку.

Я пересекаю двор и захожу в дом. Делаю все так, как он велел. Платье я выбираю в красный цветочек: если мама найдет меня убитой, кровь на нем будет не так заметна. Я надеваю его, приглаживаю волосы, наношу на губы блеск. Обуваюсь в черные туфельки без каблуков.

Я верю, что Бог не оставит меня, и даже начинаю надеяться, что Рэй действительно в меня влюблен. Ведь если это так, он меня не убьет. А еще я внезапно осознаю, что, когда смерть кажется неизбежной, хочется лишь одного — жить. Ради этого я готова на что угодно.

Я раздумываю, не оставить ли маме записку, но не могу найти ни бумаги, ни ручки, и к тому же не знаю, что написать. И еще мне надо спешить, потому что я не хочу, чтобы Рэй вышел из себя.

Но прежде чем выйти, я останавливаюсь у окна и смотрю на него, смотрю, как он держит младенца и копается у себя в телефоне. И в какой-то момент меня охватывает желание забрать деньги, выскочить в заднюю дверь и бежать так быстро, как только возможно. Я могу это сделать прямо сейчас, вычеркнув их обоих из своей жизни.

И в то же время я понимаю, что не могу оставить этого младенца вот так, на руках у Рэя. И пусть мне хочется бежать немедленно, я знаю, что без плана мне далеко не уйти: Рэй легко найдет меня, не пройдет и часа. Поэтому я открываю дверь и снова выхожу во двор.

Рэй смотрит на меня и улыбается. И я обещаю себе, что, если смогу выбраться живой из этой переделки, найду в себе силы бежать. Дождусь, когда у мамы будет выходной, оставлю с ней ребенка и отпрошусь на рынок.

Назад я больше не вернусь.