Кимчхи из айдолов

Тиара — 1. Кимчхи из айдолов.

Глава 1
Первая серия

«Хорошо, что кто-то врёт весело и складно!».

Время действия: 2 сентября 2035 года.

Место действия: Сеул, Южная Корея.

Ли Хо Ян, композитор, продюсер и глава музыкального агентства.

Еду с похорон друга юности. Мы с Джи Юном не созванивались лет пятнадцать. А когда то были друг для друга самыми близкими людьми на Земле. Вместе сочиняли песни в школьном ансамбле, вместе кружили девушкам головы, вместе дрались с парнями. Тогда мы были братьями. И вот, мой брат умер. Повесился. От хорошей жизни не вешаются. Он мне звонил в день своей смерти, но я не ответил на звонок. Подумал, что он будет снова просить деньги. Деньги… Он — парень из бедной семьи, носил мне еду и деньги, когда я был трейни. В музыкальном агентстве кормили еле-еле. Наверное поэтому там никто не набирал вес. А он мне приносил вкусные ттокбокки. Смотрел, как я их уминаю и облизывался. Наверное тогда он и сам был голодным…

А началась наша дружба в 1997-м. Я с мамой тогда переехал в Сеул из Пхохана. Из любви к зарождающейся корейской К-ПОП музыке мы и познакомились. Могли часами напролёт подбирать мелодии к таким вот песням… https://youtu.be/OEDHEzs5kyk?t=1

Мы вместе с Джи Юном организовали школьную рок-группу. Мне удалось выклянчить деньги у отца на покупку музыкальных инструментов. У нас было разделение — я сочиняю музыку, Джи Юн — пишет текст и делает аранжировку. Вскоре отец пожалел, что пошёл мне навстречу. Ох и натерпелся я тогда от родителей. Мне было нужно к экзаменам готовиться, а я песни сочинял… С домашним скандалом я поступил в музыкальное агентство JYP Entertainment(в SM мне отказали) и переехал в их общежитие. Стал трейни. Деньгами моя бабушка иногда помогала и Джи Юн приносил еду из кафе, где он работал, а то бы я не выдержал всех невзгод и лишений… Мне, мальчику из богатой семьи, пришлось хлебнуть дерьма по полной…

Так продолжалось до моего провального дебюта в 2001-м. В 2003-м я ушёл в армию. Друг приезжал ко мне в часть с нашей общей школьной подругой, которая в 2007-м залетела от него и заставила жениться. Вскоре молодые вложили приданное жены в открытие кафе в 2007, а в 2008-м грянул кризис и они разорились. Джи Юн приходил у меня просить денег, чтобы не продавать кафе за бесценок. Я тогда как раз получил премию за песню и хотел купить новый синтезатор, поэтому отказал. Дружба на этом и закончилась. Мы ещё звонили друг другу лет десять, поздравляя с днём рождения и праздниками, но уже никогда вместе не ходили в походы, не ездили на рыбалку, не устраивали совместные ужины, не ходили в караоке, не сочиняли вместе песен… На похоронах я узнал, что Джи Юн был перед смертью владельцем небольшого кафе. Хозяева франшизы, под маркой которого он работал, узнали, что он покупает зёрна более дешёвого кофе, уменьшив закупки дорогого у них. Составили акт и завели дело о нарушении договора. Суд всё это вскрыл. Кафе моего друга разорилось. От Джи Юна ушла жена и он разругался с родителями и друзьями, когда ходил просить деньги. Он начал пить и, в конце концов, повесился…

Смотрю на своё отражение в зеркале заднего вида. Я такой же несимпатичный черноволосый пухляш, как в школе. В молодые годы в агентстве и в армии я сбросил лишний жирок, но затем нагулял его снова. Ну в кого я такой урод? Сёстры же — красавицы! У них в жизни тоже случались неприятности, но я, ссылавшись на загрузку в агентстве, уходил от решения их проблем. И теперь они такие же одинокие, как и я. Ни семьи, ни детей. Зато шесть разводов на них двоих.

А я не был женат. У меня к пятидесяти двум прожитым годам имеется почёт и материальное благополучие. Но, нет семьи. Родители умерли недавно, а любимая бабушка давно — в 2008-м. От сестёр я отдалился сразу после школы и не принимал никакого участия в их жизни. По пути к славе я потерял всех друзей и подруг. Большая любовь прошла мимо. Пошаливало подорванное в молодости здоровье. Сказались годы постоянного стресса и каторжного труда в музыкальном агентстве без сна, отдыха и нормальной еды. В нынешнем 2035-м искусственный интеллект уже вовсю сочинял песни и книги на потребу публики. В моём агентстве тоже круглосуточно работали роботы, сочиняя песни, которые потом исполнят роботы или андроиды, безошибочно берущие любые ноты…

В окне автомобиля мелькают дома и люди на улице. Вот так и моя жизнь промелькнула передо мной. Если бы… если бы…

Читал недавно книгу русского автора о попадании русского мужчины-музыканта в тело корейской девочки. «Шкурка» понравилась народу достоверным и ярким описанием действительности Кореи и К-ПОП. Увлекательная история, читается легко. Много забавных моментов. Герой-героиня очень прикольная из-за своей двухполовости и незнания корейских традиций. Но, есть и минусы. В комментариях я прочёл, что главный герой не живёт как женщина и не живёт как мужчина и никто это не замечает… Главный герой книги — не кореец. Его ничего не держит в моей националистической стране. Здесь не особо любят всё иностранное, особенно взрослые. В первой книге все вокруг него абсолютно чужие люди, чуждая культура и менталитет, которые вызывают у главгера постоянную «рвоту» на всех окружающих. Корейского патриотизма в ГГ нет и в помине. Поэтому, этой девушке с мозгом парня нужно было при первой же возможности валить из страны. Для этого нужен фиктивный брак, например с русским или с американцем, и согласие мамы. Для циничного достаточно взрослого мужчины провернуть такое дело весьма просто. Лёгкий шантаж неродной для парня женщины. Надеть дома на свою шею петлю и попросить у «своей» мамы разрешения на брак с иностранцем или выезд на учёбу за границу. Поплачет и согласится — никуда не денется. Раз, и в Лос-Анджелес или в Москву и рубить бабло миллионами. Если в Корее ничего не держит — то нечего за неё и держаться. Это должно было быть главной задачей ГГ в книге. Но, книга же фантастическая. Сказка для взрослых. Поэтому — автору видней. Главное, что история получилась крутая — хоть дораму снимай!

Вот если бы я мог вернуться в свою молодость, то многое мог бы поменять в своей жизни и жизни близких людей с вершины моего житейского опыта. Но, если только в своё тело. В теле чужой девочки мне было бы некомфортно. Клиническое раздвоение сознания, «голубоватость-розоватость» и всё такое. С такими тараканами в голове только в психушку, а не на сцену получать «Гремми»… Так, что лучше вернуться в себя. И, чтобы окружающий мир был таким же, как в прошлой жизни. Ну или почти таким же. Потому, что давно известно, — вернувшись назад, не найдёшь прежнего мира…

Захотелось съесть что-то из времён юности. Я не ощущаю тяжести своих лет. Мне кажется, что совсем недавно я был трейни в музыкальном агентстве, служил в армии после своего провального дебюта, а потом сочинял песни, чем занимаюсь и до сих пор.

— Останови, хочу перекусить. — приказал я своему сотруднику. Посмотрел на нервно сжавшего губы водителя и вспомнил, что он говорил вчера про поминки своего отца. Пропустить такое событие для корейца было несмываемым позором. Даже загруженность на работе не была веской отмазкой.

Останавливаемся у придорожного бунсикджипа.

Водитель Ким вышел из машины и с поклоном открыл мне дверь. Я тоже ответил коротким поклоном и сказал:

— Мастер Ким, тебя сегодня очень ждут дома. Ведь ты старший мужчина в семье и начинать поминальную церемонию без тебя было бы неправильно. Езжай домой на такси, а я до дома сам доеду. Здесь недалеко.

— Хорошо, саджан-ним.

Мой водитель с поклоном протянул мне ключи от машины двумя руками. Я так же с поклоном принял ключи. Как только начальник перестаёт уважать подчинённых, так может забыть об искреннем почтении к себе.

Помню, как я, став молодым директором музыкального агентства, каждый месяц с поклоном лично вручал своим сотрудникам конверты с зарплатой, приговаривая «Спасибо за Ваш труд». Все мои люди были искренне благодарны и с гордостью рассказывали коллегам из других агентств об уважительном отношении директора.

Водитель пошёл в сторону стоянки такси, а я, оглядев выездное кафе, сел за ближайший свободный столик.

Тётечка в переднике не первой свежести интересуется заказом. Смотрю на плакат с ассортиментом и выбираю:

— Ттокпокки. В юности в Синдан-доне я такие пробывал, что чуть язык не проглотил от восторга!

— У нас не хуже. Моя онни Ён Кии их уже сто лет делает…

Древняя бабуля засмеялась в мобильной кухне. За соседним с моим столиком трое парней в спортивной форме что-то смотрят в ноутбуке, периодически вскакивая и вопя, либо хватаясь за голову от отчаяния. Пока делать нечего, из любопытства подхожу посмотреть, что же там такого интересного.

Любопытство — это моя отличительная черта с детства. Из-за неё я набил себе шишек в детстве и юности. Но именно благодаря любопытству я подсел на песни первых корейских рок-групп. Они в песнях рассказывали о том что происходит на наших улицах и в наших головах. Эти парни с треском проигрывали конкурсы, их поливали грязью в газетах и на ТВ, но их слова нашли отклик у корейской молодёжи. Так и появился К-ПОП.

Подхожу к молодёжи. Парни слегка кланяются и уважительно пропускают к экрану.

Судя по титрам в углу — запись из прошлого. Чемпионат мира по настольному теннису 1991 года в японской Тибе. В женском командном финале играет фаворит — сборная Китая(восемь побед на чемпионатах подряд) и объединённая сборная Кореи. Это были первые соревнования когда северный Чосон и южный Хангук выступали вместе. На кадрах окончание решающей партии.

— Бун Хуэй! Файтин! — орут парни, радуясь победе северокорейки, — 3:2! Мы — чемпионы!

Ребята обнимаются, словно сами были на том матче. Я проникаюсь настроением молодёжи и запеваю квиновсую «Мы — чемпионы!». Парни подхватывают. Обнимаемся, положив руки друг другу на плечи, и продолжаем петь. Расцепляемся после окончания песни и парни просят меня сесть к ним за столик. Есть в Корее в одиночку — не комильфо. Пересаживаюсь. Владелец ноутбука включает нарезку из выступления объединённой женской хоккейной команды Кореи в 2018 году. Вот северные девушки и наши поют гимн «Ариран». Камера сосредотачивается на красавице певице Пак Йеын из супергруппы Wonder Girls. Суперзвезда К-ПОП надела хоккейные доспехи и вышла сразиться на нашем стадионе в Пхёнчхане за олимпийские медали по хоккею с шайбой. Потом посмотрели моменты заброшенных шайб нашими спортсменками в ворота сборных Японии и Швеции. Болельщики на стадионе восхищались выступлением неотрихтованных пластикой северокорейских чирлидерш и кричали, провожая их: «Мы вместе! Мы едины! Мы встретимся снова!».

— А говорят, что были планы создать объединённую мужскую футбольную команду, — говорит один из парней, — Вот бы тогда шороху навели.

Хотел бы я это увидеть, но такого в истории Кореи не было.

— Не было? — словно читает мои мысли аджума, — А Вы хотели бы увидеть?

Я киваю и добавляю вслух:

— Ну хотя бы во сне…