Живи в свое удовольствие!

Хотя, чего тут раздуваться от гордости, я и сам не смог проскочить через все эти подводные камни и пал жертвой своих же махинаций.

Вот о чем я думал с некоторым оттенком грусти, глядя, как Евсений вышел на улицу, где находился домус Севера и скромно встал на противоположной стороне улочки. Комбинацию ему предстояло провести махонькую, всего-то сбить врагов со следа, но все равно это важная акция.

Пока мы ждали, когда выскочат люди Севера, я заметил, что Родерик стоит чуть ли не рядом с Евсением. А ведь это непорядок, громадную фигуру гота могли заметить и вся наша проделка пошла бы насмарку.

— Эй, Родерик! — позвал я его. — Ты чего там стоишь? Иди сюда, прячься в тени. А то ты слишком заметный, тебе это не говорили?

Великан послушно отошел назад и встал за мною, слившись со стеной здания. С нашей позиции были видны часть улицы и выход из дома Севера, в котором, кстати, слышались приглушенные крики, видимо, уже обнаружили наше исчезновение.

Евсений тоже настороженно смотрел на выход. Ожидал, когда выскочат люди, отправленные в погоню. Как бы он не перенервничал и не завалил всю операцию.

Вскоре на улицу высыпали около десятка кричащих и вопящих людей. Сразу стало шумно и весело. Слуги стояли с факелами в руках, а господа в зеленых одеждах размахивали мечами. Севера среди них не было, только микропанит Процил Капиус Адриан, старый мой знакомый, готовый собственноручно вырезать мне сердце.

Также среди них я увидел и другое знакомое лицо. Это была моя несравненная Секстилия. Это плохо. Она может узнать Евсения. Надо бы ему лучше скрыться, но было уже поздно.

Мой слуга, следуя полученным указаниям, выступил вперед, пряча при этом лицо под капюшоном и смешался с толпой. Затем завопил, указывая в сторону, куда ушел Сервилий:

— Они побежали туда, я видел! Их там ждали лошади.

Уловка сработала. Прасины были под хмелем и в ярости от того, что упустили меня. Им все равно, куда было бежать. Услышав уверенные крики Евсения, они тут же побежали в указанную сторону, размахивая мечами и факелами, даже и Прасил Адриан.

Только Секстилия на мгновение остановилась, пригляделась в переулок, где прятался я с Родериком и застыла на месте. Видимо, женская интуиция подсказывала ей, что здесь что-то нечисто.

Я, признаюсь, испереживался, что сейчас она обнаружит нас и тогда нам крышка. Даже Родерик не спасет против разъяренной толпы. Но, постояв немного, Секстилия побежала вслед за остальными.

Шумно выдохнув, я прошептал:

— Ну, наконец-то, отправил гончих псов по ложному следу.

Мы подождали Евсения, который должен был пробежать немного вместе с толпой, а потом тихонько отстать, чтобы не привлекать внимания.

Я подумал о том, сумеют ли прасины догнать Сервилия и честно ли было отправить погоню по его следу, в конце концов, он вроде как старался мне помочь, подкупил стражу и Родерика. Но помня о том, что он действовал вовсе не из добрых побуждений, а лишь для того, чтобы сделать меня новым пленником уже у венетов, я не стал терзаться угрызениями совести.

У Сервилия, если уж на то пошло, имелись лошади и сопровождение, значит, он успеет убежать и не пострадает. Кому нужно побеспокоиться о собственной безопасности, так это мне, поскольку до императорского дворца нам еще предстоял долгий путь.

Вскоре вернулся Евсений.

— Все в порядке? — спросил я.

Слуга кивнул.

— Они побежали в нужную сторону. Никто ничего не заподозрил.

Мы с Родериком вышли на середину улочки. Я достал кинжал и сжал в руке.

— Ну, давай, показывай, где тут дорога во дворец.

Перед тем, как отправиться в путь, Евсений рассказал нам, что отсюда есть два пути ко дворцу.

Город Равенна, кто не в курсе, находится в северо-восточной Италии, на берегу Адриатического моря.

Ну как, на берегу, судя по всему, это было раньше, поскольку глина в кварталах ближе к морю полна ила и соли. А еще многие дома стоят на сваях, как в Венеции, хотя воды нет и в помине. Море, однако, находится далеко, в пяти километрах от города, поэтому торговля крайне затруднительна.

Императорский дворец находился возле Капитолия в центре города, ближе к Адриановым воротам, там, где канал Ламиссы впадал в обмелевшую Паденну. Я так понял, что здесь Паденной называли рукав реки По, которая и в двадцать первом веке текла в Северной Италии. Мы сейчас находились в так называемой Кесарии, обширном районе на юго-востоке города.

— Мы можем пойти строго на север, а потом свернуть на запад, перейти Паденну и подойти к Капитолию, — пояснил Евсений. — Этот путь короче, но опаснее. Там трущобы и полно банд. Туда даже днем не стоит соваться.

— Хм, весело, — сказал я, в то время, как Родерик молчал, поскольку ему с его ростом и силой все равно было, куда и как идти. — А что ты скажешь про второй путь?

— Второй путь состоит в том, чтобы мы сразу отправились на запад, к Ауревым воротам и оттуда уже двинули на север, к Капитолию, через кварталы обеспеченных граждан. Там уже грабителей поменьше, хотя все равно встречаются. Я бы предложил идти вторым путем. Он длиннее, но зато безопаснее.

— Ты сказал, что дворец стоит возле канала и реки, — напомнил я, чуточку пораскинув мозгами. — А как же третий путь, речной? Мы не можем взять лодку и доплыть на ней до дворца?

Даже в темноте я увидел, как худое лицо слуги растянулось в улыбке.

— Нет, доминус, разве ты забыл, что Паденна сильно обмелела в последнее время? Если бы не акведук, построенный Траяном в незапамятные времена, город вообще остался бы без питьевой воды. По реке проплыть невозможно, она похожа на болото, только местами становится полноводной. Хорошо, что сейчас часто выпадают дожди, это не дает ей полностью пересохнуть.

Ну что же, стоять на месте в ночное время было довольно неприятным занятием. Я устал, замерз и проголодался. Не пристало императору Рима стоять на холоде где-то рядом с особняком одного из подданных, разыскивающих его по городу.

В итоге я выбрал второй вариант, руководствуясь пословицей: «лучше дальше, но ближе». Полностью доверившись Евсению и его знанию города, мы отправились по ночному городу.

В процессе ходьбы я начал потихоньку согреваться. Времена сейчас стояли зимние, все-таки февраль месяц, но здесь, в ранней Италии, это особо не чувствовалось, температура сейчас стояла плюс пять-десять градусов по Цельсию, по моим ощущениям. Правда, из-за близости моря, в Равенне была повышенная влажность и гуляли ледяные ветры, из-за которых ноги иногда сводили судороги.

Впрочем, вполне терпимая погода, особенно когда в запасе есть кувшин вина за пазухой. У нас вина не было, поэтому долгое время мы могли согреться только быстрой ходьбой, тем более, что таким образом мы прошли бы быстрее ко дворцу. Довольно продолжительное время мы шли молча, прислушиваясь к разным звукам вокруг: где-то кричали ослы, где-то вопили люди, причем так сильно, будто их резали на куски.

Под сандалиями шуршала земля, все вокруг было тихо и я начал успокаиваться. Дома сменялись один за другим, всюду стояли каменные заборы, кое-где встречались храмы и алтари. Иногда мы выходили на небольшие площади, где в центре стояли пересохшие бассейны, а в середине стояли каменные статуи богов. Большая часть домов была закрыта наглухо, наружу выглядывали лишь маленькие оконца, похожие на бойницы, в такие мог пролезть только ребенок. Иногда мы проходили пустоши, заросшие бурьяном, которые по зимнему времени пожелтели и высохли.

А потом мы прошли мимо огромного сооружения, похожего на надземную железную дорогу, поднятую над землей на высоту третьего этажа. Вместо рельс на каменных опорах была проложена канава. Я услышал, как там журчала вода.

Это был знаменитый римский акведук, через который питьевая вода поступала в город с Апеннинских гор. Да, теперь я воочию убедился, что древние умельцы и вправду умели возводить великолепные сооружения и подчинять природу.

Где-то через полчаса ходьбы мы резко свернули направо и пошли по довольно широкой улице. Здесь было оживленнее, чем в других местах, прохожих было больше и многие дома стояли освещенные, а возле входа стояли люди. Некоторые из тех, что стояли у входа, декламировали стихи или пели песни увеселительного содержания.

— Цены здесь не меняются вот уже десять лет! — кричал один. — Самые дешевые и стабильные во всей Равенне!

Я поинтересовался у Евсения, почему эти здания открыты. Поморщившись в свете факелов, слуга ответил:

— Это же попины, мой господин. В них ужинают и веселятся простые люди. В них нельзя ночевать, только трапезничают.

— А как же вот это здание? — спросил я, указывая на большое здание на углу улицы, башня которого на втором этаже нависла над проезжей частью. — Там вроде можно разместить и гостиницу.

— Да, верно, это каупона, — ответил слуга, отворачиваясь. — Видите, какой у нее большой круглый второй этаж, выступает над дорогой? Там можно ночевать, но в основном там расположен лупанарий, гнездо разврата, где продажные женщины обслуживают клиентов.

— Обслуживают клиентов? — спросил я задумчиво, глядя на щедро освещенное здание. — И что же, туда можно заглянуть на минутку?

— Что вы, доминус, — испугался Евсений. — Это же недостойное место. Вам туда нельзя. Если узнают лидеры партий или во дворце, ваша репутация упадет очень низко.

— Хм, моя репутация и так ниже самой глубокого оврага во всем Риме, — задумчиво сказал я, но все-таки продолжил путь дальше. — А как же Мессалина, жена императора Клавдия? Я слышал, что она сама посещала подобные заведения и обслуживала там клиентов, даже за гроши?

Мы уже миновали завлекательное учреждение, но, тем не менее, Евсений вздохнул, а его лицо снова исказила гримаса отвращения. Кажется, мой слуга ханжа и истинный поборник нравственности.

— Это была женщина, проклятая богами. Однажды она поспорила с другой куртизанкой, кто обслужит больше мужчин за ночь и с легкостью выиграла спор.

— А как же… — продолжил было я увлекательный разговор, но мне не дали закончить.

Дорогу перегородили пятеро мужчин в темных одеждах, с длинными ножами в руках. Ну, началось, подумал я, и приготовился произнести длинную речь, пытаясь уговорить незнакомцев пропустить нас. Но нет, без лишних разговоров они бросились на нас, размахивая ножами.

Я ожидал такого разворота событий и отбиваясь кинжалом, быстро отбежал назад, крича своему слуге: «Быстро уходи! Быстро!», но мой нерасторопный и задумчивый помощник, замешкавшись, упал под ударами нападавших. Его светлая туника мгновенно окрасилась кровью.

Где же этот чертов гот, думал я, все время поспешно отходя назад и еле успевая отразить удары ножами, посыпавшиеся на меня с двух сторон от парочки здоровенных грабителей с длинными бородами и буйными волосами. В полумраке их лица походили на звериные и напоминали медведей. В то мгновение, когда я уже не надеялся спастись и приготовился подохнуть, как баран, под ножом мясника, в дело вмешался Родерик.

Уж насколько высоки и огромны были нападавшие на нас грабители, но мой телохранитель все равно был выше. Если перед ними я был жалким карликом, то перед готом сами атакующие казались ребятишками.