Комсомолец

* * *

Не сам взрыв в День Интернационала привлёк внимание к Александру Усику моей институтской кураторши. А готовность парня убивать. Она предположила, что если Комсомолец был тем самым непойманным «маньяком с молотком», то это многое объяснило бы. В образ маньяка-Усика укладывался и тот случай с неудачным (так я полагал) изнасилованием (которое парень в предсмертном письме отрицал). А его ссора со Светланой Пимочкиной объясняла, почему убийца не рассчитал силу первого удара: не совладал с эмоциями — ведь именно действия комсорга Пимочкиной инициировали исключение Усика из комсомольской организации.

Во время первых двух убийств Александр Усик уже проживал в Зареченске — учился в институте. Я помнил, что те случились осенью. Но не читал о них — теперь не мог припомнить, где именно и когда погибли первые две женщины (или погибнут?). Знаю только, что каждый раз рядом с мёртвыми телами находили (найдут) орудие убийства — молотки. Но не обнаружат никаких указывавших на убийцу следов. Как и в случае с Пимочкиной. И в случае с той женщиной, что погибла восьмого марта в парке Ленинские аллеи и стала последней известной жертвой «маньяка с молотком». Не потому ли, что первого мая тот погиб при взрыве самодельной бомбы?

Предположение, что зареченским маньяком мог быть Саша Усик, выглядело не лучше и не хуже, чем несколько других. К каким-то событиям из известной биографии «маньяка с молотком» кандидатуру Комсомольца Людмиле Сергеевне удалось привязать. Но где-то выходили не состыковки: на одно из первых убийств у студента первокурсника нарисовалось алиби. Это не снимало с него подозрения. Как и не указывало на других, чьи «дела» хранились в отдельных папочках Гомоновой. Но всё же у Александра Усика было самое большое количество «пересечений» со Светланой Пимочкиной». Ну и, конечно же, у него был мотив для убийства.