Комсомолец

Глава 13

Я связал Рихарда Жидкова его же подтяжками: ничего более подходящего для обездвиживания пленного в сенях не заметил. Зато обнаружил там занятную вещицу — самый настоящий обрез из винтовки системы Мосина. В разновидностях мосинок я не разбирался, но похожую уже держал в руках — вот только та была в идеальном состоянии, со снайперским прицелом и блестящая от лака, а не потрёпанная жизнью, как эта.

Нашёл я обрез под той самой овчиной, что лежала на тумбочке у окна. Взял укороченную с обеих сторон винтовку в руки — далеко не новая, но без заметных повреждений и ржавчины. Отодвинул затвор, вытряхнул на тулуп пять патронов. Не учебных — самых что ни наесть боевых. Наследие почти четверть века назад закончившейся Великой Отечественной войны?

Повернулся к лежавшему на полу хозяину дома. У головы того появилась небольшая кровавая лужица. Всё же кастет содрал кожу. Но никаких жизненно важных вен или артерий не разорвал: иначе крови на полу было бы значительно больше. Жидков всё ещё был без сознания (знатно я приложился к его затылку). Я прищёлкнул языком, помахал обрезом, словно дубиной.

— Серьёзная штуковина, — сказал я. — Сомневаюсь, мужик, что у тебя есть на неё разрешение.

Посмотрел в окно.

Ворота и калитка — как на ладони.

— Хороший обзор. Никак, ты отсюда отстреливаться собирался? От грабителей или от милиции?

Положил обрез поверх тулупа.

Хотя руки так и чесались поиграться с оружием.

— Так ты к винтарю рванул, а не ментов высматривать, — сказал я. — Правильно понимаю?

Мужчина мне не ответил (его лицо при свете лампы казалось бледным, почти обескровленным).

Но я в чужом ответе и не нуждался: привык больше доверять своим глазам и ушам.

— Никак, испугался?

Я повертел в руке винтовочный патрон.

«Калибр семь шестьдесят два».

— Маньяк ты или нет — пока не пойму. Но рыльце у тебя точно в пушку.

Я усмехнулся.

Уронил патрон на овчину — рядом с четырьмя другими.

— И это замечательно, — сказал я. — Ведь получается, что я не доброго самаритянина приголубил железкой по черепушке.